Алексей Суконкин - Дело оперское. Рокировка
Иван тогда снова спас положение Макара…
— Ему же еще сидеть полгода, — сильно удивился Иван.
— Наверно, ушел на условно-досрочное! — предположил Вадим.
— С кем, интересно, он будет? — сам себя спросил Иван. — На вряд ли он догадывается, кто его тогда сдал, да и за время, пока он сидел, Макар сильно укрепил свои позиции… хотя не факт. На зоне он сидел хорошо, авторитет себе заработал…
— Вот это и надо нам узнать, — сказал Юрьев. — Своим освобождением он ломает карты всем нашим бандитам. Его положение в криминальном мире сейчас равно макаровскому, если не больше. Если кто и надумает смещать Макара, положенцем на город воровской сходняк обязательно поставит именно Жигана. Жиган, насколько я помню, по воровским понятиям жулик — ему один шаг до вора в законе…
— Надо обязательно с ним пообщаться! — предложил Иван.
— Я его встретил сегодня, — сказал Вадим. — Говорит, будет вечером банкет в «Поляне» закатывать, в честь своего освобождения.
— Надо появиться там. Людям праздник подпортить, — усмехнулся Иван. — Он был один?
— С макаровским пацаном к «Поляне» на машине подъезжал…
— Значит, с Макаром будет определяться… — задумчиво протянул Иван. — Это уже интересно. Как его Макар будет принимать? Это может означать новые передряги в «общаке», что нам будет на руку…
— Ничего это еще не значит. Сегодня он будет общаться со всеми на этом банкете, вот там все и решится. Может, он решил отойти от дел, начать новую жизнь…
— Это Жиган-то? — усмехнулся Шилов. — Как бы послушать, что будут обсуждать?
— Зарядим кого-нибудь.
— Не знаю. Наверняка будут только самые приближенные. Не получится у нас никого зарядить…
— Попросим соседей помочь.
Соседями опера УБОП называли сотрудников ФСБ, у которых возможности по спецтехнике были значительно шире. Отдел ФСБ по городу Семеновску располагался в здании ГОВД на втором этаже, как раз над кабинетом группы УБОП. От того и соседи…
Через полчаса в кабинете уже сидел капитан ФСБ Леонид Чебоксаров. В ФСБ он курировал вопросы по организованной преступности, и соответственно тоже был заинтересован фактом освобождения Жигана. Про намечающийся у бандитов банкет он узнал от Юрьева.
— Поставим микрофоны, «глаз» в углу, — говорил Леня, развивая мысль.
— Зарядить кого-нибудь диктофоном не получится наверняка, а поэтому даже и пытаться не будем, — сказал Вадим.
В принципе сами по себе бандитские дела мало интересовали оперов ФСБ. Чебоксарова по роду службы заботило обеспечение государственной безопасности в отдельно взятом населенном пункте, не более. Но в последнее время бандиты активно начали проникать в государственные структуры, полезли во власть, отчего и обратили на себя внимание чекистов. Леонид надеялся, что услышит в разговорах бандитов что-то интересное для него.
Выехали на место. Иван, чтобы отвлечь внимание персонала ресторана, собрал всех в кабинете директора и полчаса рассказывал о возможных вылазках чеченских боевиков, которые якобы должны в скором времени приехать в Приморский край для совершения своих гнусных взрывов в заведениях общепита. Иван мог бы эту тему развивать и два часа и три, но Леонид уверил, что сможет установить всю аппаратуру за полчаса.
Дорогостоящие жучки были установлены в тех столах, за которыми обычно садились бандиты. Так как за всю свою ресторанную историю они ни разу не сели за другие столики, была уверенность, что запись будет сделана как надо.
Вечером опера ФСБ подогнали затонированную иномарку к самому ресторану и включили приемники с магнитофонами. Разговоры пошли сразу, но все они были как бы ни о чем. Но это не расстроило оперов: все знали, что тема по существу пойдет только после седьмой-восьмой.
Через час после начала банкета к ресторану подъехали опера УБОПа — так было запланировано заранее.
Иван и Вадим вошли в зал, и их сразу заметили:
— Опера пожаловали! — сказал кто-то из бандитов. Толи с радости, толи с сожаления…
Оперативники подошли к столу вплотную:
— Ну, здравствуй, Толя! — поздоровался Вадим с Жиганом.
Жиган привстал со своего места и пригласил оперов присесть за стол. Он суетливо подошел к Вадиму и поздоровался за руку. Потом так же поздоровался с Иваном:
— Присаживайтесь, гостями будете. У меня сегодня как-никак, а праздник. Как бы вам этого не хотелось, — Жиган съехидничал, что было ему свойственно.
