Сергей Протасов - Не зарекайся.Опасное путешествие в Одессу
— Я поняла. Через пять минут будет готово, — как можно строже сказала она и отошла от двери.
Оторвав от лежащей на столе записки чистый край, она написала на нем: «Спортивный костюм (S или XS), домашние тапочки, зубная паста и щетка, бутылка текилы (серебряной), пицца». Тут она задумалась, писать или нет то, что, возможно ей может понадобиться уже сегодня или завтра, но совершенно не требуется в данную минуту. «Нет, это будет слишком. Сволочи! — Произнесла она тиха и дописала «гигиенические салфетки». Записку Лена подсунула под дверь и постучала.
— Слышу, — прозвучал далекий голос. — Заказ принят.
— Можно не откладывать надолго? Мне обязательно нужно переодеться и привести себя в порядок.
— Он постарается, — прозвучало из-за двери.
Однако, шагов не послышалось. Поначалу, Ленчик хотела немного побунтовать, но решила, опять же, воздержаться. Телевизор она не включала, пытаясь услышать хоть какое-нибудь слово, не предназначенное для ее ушей. С этой целью она практически все свое время проводила на корточках около двери, прислонившись спиной к стене, и, как только слышала любой посторонний звук, босиком, бесшумно и быстро бросалась к кровати или в душевую. В этих челночных перемещениях и проходило, в основном, время, свободное от раздумий.
Елена Викторовна сидела за дверью, когда услышала тихие шаги. Человек, определенно, хотел остаться незамеченным. Леночка скользнула на кровать и легла спиной ко входу. В правой руке она сжимала карандаш — единственной ее оружие. Шаги у двери замерли и наступила пауза.
Сердце маленькой женщины работало, как кузнечный молот, результат работы которого буквально сотрясал голову и казалось должен был быть слышен по всему дому.
«В глазок смотрит, — догадалась она и представила, как глаз в отверстии вращаясь обшаривает комнату, потом находит платье и начинает ощупывать тело. Леночка вспомнила, что залетая на кровать, не успела одернуть и без того короткое платье. Она усилием воли удержала себя от желания поправить одежду. Брезгливое отвращение к этому вуяристу вызвало приступ тошноты. — Смотрит и думает о чем-то…». Скоро стало слышно, как человек уходит. Леночка поправила платье и вернулась на свое место возле двери.
Пока в доме было тихо.
* * *«Аппетитная девочка, — говорил про себя тем временем распалившийся Филя, припав к глазку. — Надо будет с ней поближе познакомиться, а то пропадет такое тело без толку. А что он мне сделает-то, гнусь, конспиратор? Сам не годен ни куда». Оторвавшись от захватившего его зрелища, он сгреб записку и, кашлянув, неверной походкой, читая на ходу, поднялся наверх.
Перфильев приблизил записку и глазам, настроил фокусное расстояние и несколько раз с удовольствием перечитал послание. «Тыкилу он ей не купит, само собой, — отметил он с досадой на Алексея. — А жаль. Пусть бы выпила».
Подумав немного, Николай поднялся со стула, прошел через комнату и вернулся за стол с вырванным из записной книжки листком и шариковой ручкой. Затем переписал записку Елены Викторовны на новый листок. Тыкилу он вписывать не стал, а Леночкину записку скомкал и выбросил за диван. После этого он взял мобильный телефон и позвонил Алексею, который как всегда отсутствовал.
— Она приказ написала, — не здороваясь, прокричал он весело в трубку. — Зачитать, гражданин начальник?.. Какой приказ? Об увольнении, конечно. Мы уволены. Поздравляю! Не смешно? Записку она написала, просит купить ей кое-что. Ты слышишь меня? Купить ей кое-что надо. Читать? Сам купишь? Хорошо, читаю, записывайте, Ваше преосвященство. Спортивный костюм фирмы Сэ или ХэСэ хочет. А, это размер, ну ты ваще, Михай, продвинутый… Опять не рассмешил? Хорошо, не отвлекаюсь. Тапочки, зубную пасту и щетку, пиццу и гигиенические салфетки. Записал? Запомнил! — Филя захлебнулся кашлем. Ему было противопоказано громко разговаривать, да и вообще разговаривать ему было больно, поэтому он говорил только в случае крайней необходимости и, по возможности тихо. Несколько секунд он напряженно слушал, потом продолжал — Хорошо, но вообще-то я в розыске по мокрому. Хорошо, твои темные очки надену. Договорились, закажу, закажу сам. Ага, и на нас тоже, позавтракаем. Ты когда будешь? Понял. Слушай братишка, Алешенька, не порадуешь старика текилой? Лучше серебряной. Ты что ж думаешь, я кроме самогонки и одеколона других приличных напитков не знаю? Вот спасибо! Две бутылки неси, я отработаю. Не обижайся. Мамочка уже ждет тебя. Пока.
Алексей обещал приехать еще только часа через полтора-два. Было время поспать. Довольный собой, Николай сделал большой глоток теплого пива из двухлитровой пластиковой бутылки, успокоил клокотавшее кашлем горло и закурил.
Понимая, что может уснуть, он решил не откладывать заказ пиццы. Где-то на веранде валялась реклама местной круглосуточной пиццерии. Филя набрал номер и сделал заказ с доставкой на девять утра. Менеджер по номеру телефона сразу определила адрес, по которому уже доставляли пиццу.
— Да, верно, всего три, — на том конце провода проверяли правильность заказа. — Кратово, улица … верно, дом… верно. Спасибо. На калитке есть звонок. До свидания.
* * *Разговор в машине не клеился. Странно было ожидать, что люди из разных миров смогут сразу болтать. Девочка деревенская, видимо без образования. Книг не читает, кинопремьерами не интересуется. Круг общения и лексикон соответствуют среде обитания.
— Познакомимся? — начал Петр Иванович процесс сближения. — Меня Петр зовут. Можно Петя.
— Меня Лена, — ответила девушка и замолчала. Она заметно смущалась человека, говорившего не так как она принято в этой местности.
Повисла неловкая пауза. Петр Иванович никак не мог придумать продолжение этому разговору. Надо было что-то спрашивать, но что он не знал. Однако, он не терял надежды. Самое главное — спать уже не хотелось. «Лена, Лена, — повторил он несколько раз про себя. — По крайней мере, не забуду, как ее зовут».
— Ты откуда?
— С Румино.
— Это город?
— Нет, село.
— А в Гомель зачем едешь?
— Просто так. Чего не съездить раз везут.
— Логично, — попытался пошутить Петр Иванович. — Работаешь, учишься?
— Учусь в училище.
— На кого?
— На овощеводку. Театрального же нет в нашем селе и консерваторию пока не построили, вот все и учатся на овощеводов, доярок и так далее.
Петр Иванович почувствовал себя виноватым, что у сельской молодежи практически не осталось выбора.
— С такой специальностью наверное трудоустроиться проще. На ферму, там, допустим.
— Неа. Работы все равно нет. Учимся и не знаем для чего. Для матери.
— Ты с мамой живешь?
— С матерью и отчимом. Еще брат есть у меня. Старший. В армии сейчас служит в Гомеле. Пограничник.
— Хочешь его навестить что ли?
— Вроде того.
— Нормально живете? Денег хватает?
— Как все, так и мы. Отчим пьет, деньги выносит. Мать вкалывает в колхозе. Нормально живем, я не жалуюсь. Денег, правда, мало, хотя их особо и тратить-то некуда. Клуб закрыли, дискотек не проводят. Машину нам не купить. Уехать бы отсюда. Вы сами-то с Москвы?
Она впервые прямо взглянула на него и сразу отвела глаза.
— Из Москвы, — помешкав, подтвердил Петр Иванович, ему стало не удобно, что он из Москвы. — В гости еду, в Украину. Но я женат, извини. Ты девушка симпатичная, но я люблю свою жену.
Он поглядывал на нее, резко отворачивая голову от дороги и сразу возвращая в прямое положение. Скорость была высокой.
— Повезло ей… А чего меня любить-то? Меня есть кому любить… Я работаю.
— Так и я вроде не безработный, — не понял сразу Петр Иванович, но спохватился. — Ты на дороге работаешь, что ли?
— В правительстве республики работаю. Вот, с проверкой еду… На трассе я.
— Мне твои услуги не нужны, — твердо расставил все точки Петр Иванович. — Если тебе в Гомель — поехали, если нет — выходи.
Он перестал оглядываться на Лену и смотрел уже только на дорогу. Машин по-прежнему было мало и их практически никто не перегонял. Редкие дальнобойщики и старые легковые иномарки с белорусскими номерами попадались навстречу. Поля прекратились и они ехали сквозь густой сосновый лес. В зеркале заднего вида Петр Иванович разглядел машину, которую давно уже заметил сзади. На ней были московские номера, редкость для этой трассы. Чаще можно было увидеть тут 32-й, 47-й и 67-й регионы. Синяя Toyota, то исчезала, то появлялась в зеркале заднего вида. Для дальних переездов такое поведение было нестранным. Часто не решительные водители пристраивались за быстро едущим лидером и, внимательно всматриваясь в стоп-сигналы впереди идущей машины, превышали вместе с ней разрешенную скорость. Однако, за машиной Петра Ивановича желающих ехать не было. Он ехал со скоростью 95 км/час, а в населенных пунктах притормаживал до предписанных шестидесяти. Одним словом держаться за ним было бессмысленно. К тому же и встречные автомобили не предупреждали дальним светом о наличие засад. На всем пути засады ему еще не попадались. Тем не менее, синий седан упорно держался за серебристым кроссовером и не собирался отставать. Когда Петру Ивановичу надоел этот назойливый преследователь, он попытался отделаться от него, снизив скорость в населенном пункте до сорока километров. Несколько машин обогнали его Mitsubishi, но только не Toyota, которая также замедлилась и не перегнала. Это стало уже беспокоить Петра Ивановича всерьез. Если в пакете, который он вез, были деньги, сумма которых могла быть достаточно внушительной, то опасность тоже была большой. Странно выглядело только то обстоятельство, что тот, кто через телефон Елены Викторовны собирался провезти означенный пакет через границу, не должен был силой его же и отбирать. А раз так, то видимо это охрана.
