Николай Леонов - Черные хирурги

Вторым этапом этой, честно говоря, мерзкой операции было дежурство у дома дворника. Так, жена ушла на работу в половине восьмого. А муженек, видать, с трудом приходит в себя. Тоже вариант. Правда, если бы он выполз на работу с намерением «поправить здоровье» где-нибудь по пути, Гурову было бы проще.

Запасной вариант у сыщика был вопреки всякому здравому смыслу и логике. К тому же, какой здравый смысл и какая логика могут быть у пьяницы, который вчера крепко перебрал, а около восьми утра находится на пике своих страданий? Гуров поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь квартиры. Долго никто не открывал, потом послышалось движение, шарканье ног. Щелкнул замок, и в дверном проеме возникла небритая, мятая и опухшая физиономия. Мутный взор с трудом болезненно сфокусировался на госте.

– Страдаешь, мужик? – сочувственно спросил гость. – На, опохмелись.

С этими словами Гуров протянул дворнику пакет, в котором как райская музыка звякнули две бутылки водки. Дворник машинально взял подарок. На его лице не успело появиться удивление, потому что вожделение опередило. Гуров не ошибся: старый алкоголик сейчас и не будет размышлять о загадочном утреннем визитере. Потом, после второго стакана, конечно, расслабленно начнет вспоминать о «чуде», но никак не раньше.

Все, подлое дело сделано. Гуров с тяжелым чувством вышел из подъезда на улицу. При всей его неприязни к опустившимся людям, он относился к ним все равно именно как к людям. Когда-то все они были не такими; у каждого за плечами жизнь, планы, мечты. Большая часть этих людей, по его мнению, виновата лишь в том, что у них слабый характер и элементарная предрасположенность к алкоголизму. А вот во всем остальном виноваты окружающие и, что немаловажно, государство. Успокоив себя тем, что этого мужика он все равно в беде не оставит, Гуров двинулся в сторону Реабилитационного центра.

Во дворе царила атмосфера закипающего негодования, которое вот-вот готово было разразиться бурей. Хотя, не зная характера человека, трудно сказать, как в дальнейшем будут развиваться события. Гуров все сделал так, чтобы события развивались в нужном ему направлении вне зависимости от личностных особенностей участников.

Рыжий с трубкой мобильного телефона возле уха зло топтался у каменного забора. На том конце явно не отвечали. Рыжий уже дважды на глазах Гурова со злобой пнул один из мешков мусора, которые сыщик еще ночью перебросил на территорию Реабилитационного центра.

– Здравствуйте, а где тут можно начальство найти? – деловым тоном потребовал Гуров у рыжего, дождавшись, когда тот безнадежно опустит руку с телефоном.

– Что вы хотели? – буркнул рыжий, не глядя на визитера, весь погруженный во внутреннее негодование. Негодование явно было по поводу не вышедшего на работу дворника и некстати загаженной территории.

– Да, думал, может, у вас вакансии какие есть. Завхоза, рабочего по зданию или территории, дворника…

Припасенное напоследок слово вывело рыжего из состояния ступора и заставило внимательно посмотреть на утреннего неожиданного визитера. Он машинально оглядел Гурова с ног до головы и, видимо, остался своим осмотром удовлетворен. Впрочем, сыщик сделал все для того, чтобы решение в отношении него было принято положительное. Богатый жизненный опыт и профессия помогли срисовать типаж точно – не только в одежде, но и во взгляде, в выражении лица. Серьезный мужик, дисциплинированный, но со своим мнением, с каким-то прошлым, но без претензий. Свое место знает.

– Дворником пойдете? – в лоб спросил рыжий. Причем от Гурова не укрылась нотка надежды.

– Да хоть дворником, – пожал плечами Гуров. – Мне как бы и без разницы.

– Когда готовы приступить?

– Да хоть сегодня.

– А про зарплату почему не спрашиваете? Не интересует? – хмыкнул рыжий, немного приходя в более благодушное настроение.

– Интересует, да только зарплата дворника, она как бы везде одинаковая.

– Да не везде. У нас она побольше будет, но зато и требования повыше. Территория должна быть в идеальном состоянии. Сами понимаете – медицинское учреждение… Так что у нас не так: пришел утром, убрался и весь день свободен. Чистоту поддерживать надо в течение дня. Летом-то полегче, что тут за день нападает; а вот осенью и зимой работы добавится.

– Это понятно, – солидно согласился Гуров тоном человека не шибко большого ума. Чтобы не прослыть альтруистом, все же спросил: – Так как с зарплатой?

