Николай Леонов - Жестокая справедливость
Гуров молча показал девушке удостоверение, и та, снова заглянув в кабинет, сказала:
– Полковник милиции Гуров Лев Иванович из Главного управления уголовного розыска.
Судя по некоторой заминке, эта информация стала для депутата весьма неожиданной. Уже несколько иным, раздраженно-встревоженным тоном он поспешно проговорил:
– Нет-нет! Я сейчас занят. Пусть подождет!
Сочувственно взглянув на Льва, девушка развела руками:
– К сожалению, он занят… Знаете, у него характер очень жесткий, и при нем постоянно телохранители. Бывали случаи, когда слишком настойчивых посетителей они даже выводили на улицу. Лучше подождите… – сокрушенно вздохнув, попросила она.
Когда девушка, стуча каблучками, скрылась за углом, Гуров открыл дверь кабинета и шагнул внутрь. Исмаилханов, сидевший за столом напротив входа, оторвался от каких-то бумаг и остервенело заорал:
– Куда прешься? Я же сказал, что занят. Ну-ка, помогите господину менту найти дорогу на улицу! – приказал он своим телохранителям, стоявшим по обеим сторонам двери.
Те рьяно ринулись исполнять распоряжение хозяина и бесцеремонно схватили незваного гостя за руки, намереваясь заломить их за спину. Но не тут-то было! «Господин мент», беспрепятственно позволив взять себя за запястья, немедленно провел хитро скомпонованный прием из айкидо. Сделав короткий рывок руками – одной вперед, другой назад, – он вынудил телохранителей изменить распределение нагрузки между ногами и сместить центр тяжести тела. Затем, не прерывая движения, стремительно присел, скрестив перед собой вытянутые руки, из-за чего потерявшие равновесие ломовики довольно крепко соприкоснулись лбами. Лев снова выпрямился, широко разведя руки, и оба телохранителя тут же с грохотом повалились на пол.
Один из них выхватил пистолет, однако тут же был вынужден выронить его – ему в лицо сурово взглянул ствол «штайра», который «господин мент» успел выхватить куда более оперативно.
– Ты эти фокусы кончай, господин Абрек! – Усмехнувшись, Гуров жестко посмотрел на Исмаилханова. – Я сюда не в бирюльки играть приехал. Понял? У меня довольно широкие полномочия, и своей депутатской неприкосновенностью передо мной не выеживайся. К тебе есть очень серьезный разговор. Эти двое пусть выйдут. Обойдемся без свидетелей.
Желчно скривившись, Абрек сделал движение указательным пальцем, и телохранители, поеживаясь, с кислым видом покинули кабинет. А Лев, сев напротив Исмаилханова, без каких-либо предисловий спросил в упор:
– Что за конфликт был у вас с Хапарем на сходняке у Лаборанта?
– Гх-м… – Издав маловразумительный звук, Абрек ошарашенно воззрился на гостя, который оказался необычайно осведомленным о том, о чем непосвященный не мог знать даже в общих деталях. – А откуда ты это знаешь? – спросил он, запоздало понимая, что сморозил откровенную глупость.
– От верблюда… – иронично усмехнулся Гуров, отчасти даже с сочувствием глядя на хозяина кабинета. – Он что, начал мудрить с общаком?
– Да… – неохотно выдавил Абрек, с еще большим удивлением глядя на этого непонятного мента.
– Самовольно урезал свою долю и начал тратить общаковские деньги на свои шкурные дела…
Исмаилханов молча откинулся в кресле в ожидании новых откровений.
– И вот тогда ты предложил лишить его статуса казначея и передать эти функции Лаборанту, – как о чем-то малозначащем невозмутимо продолжал Лев. – У вас с Дадаяном была предварительная договоренность. Тогда-то Хапарь и сорвался врукопашную. Ну, это даже сейчас видно по царапине у тебя на кадыке. Он что, задушить тебя хотел?
– Интересно, какая паскуда все это слила ментам? – не выдержав, взорвался Абрек. – … их мать! Никому нельзя доверять!
– И вот теперь вопрос: кто и за что убил Хапаря? – Тоже откинувшись на стуле, Гуров выразительно посмотрел на своего визави, как бы желая сказать: и ты теперь будешь отпираться в своей причастности к этой мокрухе?
– А-ха-ха! – Абрек подался вперед, хлопнув руками по крышке стола. – Вот тут-то ты, полковник, попал пальцем в небо. Хапаря грохнули не мы. Скорее всего, пришили его какие-то фраера или менты.
– Ты веришь в сказочку про «Белую стрелу», которую воры сами же и придумали, чтобы получить средство устранения непродажных оперов и следователей? – саркастично рассмеялся Лев. – Насколько я знаю, никто из бандитско-воровского «актива» на похороны Захарухина не поехал. Ну да, я понимаю, Лаборант объявил его «паршивой овцой», поэтому чрезвычайно «чистоплотные» господа уголовники постарались не «законтачиться».
