Джордж Хиггинс - Друзья Эдди Койла

— Ты что, не мог приехать на трамвае? — спросил Койл.

— Но не в этот же сраный Суомпскотт! — ответил юнец серьезно, — После девяти в Суомпскотт уже не попадешь. Точно говорю.

— Ну так, — сказал Диллон, — кто хочет пива?

— Я буду пиво, — сказал Койл. Юнец тоже захотел пива. И Диллон тоже.

Во втором периоде «Рейнджере» забросили Чиверсу штуку. Сэндерсон отправился на две штрафные минуты за игру высоко поднятой клюшкой. Сэндерсон вернулся в поле. Эспозито получил двухминутный штраф за толчок локтем. Сэндерсон ударил Далласа Смита за то, что тот сыграл опасно против вратаря «Рейнджере». Орр ударил Эспозито за то, что тот ударил Бачика.

В перерыве между вторым и третьим периодом Койл с трудом мог разобрать, о чем беседует Диллон с племянником своей жены. Койл отправился в туалет. Когда он встал с места, Диллон заметил, что неплохо бы еще взять пива. Койл вернулся с тремя бутылками, судорожно вцепившись в них. На штанах у него виднелись пятна пролитого пива.

— В этой толчее и пиво-то не донесешь, — оправдывался он.

— Нельзя пить пиво в зале, — сказал юнец.

— Слушай, так ты хочешь пива или нет? — спросил Койл.

В начале третьего периода «Рейнджере» пропустил еще одну шайбу. Сэндерсона удалили на пять минут за драку. «Брюинз» выиграли 3:2.

— Классно! — сказал Койл. — Ты видал, каков малыш! Сколько ему, двадцать один? Да он же лучший в мире хоккеист. Надо запомнить: номер четыре. Бобби Орр. У него большое будущее.

— Послушай, — понизил голос Диллон, — Забыл тебе сказать. Есть девочки.

— Господи, — сказал Койл, — Сам не знаю. Поздновато уже.

— Да перестань! Проведем ночку славно.

— Э! — вставил юнец, — я не могу. Я должен вернуть тачку. Мне надо домой.

— Где твоя машина? — спросил Диллон у Койла.

— В Кеймбридже, — ответил Койл. — Я там был сегодня и к тебе приехал на трамвае. А ее там и оставил.

— Черт! — сказал Диллон. — Эти девочки… Они нас ждут. Но до них надо еще добираться. Они в Бруклайне.

— Слушайте, — предложил юнец. — Я могу подбросить вас до его тачки в Кеймбридж, а потом поеду домой. У меня завтра экзамен, я не могу сегодня допоздна гулять.

В баре на втором этаже спорткомплекса «Бостон гарден», дожидаясь пока схлынет толпа, они выпили по маленькой. Когда они вышли на улицу, Диллон с трудом держался на ногах. Койл тоже еле передвигался.

— Ну, два старикана, что бы вы делали без меня! — сказал юнец.

Они, спотыкаясь, пересекли трамвайные пути.

У юнца оказался белый четырехдверный «форд-галакси» 1968 года выпуска. Он открыл правую переднюю дверцу. Диллон и Койл, покачиваясь, стояли перед открытой дверцей.

— Слушай, — сказал Диллон, — садись вперед, я сяду сзади. Лады?

— Лады, — согласился Койл. Он плюхнулся на переднее сиденье.

Диллон поспешно обежал машину сзади. Юнец отпер левую переднюю дверцу, протянул руку назад и отомкнул заднюю левую.

Диллон сел за водителем. Койл откинул голову на подголовник. Он тяжело, с присвистом дышал.

— Ты уверен: вести сможешь? — спросил Диллон у Койла.

— Да, конечно, — сказал Койл, прикрыв глаза. — Я в полном порядке. Не ссы. Здорово провели время.

— Проведем еще лучше, — добавил Диллон. Он скрючился, опустил руку к полу и пошарил. Под правым сиденьем он нащупал револьвер «арминиус» двадцать второго калибра, с полным барабаном. Он поднял его и положил себе на колени.

— Я не знаю, куда ехать, — сказал юнец, отгоняя машину задним ходом через трамвайные рельсы.

— Эй, скажи ему, куда ехать, — сказал Диллон Койлу. Койл похрапывал.

— Выезжай к главному входу «Гардена», — сказал Диллон, — Езжай мимо касс и, если он проснется, рви на шоссе Монсиньор О’Брайен. А пока просто вперед.

— Я догадываюсь, что будет, — сказал юнец.

— Молодец, — похвалил его Диллон, — Очень рад это слышать. Ты смотри на дорогу. На твоем месте я бы рванул в Белмонт и ехал бы там, где движение поменьше, чтобы не привлекать к себе внимания. Я бы рванул по шоссе номер 2 и попытался найти серый «форд» с откидным верхом на стоянке у Вест-Энд Боулинг-аллей. Чтобы обезопасить себя от всяких неожиданностей. На твоем месте я бы доехал до аллей, встал бы позади того серого «форда», а потом рванул обратно в Бостон.

— Кто-то что-то говорил о деньгах, — сказал юнец.

— На твоем месте, — ответил Диллон, — я бы лучше поискал серый «форд». Поедешь на этом «форде» обратно в Бостон и высадишь меня. И на твоем месте, я бы порылся в бардачке у того «форда» и нашел бы там тысячу долларов, а потом уж бросил бы его в негритянском районе.

— А не наследишь? — спросил юнец.

— Разве медведь срет около своей берлоги? — спросил Диллон.

Как только они проехали мост через реку и оказались в Кеймбридже, на улицах сразу стало мало машин. Они мчались на север, по шоссе номер 91. Когда они проехали мили три, стрелка спидометра показывала шестьдесят пять миль.

— Тебе скоро сворачивать, — напомнил Диллон.

— Да знаю, знаю, — сказал юнец.

Когда их «форд» остался на автостраде в одиночестве, Диллон поднял револьвер и приблизил ствол к голове Койла. Ствол был нацелен в нижнюю часть черепа, под левое ухо. Диллон оттянул курок. Первая пуля вошла, куда надо. Диллон продолжал стрелять. Наконец револьвер щелкнул: барабан опустел. Койл лежал, уткнувшись головой в раму между стеклами. Спидометр показывал восемьдесят пять.

— Сбрось скорость, болван! — приказал Диллон, — Ты что, хочешь, чтобы нас арестовала дорожная полиция?

— Я волнуюсь, — признался юнец, — Ты так много стрелял.

— Девять раз, — сказал Диллон. В машине воняло порохом.

— Я чуть не оглох, — сказал юнец.

— Потому-то я и использую «двадцать второй», — сказал Диллон. — Если бы я тут стал палить из «тридцать восьмого», тебя бы сдуло с шоссе.

— Он мертвый?

— Если нет, то уже никогда не умрет, — сказал Диллон, — А теперь давай сбавляй скорость и сворачивай куда-нибудь.

На аллее было темно. Юнец припарковался позади серого «форда» с откидным верхом.

— Слышь, а он при таком освещении выглядит точь-в-точь, как наша тачка, — сказал юнец.

— Ну наконец-то ты допер. В том-то весь смысл. Легавые видели тут этот «форд» весь вечер. А теперь они увидят вот этот, почти такой же. И не будут его шмонать еще часа два. Помоги-ка мне загрузить.

Они стащили тело Койла на пол под правое заднее сиденье и вылезли из «форда-галакси».

— Запри машину, — распорядился Диллон, — Чтобы любопытные нос не совали.

Они забрались в серый «форд» с откидным верхом. Тот завелся с пол-оборота.

— Классная тачка, — сказал юнец.

— Неплохая, — согласился Диллон, — Теперь поезжай по Мемориэл-драйв и потом через мост на Массачусетс-авеню. Надо мне скинуть эту «пушку».

Глава тридцатая

Джеки Браун, парень двадцати семи лет, с непроницаемым видом сидел на скамье подсудимых в зале номер четыре федерального окружного суда Массачусетса.

Секретарь выкликнул номер слушающегося дела: семьдесят четыре-сто двадцать один-Д, «Соединенные Штаты Америки против Джеки Брауна». Судебный пристав попросил Джеки Брауна встать.

Вместе с Джеки Брауном встал также мужчина, сидевший в зале.

— По настоящему делу оглашается обвинение, ваша честь, — сказал он, — В зале присутствует адвокат подсудимого.

Секретарь сказал:

— Джеки Браун, вам предъявляется обвинение в хранении пяти автоматов, не зарегистрированных за вами в национальном реестре огнестрельного оружия, находящегося в личном пользовании. Что вы скажете на это обвинение — признаете вы себя виновным или не признаете?

Теперь со своего места чуть привстал Фостер Кларк, адвокат подсудимого.

— Не признаю, — прошептал он хрипло.

Джеки Браун с раздражением взглянул на Фостера Кларка и сказал:

— Не признаю.

— Под залог, — сказал судья.

— Обвиняемый освобождается под залог в десять тысяч долларов под личную ответственность, — заявил прокурор, — Правительство рекомендует оставить сумму залога без изменения.

— Возражения? — спросил судья.

— Нет, — ответил Фостер Кларк.

— Дело готово к судопроизводству? — спросил судья.

— Правительство готово, — сказал обвинитель.

— Обвиняемый, — сказал адвокат, — просит дать ему отсрочку в двадцать дней на подготовку особого ходатайства.

— Принимается, — сказал судья. Он сверился с календарем, — Слушание дела назначается на шестое января. Как долго, по мнению правительства, продлится этот процесс?

— У нас есть девять свидетелей, — сообщил прокурор. — Два дня. Возможно, два с половиной.

— Объявляется перерыв, — сказал судья.

В коридоре перед залом судебных заседаний номер четыре Фостер Кларк догнал прокурора.