Алексей Макеев - Мелочи сыска
– Пахнет благодарностью в приказе, – удовлетворенно проговорил Крячко, затягивая пояс плаща. – А может быть, даже материальным поощрением.
Гуров скептически посмотрел на него, молча подошел к сейфу и достал оттуда свой пистолет. Проверив оружие, он отправил его в кобуру под мышкой и только потом иронически заметил:
– Что-то ты, брат, последнее время скромничать стал. Что там материальное поощрение! Ты уж бери выше – бюсты наши на родине поставят! В виде кактуса…
Из-за дождя движение на улицах было не слишком интенсивное, и до Стрешнева домчались без задержек. Однако, сворачивая с Волоколамского шоссе в сторону жилых кварталов, Гуров испытал смутное беспокойство. По пути их уже дважды обгоняли патрульные милицейские машины, да вдобавок как ветер промчалась отчаянно завывающая "пожарка". А когда впереди сквозь дождевое марево Гуров увидел над крышами угольно-черные хлопья дыма, его беспокойство переросло в неприятную уверенность.
Но он все-таки продолжал надеяться и ничего не говорил Стасу о своих опасениях, пока они не затормозили на углу улицы Летной, где вокруг сбившихся в кучу служебных машин было выставлено милицейское оцепление, а сердитые пожарники роскошной пенной струей пытались сбить чадящее пламя в окнах одного из домов. На середине тротуара в распахнутом плаще стоял следователь Булгин и задумчиво смотрел на пылающие окна. По его высокому лбу медленно стекали дождевые капли, но он словно ничего не замечал вокруг, кроме двух выстреливающих черным дымом окон.
– Вот, значит, и попали, – бесстрастным голосом сказал Гуров, выключая мотор автомобиля. – На ровном месте, да мордой об асфальт!
Глава 12
– Ну что я вам скажу, мужики, – разводя руками, начал речь Булгин. – Я-то все понимаю – вы тоже не боги. И не эти, как их… ну, Глоба у нас кто? Вот, значит, как он… В будущее ни вы, ни я заглядывать не умеем. Но разве начальству это объяснишь? Теперь, сами понимаете, все на уши встали. До сих пор еще как-то было терпимо. Но тут уж перебор получился. Белинкова ограбили – ладно, но следом – одно убийство, другое… На Летной четыре квартиры выгорели. Чудом без жертв обошлось. Короче, что хотите делайте – землю ройте, ночей не спите, а делайте что-нибудь! Не просто ищите, а найдите! И это даже не в порядке приказа, а просто иначе всем нам худо будет. Поверьте, я знаю, что говорю.
– Ладно, Валентин Сергеевич, не размазывай кашу по тарелке! – хмуро перебил его Гуров. – Давай по делу. Труп опознал кто-нибудь?
Втроем – Булгин, Гуров и Крячко – они сидели на следующий день в кабинете следователя и обсуждали ситуацию, которая сложилась после пожара на Летной улице. Опять шел дождь, и настроение у всех было предельно скверное.
– Труп? – рассеянно спросил Булгин. – М-да, труп… Ну, вы видели, что там от него осталось. На Летной, наверное, до сих пор все бензином воняет. Нужна углубленная экспертиза с привлечением данных о каких-то особенностях организма погибшего. Может быть, зубные протезы, старые переломы, врожденные дефекты… Боюсь, установить истину будет непросто. Хотя, по логике событий, устранить должны были именно Лобанова, но нельзя исключить и того варианта, что это только лишь маскировка и убит был кто-то другой… Одним словом, нужно искать связи этого человека.
– Связи! – вставил Крячко. – Вчера с соседями уже беседовали. Никто из них про Лобанова ничего не знает. Держался приветливо, но замкнуто, ни с кем близко не сходился. Тем более, и поселился на Летной совсем недавно – поменял квартиру.
– Значит, нужно искать старых соседей, – заключил Булгин. – Не с Марса же он прилетел. Машину человек регистрировал, квартиру менял, работал где-то наконец – это же масса контактов! В общем, не мне вас учить, мужики. Мы теперь в одном шаге от этой банды – нужно только сообразить, в каком направлении этот шаг сделать.
– Это только кажется, что в одном, – сухо заметил Гуров. – На самом деле тут еще придется потопать! Самая ходьба только и начинается.
– Ладно бы еще утонул, – прибавил Крячко. – А то пожар! Все же погорело к черту! Все письма, документы… Впору на Красную площадь выходить с криками: "Кто знает Владислава Лобанова, просьба собраться у фонтана!"
– У какого фонтана? – недоуменно спросил Булгин, уставившись на Крячко усталыми глазами.