– С падалью мы дела не имеем… – презрительно процедил Исмаилханов.
– Однако есть еще одно очень важное обстоятельство, от которого вам все равно не отвертеться, – уже серьезно продолжил Гуров. – Хапарь общак вам так и не отдал. Он вышел на московских авторитетов, рассчитывая на их поддержку, и, скорее всего, получил бы ее. Но именно в это время его кто-то грохнул. Кто и зачем, если сегодня Лаборанта и с собаками не найти – где-то «залег на дно»?
Выложив в начале разговора для затравки факты, полученные от Копового, в дальнейшем Лев импровизировал на автопилоте, интуитивно угадывая различные варианты развития событий. И, как это явствовало из реакции хозяина кабинета, все его умозаключения в основном оказались безошибочными.
– Полковник, я не знаю, кто убил Хапаря! – сделав упор на «не знаю», с не свойственным ему искренним недоумением вскинул перед собой руки Абрек. – Не знаю! Но уж точно это не Лаборант. И не я. Медяк? Не уверен. Косяк? Ну… Этот может. А что с него взять? Анашист и дурак от рождения.
– Между прочим, он тебя поддержал на сходняке. Почему?
– У него была своя «предъява». Типа, долю вносил, а когда двое из его балбесов отправились на зону, Хапарь грев им не обеспечил. Ну, вообще-то тут я с Хапарем согласен – этим ишакам грев был бы западло. Они пошли по сто двадцатой, их на зоне опустили, а общак – не петушиная кормушка.
– Понятно… – Лев неожиданно рассмеялся. – Интересно получается. Тебя послушать, так это только у Косяка – и мокрушники, и насильники… Ведь сам же Хапарь был, по сути, и маньяком, и садистом. А твои? Сначала Адамия ни за что убил парня в пивбаре, потом кто-то исполосовал и утопил Нельку, сестру убитого. Это только то, что мне на данный момент известно. Но, думаю, скоро всем твоим придется исповедоваться у прокурора, и тогда мы все узнаем очень много интересного.
– Зураб за свою дурость все уже выплатил сполна. А тот, что порезал Нельку, этой весной не вынырнул на пляже, – досадливо кривясь, сказал Исмаилханов.
– А может, его утопили? Кстати, за последний год у тебя несколько подручных отправилось в мир иной по самым разным причинам. Не задумывался, с чего бы это вдруг?
– У этого, что не вынырнул, под водой случился инфаркт… А остальные? Да, я думал об этом. Но пока ничего реального выяснить не удалось. Если знаешь – скажи ты.
– Я об этом пока тоже только догадываюсь, но мысль такова… – Гуров посмотрел на часы и поднялся со стула. – Мочить вас, голубки, начали те, кого вы именуете фраерами. Среди моих коллег, к сожалению, многовато и уродов, которые иной раз ведут себя как бандиты, и продажных сук, служащих не закону, а уголовникам. Поэтому, как мне кажется, люди, не доверяя ни милиции, ни прокуратуре, ни суду, сами начинают создавать тайные формирования по физическому истреблению криминала. Процесс очень опасный и с государственной точки зрения. Но… Ничего не поделаешь – это реальный факт. Поэтому я вам всем не завидую. Кстати, общак никем пока не найден. Что ж теперь-то думаете делать?
– Это наши проблемы… – глядя в сторону, нехотя выдавил Абрек.
Не прощаясь, Лев вышел из кабинета. Телохранители при его появлении разом подобрались и напряглись. Окинув их насмешливым взглядом, Гуров неспешно зашагал по коридору, чувствуя спиной буравящие злые взгляды ломовиков. Они никак не могли забыть пережитого унижения, когда их, молодых и энергичных, подготовленных по всем видам рукопашки, в присутствии хозяина запросто уделал какой-то мент.
Созвонившись с участковым Фейербахом, Лев вновь отправился к нему на улицу Маяковского. Когда он вошел в опорный пункт, его взгляду предстали сидящие в коридоре четыре раскрашенные, толстобедрые, грудастые девахи. Догадавшись, что это за контингент, до крайности разочарованный, Лев вошел в кабинет участкового. Тот, видимо, по выражению лица Гурова понял его настроение и, поднявшись из-за стола, не мог не рассмеяться, обмениваясь рукопожатием.
– Что, Лев Иванович, убедились – далеко этим «цыпочкам» до спортивных стандартов?
– Да, похоже, это совсем не то, что я ожидал увидеть.
– Ну что, может, их отпустить? Душеспасительную лекцию о вреде проституции я им уже прочитал. Или у вас все-таки будут к ним какие-то вопросы?
Лев хотел ответить, но в этот момент зазвонил телефон участкового. Извинившись, тот поднял трубку. Послушав некоторое время, нахмурился, попросил своего собеседника:
