Алексей Макеев - Испанский капкан
– Самый бедлам здесь начнется, конечно, к полуночи, – заявил он. – Однако же не думаю, чтобы публика и сейчас отличалась здесь хоть каким-то приличием. Вы-то вряд ли что-то увидите, а вот вас заметят моментально. Подумайте, нужно ли это вам сейчас, когда за вами, как вы выражаетесь, охотятся?
Гуров был вынужден согласиться, но предупредил, что все-таки навестит общий бар в ресторане.
– Кое-какие лица нам здесь уже примелькались, – объяснил он. – Возможно, мы сумеем и сегодня найти для себя что-то интересное.
Когда они подходили к ресторану, навстречу им из-за выложенной мшистым камнем декоративной стены, из-за покрытой красной пылью пальмы вышел человек в белых брюках и красной рубашке навыпуск. Портнов выглядел осунувшимся, под глазами у него лежали черные круги. Не ожидавший появления нового лица, Дичков вздрогнул. Он решил, что видит перед собой одного из «охотников».
Не особенно улучшилось его настроение и после того, как Гуров все объяснил и познакомил его с Портновым. Может быть, потому, что пришлось приглашать в ресторан и Портнова. Моряк тоже посматривал на чистенького холеного доктора с подозрением. Судя по всему, он был убежден, что на острове доверять нельзя никому. Потому и с Гуровым он объяснялся недомолвками. Впрочем, так могло быть и потому, что разговаривал он с плотно набитым ртом – голоден был Портнов как волк.
– Не знаю, – сказал он Крячко, когда они расселись за столом в кабинете. – Трубка. Звонки и звонки. Я так понял, что они вычислить хотят. А я знаю – могут или нет? Выбросил на хрен. В море. Мне не нужно, чтобы секир-башка.
Гуров понял, что на мобильник, который Крячко оставил на попечение моряка, стали поступать звонки. Портнов, предположивший, что владелец пытается каким-то образом определить местонахождение трубки, испугался и выбросил телефон от греха подальше. Это было обидно – телефонные номера в карте памяти могли им кое-что дать.
– Ну хоть книжку-то ты не выбросил? – добродушно поинтересовался Крячко. – Книжку-то они прозванивать не могли.
– Вообще, хотел, – мрачно пробормотал Портнов. – Мне еще пожить охота.
– И пожрать, – усмехаясь, добавил Крячко. – Но, вообще, это с твоей стороны некрасиво. Я, выходит, зря старался? Зря грех на свою бессмертную душу брал?
Портнов стрельнул глазами в сторону скованного, чувствующего себя не слишком уютно Дичкова и сказал:
– Короче, я, как вы просили, там почитал кое-что – в смысле адресов… Там, короче, пара имен упоминается… Если это те, про кого я думаю, то лучше бы эту книжку тоже подальше в море… И вам бы я не советовал в этом отеле сильно рассиживаться. Всякое может случиться, понимаете?
– Ты чего это Лазаря запел? – удивился Гуров. – Тебя сразу предупредили, что дело сложное. И наверняка кое-кто хочет, чтобы мы хорошенько испугались. Вопрос, хотим ли этого мы? В смысле пугаться?
– А у меня было впечатление, что вы со всеми делами покончили, – с беспокойством сказал Дичков. – Уезжать собирались.
– Вы сами нас отговорили, – развел руками Гуров. – И, наверное, правильно отговорили. Не хватало, чтобы нас еще раз здесь арестовали. И чтобы не терять времени в ожидании вашего друга, начальника полиции… кстати, когда он должен вернуться?
– Я жду его со дня на день. Мы должны продолжить курс нашей психотерапии, – мучительно морща лоб, сказал Дичков. Чувствовалось, что он уже далеко не так уверен в своем влиянии на начальника полиции. – И мне кажется, что ждать его лучше, не делая резких движений. Каждый неверный шаг осложнит дальнейшие отношения.
– Мы постараемся не делать неверных шагов, – сказал Гуров. – Мы ведь их и так наделали немало.
– И шаг-другой уже ничего не решает, – засмеялся Крячко. – Раз уж мы остаемся, то предлагаю не зацикливаться на возможных проблемах. Мы все-таки не на приеме у психоаналитика. Давайте попробуем что-нибудь придумать, чтобы разобраться с исчезновением Абрамова. Кое-чем мы располагаем. Было бы глупо не использовать это в своих интересах. Скажи-ка, Портнов, чьи все-таки имена так тебя смутили в записной книжке портье?
Моряк как раз покончил с обедом. Он вытер губы салфеткой и залпом вытянул бокал белого вина. Глаза его осоловели. Он был похож на насытившегося питона.
– В книжке есть телефончик, рядом с которым стоит запись – Беккер. Если это тот Беккер, о котором я думаю, то лучше бы я этой фамилии вообще никогда не знал.
– Что так? – с любопытством спросил Крячко.
Неожиданно пришел в волнение и заерзал на своем месте Дичков.