– С зарплатой хорошо, это без зарплаты плохо! – хохотнул рыжий, но быстро погасил свое веселье перед новеньким работником. – Шесть тысяч. Бывают премии за очень хорошую работу. Ваш предшественник ее ни разу не получал. О причинах догадываетесь?

Гуров глянул на часы и кивнул.

– Догадываюсь. Только я без вредных привычек.

– Ну, если готовы работать, то можете приступать сейчас. Вас как зовут?

– Рогов, Павел Андреевич.

– Ну вот, Павел Андреевич, можете и приступать. Меня зовут Вадим Алексеевич, я заместитель директора этого учреждения. Пойдемте, покажу, где хранится ваш инвентарь.

– А это… насчет оформления как? Начальство у меня кто? Я в смысле – к кому обращаться по службе?

– Чуть позже, Павел Андреевич, – поглядев на часы, ответил рыжий. – Вы в обед трудовую книжку принесите. Я вас в конце дня позову, тогда все и обсудим. Живете далеко?

– Рядом тут. Схожу, – неопределенно ответил Гуров.

По легенде, которую он собирался скормить рыжему, не стоило упоминать о квартире в соседнем доме. Тем более говорить, что он ее снимает. Достаточно чудес с удачно подвернувшимся дворником. В легенде Гурова и так было достаточно натяжек, чтобы вызвать подозрения. По большому счету, все зависело от актерских способностей сыщика. Достоверно сыграет, тогда и легенда будет выглядеть правдоподобно.

Свою легенду Гуров выстраивал с математической точностью. Поскольку никакой гарантии не было, что простой дворник сможет добраться до цели в недрах этого учреждения, ему следовало спрогнозировать и вариант карьерного роста. Слишком тонка была грань между правдоподобностью и неправдоподобностью в легенде Гурова, но это был единственный шанс.

Подсобка была большой, но без окон. Оштукатуренные стены окрашены синей масляной краской. Две лампочки под потолком. Вдоль стены небольшой стеллаж с кое-каким инструментом, он же выполнял функцию верстака. Старый пластмассовый стол, какие ставятся в уличных кафе, такое же кресло. Рядом прибитая к стене доска с гвоздями. На гвоздях старая фуфайка, грязная рваная спецовка, на полу резиновые заляпанные раствором сапоги. У самого входа грабли, лопаты, скребки, большая тачка.

С особой брезгливостью Гуров отнесся к старому электрическому чайнику, сплошь покрытому накипью, чашке и двум тарелкам. Посуда не видела моющих средств года два, если не больше. Стеклянная пепельница, доверху набитая окурками, обросла застарелым пеплом и страшно воняла. «Да, – подумал Гуров, – территория территорией, а здесь порядок навести придется первым делом».

Уборка территории заняла часа три. За это время Гуров из персонала центра увидел лишь пару женщин в белых халатах, которые выходили что-то выбрасывать в мусорный бак. Несколько раз приезжали и уезжали Вадим Алексеевич на своем «Фольксвагене» и длинный на «Ауди». Еще несколько машин, наверное, пациентов. Несколько пеших посетителей.

Пока Гуров лишь приглядывался. Показывая свою добросовестность, он намеревался поработать на территории и вечером, если найдет повод. Вечер ему был нужен для того, чтобы понять, в каких окнах будет гореть свет. С внутренней планировкой нужно будет умудриться познакомиться позднее. Где какие кабинеты, где постоянно работают люди, какие помещения и почему используются редко. Что за маленькие окна в полуподвале здания. Сразу с вопросами не полезешь, да и задавать их нужно как можно меньше. Больше смотреть и думать. Особенно в его положении простого дворника.

Гуров уже заканчивал уборку в своей подсобке. Он тщательно вымел деревянные полы. Грязную посуду вместе со старым чайников сложил в полиэтиленовый пакет и убрал подальше на стеллаж; туда же отправились в таких же пакетах и вонючая фуфайка с рваной спецодеждой. Пластмассовый стол со стулом Гуров отмыл со стиральным порошком. На столе на новенькой клееночке красовался купленный электрический чайник, чашка с блюдцем, банка кофе, пачка чая в пакетиках, коробка комкового сахара.

На стеллажах с инструментом Гуров тоже навел порядок. Рассортировал и аккуратно разложил инструмент: слесарный отдельно; ножовки, рубанок, стамески – в другое место. Всякий хлам сдвинул в отдельную кучу, с которой предстояло разобраться отдельно. Что-то могло пригодиться для починки уборочного инвентаря, что-то для работ по сантехнике, что-то по электрике.

– Обживаемся? – с нескрываемыми одобрительными интонациями прозвучал за спиной низкий мужской голос.