– Все равно у какого, – ответил тот. – Это просто такая риторическая фигура. В смысле, что ищи ветра в поле. Лева правильно говорит – придется побегать. Тем более что те, кто действительно его знал, будут теперь от нас прятаться. А прятки – игра долгая. Я помню, в детстве…
– Ладно, пошли! – сказал Гуров, вставая. – А то тебя уже на воспоминания детства потянуло. Верный признак, что скоро на пенсию отправят. – Он обернулся к следователю и сказал: – Сделаем все возможное, Валентин Сергеевич! Я сейчас собираюсь еще раз с девчонками из стриптиз-клуба встретиться – может, еще что-нибудь вспомнят, а Стас по официальным инстанциям пройдется – прописка, регистрация автомобиля, соседи по прежнему адресу…
– Я должен быть в курсе каждого вашего шага! – предупредил Булгин.
– Само собой, – кивнул Гуров.
Они с Крячко пожали следователю руку и вышли из кабинета. Оба молчали. Уже на улице Крячко, не выдержав, укоризненно заметил:
– Дождь-то третий день шпарит! Это куда годится? И холодина завернул – чисто осенью! Как работать в таких условиях? Булгину-то хорошо – сидит в теплом кабинете и в ус не дует. А тут бегай как бездомная собака! Интересно, у этого Влада вообще родственники имеются? До сих пор никто не всколыхнулся! А ведь о пожаре в теленовостях сообщалось. Что же теперь – всех Лобановых обзванивать? Их небось в Москве несколько тысяч!
– Понадобится – придется обзванивать всех, – не слишком любезно сказал Гуров. – И Булгину, между прочим, не позавидуешь. Действительно, с весны эти артисты каруселят, а у нас на них ничего практически нет. Как будто им какой-то злой рок помогает! Ведь ты подумай – чуть дом многоквартирный не спалили, и никто из соседей ничего подозрительного не заметил! Ни как пришли, ни как уходили…
– Нервишки у ребят в порядке, – сказал Крячко. – Правильный образ жизни ведут, наверное. Салаты едят, в бассейн ходят, не пьют, не курят… Совершенствуют профессиональное мастерство. Новое поколение, Лева, выбирает пепси.
– Ладно, по машинам! – скомандовал Гуров. – Действуем, как договорились. Телефон не отключаем. Встречаемся в главке.
Он ободряюще хлопнул Стаса по плечу и направился к своему "Пежо", стоявшему среди множества других машин напротив здания прокуратуры. Холодный ветер швырнул ему в лицо дождевые брызги. Гуров поднял воротник плаща.
– Товарищ полковник! Лев Иванович! – неожиданно раздался за его спиной знакомый мужской голос.
Гуров обернулся. За ним по лужам вприпрыжку бежал Эдуард Петрович Гаврилов.
– Можно вас на минуточку? – заискивающим тоном проговорил он на бегу.
Гуров остановился и подождал, пока Гаврилов приблизится. С первого взгляда было ясно, что у бывшей телезвезды неприятности. Он выглядел каким-то прибитым и неухоженным – кое-как выбритое лицо, мятый галстук, забрызганные грязью брюки. Но главное – в глазах его была настоящая безысходность, как у человека, который потерял что-то очень для него важное. Такая разительная перемена немало удивила Гурова. В момент последней встречи Гаврилов чувствовал себя куда увереннее.
– Здравствуйте, Лев Иванович! – проговорил, задыхаясь, Гаврилов все тем же тоном. – А я вот жду вас… Я сначала в главке справлялся – мне сказали, что вы в прокуратуру поехали. Я вас упустить боялся, поэтому сразу сюда… Как удачно, что я вас дождался!
Руку Гурову он подать так и не решился, да и в голосе его сквозила неуверенность – Гаврилов явно опасался, что его не пожелают выслушать. Гуров оглянулся по сторонам, кивнул Гаврилову.
– Пойдемте тогда в машину, – сказал он. – Не под дождем же разговаривать.
Гаврилов кивнул. Они сели в автомобиль Гурова и немного помолчали. Ожидая начала разговора, Гуров с интересом наблюдал, как выезжает со стоянки потрепанный "Мерседес" Крячко. Он догадывался, что Эдуард Петрович чувствует себя не в своей тарелке, и не торопил его.
Гаврилов вытер мокрое лицо клетчатым носовым платком, тяжело вздохнул и, не поднимая глаз, сообщил:
– У меня неприятности. Очень серьезные неприятности, Лев Иванович. Поэтому я решил обратиться к вам. Понимаю, вы очень занятой человек, но у меня просто нет выбора.
– Насчет занятости все верно, – помедлив, ответил Гуров. – Но какое отношение я имею к вашим неприятностям? Будьте добры уточнить.
– Да, разумеется, – быстро сказал Гаврилов. – Дело в том… В общем, в тот день, когда мы с вами расстались на крыльце офисного центра, я вернулся в "Орион" и попытался все исправить. Мне нужно сейчас за что-то зацепиться, понимаете? Если тебя выбрасывают из обоймы, ты уже никого не интересуешь… В таком положении люди идут на все!