– Господа! – придушенным шепотом провозгласил он. – Господа! Я сейчас тоже подумал об этом человеке и подтверждаю: лучше бы этого имени никогда не знать и не слышать…
– Это уже просто страшилки какие-то! – с неудовольствием заметил Гуров. – Объясните толком, чем так провинился этот Беккер, что вы даже имя его боитесь произносить вслух?
Ни Портнов, ни Дичков не решался заговорить первым. Они переглянулись и смущенно отвели глаза. Потом Дичков все-таки сказал:
– Я вам про господина Жанно говорил… А господин Беккер при нем что-то вроде начальника контрразведки и тайной полиции, вместе взятых. Говорят, он и у себя на родине этими делами занимался. Страшный тип, говорят. Шлейф темных дел за ним тянется.
– Говорят, в Москве кур доят! – сердито ответил Гуров. – Конкретно на чем ваш страх основан? Вы хотя бы видели сами этого господина?
– Я видел один раз, – неохотно сказал Портнов. – Здоровый мужик. В годах. Волосы абсолютно седые. И костюмчик белый, с иголочки. И взгляд у него такой, что ноги отнимаются. Я к нему никакого отношения не имел, но как он на меня посмотрел, так я подумал, что прямо сейчас жизни и лишусь. Нет, увольте, но второй раз я с ним встречаться не желаю.
Гуров пожал плечами.
– Ну, допустим, этот человек наводит на тебя такой ужас, но ведь не одна его фамилия в книжке?
– Есть там еще такое прозвище – Чак. А Чак – это настоящий бандит. Он поставками оружия занимается. Я однажды с ним на одном судне шел. Ночь, шторм, в трюме вода, команда – некомплект, у капитана белая горячка – в общем, ад кромешный. Если бы не Чак, никуда бы мы не дошли.
– Ну так чем же ты недоволен? – удивился Крячко.
– А чему радоваться? Мы вернуться в порт хотели, а Чак со своими отморозками стволы на нас наставили: в рейс – и все! Так и шли под дулами от берега до берега. Правда, заплатили нам в тот раз совсем неплохо. Врать не буду, заплатили по полной программе.
– История печальная и поучительная, – покачал головой Крячко. – Хотя документально и не подтвержденная. Однако к сведению мы ее безусловно принимаем, верно, Лева?
– Более того, такая информация нас обнадеживает, – согласился Гуров. – У нас появляется какая-то ниточка. Абрамов держит отель, а его служащие заносят в личную телефонную книжку номера бандитов. Потом кто-то звонит из отеля и на немецком языке договаривается с покупателем о продаже краденого товара…
– С Беккером, что ли? – шмыгнув носом, спросил Портнов.
– Почему с Беккером? – не понял Гуров. – С кем, мы не знаем. Сейчас важно выяснить, кто поселился в отеле у Абрамова на этой неделе и с кем этот человек мог общаться на немецком языке относительно краденых книг…
– Книг? – удивился Дичков.
– Да, мы вам не объяснили, речь идет о книгах, о двух инкунабулах шестнадцатого века, – сказал Гуров.
Дичков развел руками.
– Раз так, господа, то это может быть только господин Жанно! – торжественно объявил он.
– И Беккер, – прибавил Портнов. – Я почему про него и вспомнил, что он немец.
– Немец?! – подпрыгнул на стуле Гуров. – Беккер немец?
– Ну да, – кивнул Портнов. – Тут почему-то немцев вообще мало. Я лично немецкой речи и не слышал здесь никогда. А Беккер немец – это точно. У него и прозвище имеется – Гестапо. Так что…
Гуров поднял руку, останавливая его, и надолго задумался. Полковник Крячко воспользовался паузой, чтобы налить себе еще один бокал вина, и закурил сигару – в доме у Дичкова он набрал себе целый запас.
– Тогда я вижу ситуацию таким образом, – сказал наконец Гуров. – Нам нужно сегодня же осуществить две попытки. Первая – мы возвращаемся в отель и выясняем у портье, кто из постояльцев поселился на этой неделе. В первую очередь нас интересуют выходцы из России. Будем надеяться, что второй портье не связан с криминалом и даст нам информацию. Далее мы присматриваемся к постояльцам и проверяем их на предмет наличия краденых книг. Будем надеяться, что сделка еще не состоялась, потому что иначе наши усилия бессмысленны.
– А вторая попытка? – спросил Крячко.
– Вторую мы предпримем, если ничего не выйдет с первой, – сказал Гуров. – Думаю, наш портье не против вернуть назад свою записную книжку. А мы попробуем получить взамен информацию об Абрамове.
– Ха! Так он нам и сказал! – воскликнул Крячко.
– Вероятно, он ничего не скажет, – согласился Гуров. – Но он будет очень волноваться. Особенно когда мы пообещаем передать книжку в полицию. А если он будет волноваться, то непременно совершит какой-нибудь необдуманный поступок. Другими словами, он раскроется.