Опера так же за руку поздоровались со всеми присутствующими, присели. Официантка принесла еще два прибора.
— Вот настоящие люди, хоть и менты, — разошелся Жиган перед своими. — Никто, кроме них, из ментов, мне не помогал, когда следствие, то да сё…
— Да ладно тебе, — усмехнулся Иван, несколько лет назад и прикрывший бандита за провоз наркотиков.
Все знали, что это бред, и попытка польстить ментам на будущее. Мало ли, а вдруг снова скоро за решетку? А менты тоже люди, и добро помнить должны.
Если бы в зале сейчас появились опера из уголовного розыска, то половина присутствующих уже лежала бы на полу с застегнутыми браслетами, так как эта половина уж точно находилась если не в федеральном, так в оперативном розыске.
— Как в доме жилось? — спросил Иван Жигана.
— Так, по тихой грусти.
— Как опера зоновские? Звереют кумовья?
— Не то слово, начальник. Особенно ближе к звонку.
— Ну ты-то на положении был?
— А как же по-другому?
— А сейчас чем думаешь заниматься?
Опера с бандитами выпили, закусили. Жиган ответил не сразу:
— Буду коммерцией заниматься. Стар я уже стал для дел общих…
— Прибедняется! — крикнул Макар, вызвав смех блатных.
— Ну, а братва что советует?
— Да как сказать? По-разному…
В зале уже стоял галдеж, все разговаривали на повышенных тонах, стараясь переговорить друг друга. Никто уже не прислушивался к разговору Шилова с Жиганом.
— Скажи мне, Ваня, кто меня тогда сдал тебе? — спросил Жиган. — Прошло время, знать хочу…
— Ты что, смеешься? — усмехнулся Иван.
— Почему? Нет. На полном сурьёзе…
— Ну, а ты бы мне сдал своего агента, который тебе столько добряков сделал?
— Нет. Не сдал бы. Ссучиваться у нас не положено…
— Мой ответ будет таким же…
— А хотелось бы наказать гниду… — начал мечтать Жиган.
— Бог накажет… — ответил Иван.
Жигану было сорок пять лет, добрую половину, из которых, он просидел в местах не столь отдаленных. Лет было много, а воровская романтика все еще гуляла в его голове, не отпуская…
— С кем будешь? — спросил Иван, чуть погодя.
— Пока еще окончательно не разобрался. Под Макара идти не хочу — молод он, как я под ним буду? Да и разное говорят про него…
— С тобой уже есть кто?
— Старые друзья подтянулись, которых ты еще не посадил… а новых пока еще не завел.
— А-а, — отмахнулся Иван. — Не беда. Наберешь свою команду, а там, может, и снова наши дорожки пересекутся. Вдруг тебя снова на воровскую власть потянет…
Тот промолчал. Гости начали расходиться далеко заполночь…
Утром Роман заехал за Виктором, и тот пригласил его в квартиру попить чаю, пока соберется. Роман прошел.
На кухне за столом сидела Оксана и на куске стекла давила таблетки анальгина и затем бритвой ровняла крохотные кучки белого порошка.
— Чем занимаешься? — спросил Роман, проходя на кухню.
— О, Роман, привет… — поздоровалась Оксана. — Да вот, наркам нашим дозу уменьшаю…
Роман вдруг только сейчас понял, что молодая девица смешивала анальгин с наркотиком.
— Это что?
— Героин, — спокойно отозвалась Оксана. — В городе только у нас есть… — в ее словах прозвучали нотки хвастовства.
Роман хотел, было, что ни будь рассказать ей о вреде контактов с наркотиками, но промолчал, увидев взгляд Виктора.
Витя указал ей на одну из кучек:
— Слишком маленькая, заметят…
— Да и пошли они на хрен… — отозвалась Оксана.
Все встало на свои места. Роман встал:
— Я тебя в машине подожду, одевайся быстрее…
В машине Роман спросил:
— И давно вы этим занимаетесь?
— Первый день героин привезли. На пробу… — отозвался Виктор.
— Нет, я имею ввиду вообще…
— Да нет, недавно.
— Ну и прибыльно?
— Да. Но, это не моя тема. Это Людка, Оксанкина мать, рулит… а что? Нравоучения мне читать будешь? В нашем мире любой заработок хорош…
— Сам уже взрослый. Должен понимать…
— Да ерунда это все! Хорошие люди наркоту не покупают. А уродам всяким туда и дорога… пусть покупают, пусть колются и пусть дохнут…
Вечером Фикса и Слон пришли на офис. Там сидел только Леший, которого ломало.
— Где Макар? — спросил Фикса.
— Дома, наверное, — отозвался Леший.
