Ненавистник полицейских. Клин. Тайна Тюдора. - Эван Хантер
— И что вы потом сделали?
— Я пошла на кухню, держа в руках топор. С пола он встал и уже сидел в кресле около окна, слушая радио. Спиной ко мне.
— Да?
— Да. Я подошла к нему, он не обернулся, и я ничего ему не сказала.
— Что было потом?
— Я ударила его топором.
— Куда?
— По голове и по шее.
— Сколько раз?
— Точно не помню. Я просто продолжала наносить ему удары.
— А потом?
— Он упал с кресла, и я выронила топор. Пошла к соседу, мистеру Аланозу, и рассказала, как ударила мужа топором. Он мне не поверил. Вошел в квартиру, посмотрел, потом вызвал полицию. Пришел офицер.
— Вы знаете, что вашего мужа отвезли в больницу?
— Да.
— Известен ли вам исход?
Ее голос совсем притих. — Слышала, что он скончался, — ответила она, опустив голову и больше не глядя на свет лампы. Ее кулачки все так же были прижаты к поясу. И глаза по-прежнему глядели безжизненно.
— Следующее дело, — объявил шеф сыскной полиции.
— Она убила его, — дрогнувшим голосом произнес Буш. Карелла кивнул.
— Маджеста, один, — объявил шеф сыскной полиции. — Бронкин, Дэвид, 27. Прошлым вечером в десять двадцать четыре был получен сигнал о повреждении уличных фонарей на углу улиц Вивер и Шестьдесят девятой Северной. Электрическая компания сразу сообщила об этом, в полицию, а затем о таком же разбое двумя кварталами южнее. Потом поступил сигнал о стрельбе из оружия. Патрульные задержали Бронкина на углу улиц Дисен и Шестьдесят девятой Северной. Пьяный, он шел по улице, расстреливая уличные фонари.
— Так что ты на это скажешь, Дэйв?
— Дэйв я только для друзей, — ответил Бронкин.
— Ну и что?
— Что вы от меня хотите? Ну, обалдев, расстрелял несколько фонарей. Да заплачу я за эти паршивые фонари.
— Что ты делал с оружием?
— Вы же прекрасно знаете, что я делал. Расстреливал уличные фонари.
— Именно это и придумал? Стрелять в фонарные столбы?
— Да. Послушайте, мне нечего вам сказать. Я хочу, чтобы пригласили адвоката.
— Ты получишь прекрасную возможность иметь адвоката.
— Я не буду отвечать ни на один вопрос, пока не получу его.
— Кто тут задает вопросы? Мы пытаемся выяснить, что заставило тебя заниматься дурацкими вещами вроде стрельбы по фонарям.
— Я был под парами. Черт возьми, вы когда-нибудь были под кайфом?
— Я не хожу стрелять по фонарям, когда я под парами, — ответил шеф сыскной полиции.
— Ну, а я хожу. Именно в этом вся прелесть скачек.
— А теперь об оружии.
— Да, я знал, что рано или поздно вы спросите об этом.
— Твое? '
— Конечно, мое.
— Где ты его взял?
— Брат прислал домой для меня.
— Где твой брат?
— В Корее.
— Разрешение на оружие есть?
— Это подарок.
— Я ничуть не сомневаюсь в том, что ты сам смастерил его! Разрешение есть?
— Нет.
— Тогда почему ты решил, что можешь бродить, таская его с собой?
— Просто пришла такая мысль. Масса людей носит оружие. За что, в конце концов, вы придираетесь ко мне? Всего-то, во что я стрелял — несколько фонарей! Почему вы не ловите подлецов, которые в людей стреляют?
— Откуда нам знать, что ты не один из них, Бронкин?
— Может быть, один из них. Может, я Джек-Потрошитель.
— Может и нет. Но, может, ты носил тот кольт сорок пятого калибра и планировал злодеяние похуже, чем стрелять по фонарям.
— Конечно. Собирался застрелить мэра.
— Сорок пятый калибр, — Карелла шепнул Бушу.
— Да, — ответил Буш. Он уже встал из своего кресла и подходил к шефу сыскной полиции.
— Ну ладно, ловкий парень, — сказал шеф. — Ты нарушил Закон Салливана, тебе известно, что это значит?
— Нет, так что же это значит, ловкий парень?
— Потом увидишь, — ответил шеф. — Следующее дело.
Стоя у его локтя, Буш сказал — Шеф, мы бы хотели задать еще несколько вопросов тому человеку.
— Продолжаем, — объявил шеф. — Хиллсайд, один. Матисон, Петер, 45…
ГЛАВА XIV
Дэвид Бронкин вовсе не горел желанием задерживаться перед посещением Уголовного Суда, куда его должны были отвести для предъявления обвинения, когда Карелла и Буш перехватили его.
Это был высокий мужчина, ростом почти до шести футов и трех дюймов, с громким голосом и недовольным лицом. Ему совсем не понравилась первая просьба Кареллы.
— Поднимите ногу, — попросил Карелла.
— Что?
Мужчины находились в отделе розыска Главного управления полиции в комнате, во многом напоминающей помещение с таким же названием в 87-м полицейском участке. Небольшой вентилятор, стоящий на одном из архивных~шка- фов, из последних сил старался взмутить воздух в комнате, но тот геройски удерживал состояние тонкой прозрачности.
— Поднимите ногу, — повторил Карелла.
— Это еще зачем?
— Потому что я так прошу, — твердо ответил Карелла.
Бронкин, посверлив его взглядом, сказал:
— Сними этот знак, тогда я…
— Я его не снимаю, — ответил Карелла. — Поднимите ногу.
Бронкин что-то пробормотал и поднял правую ногу. Карелла держал его ногу за щиколотку, а Буш осматривал каблук.
— Совсем не то, — сказал Буш.
— У вас есть другие туфли? — спросил Карелла.
— Безусловно, у меня еще есть туфли.
— Дома?
— Да. Ну и что?
— Как давно у вас этот кольт сорок пятого калибра?
— Пару месяцев будет.
— Где вы были в воскресенье вечером?
— Послушайте, мне нужен адвокат.
— Обойдетесь без адвоката, — ответил Буш. — Отвечайте на вопросы по существу.
— О чем вы спросили?
— Где вы были в воскресенье вечером?
— В какое время вечером в воскресенье?
— Около одиннадцати сорока или около того?
— Полагаю, в кино.
— В каком кино?
— В Стрэнде. Да, я был в кино.
— У вас с собой был кольт сорок пятого калибра?
— Не помню.
— Да или нет?
— Не помню. Если вам надо «да» или «нет», то «нет». Я не идиот.
— Какой фильм вы смотрели?
— Старый.
— Как назывался?
— «Чудовище из Черной Лагуны».
— О чем он?
— О монстре, который выходит из воды.
— Какой был дополнительный фильм?
— Не помню.
— Вспоминайте.
— Что-то с Джоном Гарфилдом.
— Что именно?
— Призовая картина.
— Как она называлась?
— Не помню. Там он бродяга, потом становится чемпионом по боксу, а затем получает заранее подготовленный нокаут.
— «Тело и душа»?
— Да, вот, вот.
— Позвони в Стрэнд, Хэнк, — попросил Карелла.
— Эй, а это еще зачем? — спросил Бронкин.
— Проверить и убедиться, что эти фильмы шли в воскресенье вечером.
— Да шли, точно.
— Еще мы проведем баллистическую экспертизу вашего кольта, Бронкин.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, насколько он соответствует пулям, имеющимся
