Николай Леонов - Запредельное удовольствие (сборник)
Наконец повязка упала на пол, и в глаза Гурова сразу же брызнул яркий свет, заставивший его невольно зажмуриться. Когда же он открыл глаза, то первым делом увидел огромный стол, стоявший в просторной комнате, уставленный всевозможными блюдами. За столом сидел не менее огромный человек, не узнать которого было невозможно: это был Буров.
Рядом с ним, демонстрируя колоссальный контраст, сидел бледный и субтильный Леонид Максимович Плисецкий, казавшийся на фоне Бурова мелким воробышком. Он старательно прятал от Гурова взгляд, но полковник и не смотрел на него. Его глаза сосредоточились на хозяине этого дома.
Тот грузно восседал в кресле, изготовленном, по всей видимости, на заказ, поскольку оно скорее напоминало то ли высокий диван, то ли трон. При этом Буров в правой руке держал свиную ногу, уже наполовину объеденную. Он положил ее на тарелку, вытер салфеткой жирный рот и произнес:
– Добрый вечер, Лев Иванович!
– Здравствуйте, Всеволод Степанович, – в тон ему ответил полковник, не отводя взгляда.
– Вижу, вы меня знаете, – не без удовлетворения в голосе констатировал Буров. – Это еще раз подтверждает, что я имею дело с профессионалом.
– Зачем вы хотели меня видеть? – не вступая в витиеватые дебаты, спросил Гуров.
– Вы ведете дело Любимова?
– Вы же наверняка это знаете, зачем спрашивать?
– Хорошо, – мотнул головой Буров, отчего сразу обозначились несколько его подбородков. – Перейдем к делу. Саша! – обратился он к одному из своих помощников, бросив взгляд на Плисецкого.
Тот кивнул и сказал:
– Пойдем!
Леонид Максимович стал совсем белым. Поднявшись на негнущихся ногах, он прошествовал к двери, бросив по дороге на Гурова умоляющий взгляд, и вышел из комнаты.
– Прошу к столу, Лев Иванович! – подмигивая ему, предложил Буров, протягивая руку к огромному бочонку вина, стоявшему на столе. – Давайте за знакомство!
– Да мы, как выяснилось, уже знаем друг друга, – заметил Гуров.
– Ну, тогда пришла пора узнать поближе! К тому же смотрите, как интересно получается: вы Гуров, а я Буров! Прямо знак судьбы, а? Встретились Буров и Гуров! Буров-Гуров! Ха-ха-ха! – И он захохотал, колыхая складками, спадавшими по всему его внушительному телу. – Садитесь! Выпьем за встречу!
– Спасибо, – Гуров не сдвинулся с места. – Мне бы не хотелось задерживать нашу встречу.
– А что так? – продолжал улыбаться Буров.
«Прямо Весельчак У!» – усмехнулся про себя Лев, который отлично понимал, что за показной веселостью стоит беспощадный человек, настроение которого может перемениться в любой момент. Это подтвердилось практически мгновенно: Буров резко прервал смех, лицо его стало каменным. Он щедро наполнил бокалы, подвинул один из них Гурову и произнес:
– Когда я предлагаю что-либо, отказываться не принято.
Лев вынужден был присесть за стол. Количества блюд, заполнявших его, хватило бы человек на двадцать голодных борцов сумо. На двоих этого явно было в избытке, но Буров, кажется, так не считал. Практически все время, что длилась их беседа, он не переставал есть.
– Вы вообще, видимо, привыкли, что люди исполняют ваши приказы, – заметил Гуров. – Заставили несчастного Плисецкого позвонить мне, назначить встречу… Теперь держите его в заложниках, а заодно и меня. Неужели, Всеволод Степанович, вы настолько уверены в собственной вседозволенности? Похищать полковника МВД – не детская шалость.
– Помилуйте, Лев Иванович! – растянув блестевший жиром рот в улыбке, протянул Буров. – Какое похищение? Считайте, что вы просто у меня в гостях!
– Да уж, пригласили вы меня весьма оригинальным способом. Неужели нельзя было просто назначить встречу на нейтральной территории?
– А вы бы на нее пришли?
– А почему нет? Пришел бы, – утвердительно кивнул Лев.
Буров бросил на него удивленный взгляд:
– Ну, во‑первых, я должен был быть в этом уверен. Во-вторых, у меня было мало времени – я только сегодня узнал о смерти Романа Любимова – собственно, как и вы.
– Оперативно работает ваша разведка, – заметил Гуров. – Если учесть, что я-то узнал об этом по долгу службы. Ну а дальше? Мне почему-то кажется, что есть и третья причина?
Буров прожевал большой кусок свинины и сыто икнул.
– Есть, – подтвердил он. – Вы тут заговорили о несчастном Плисецком. Так вот, могу вам сказать, что дальнейшая его участь зависит от вас, Лев Иванович!
Лицо полковника стало каменным.
– Уж не пытаетесь ли вы меня шантажировать? – спросил он. – Я не зря упомянул о присущей вам привычке повелевать. Так вот знайте: Плисецкого запугать вам, конечно, несложно. Управлять своими отморозками-охранниками, заставляя их совершать убийства, – тоже. Но заставить меня плясать под вашу дудку – это чрезмерная самоуверенность.
– Лев Иванович, не нужно бросаться словами! – погрозил ему пальцем Буров. – За них ведь приходится отвечать! Это я к вопросу об убийствах. Вы сейчас клевещете на меня и моих людей.
– Помилуйте, Всеволод Степанович! – расплылся в улыбке Лев. – Какая клевета? Мы же просто беседуем. И я, как ваш добровольный гость, просто высказываю собственное мнение.
Буров несколько секунд пристально смотрел в лицо Гурову. Для этого он даже оторвался от тарелки с едой, которую непрерывно поглощал.
– Ей-богу, вы мне нравитесь, Лев Иванович! – громко рассмеявшись, воскликнул он. – Человек вы умный, а я за ум могу многое простить. Эх, жаль, что вы работаете на МВД, я с удовольствием взял бы вас к себе.
– В охрану? – усмехнулся Гуров.
– Зачем же в охрану! Подставлять под пули не жалко отчаянные, но тупые головы, но никак не вашу!
– Может быть, хватит мне дифирамбы петь? Давайте уже к делу. Что вам от меня нужно? Сразу скажу – работать на вас я не стану ни в каком качестве! Так что не тратьте время.
– А вы разве торопитесь? – удивился Буров, вытирая салфеткой запачканные пальцы.
– Вы заговорили о Плисецком, – напомнил Лев, которому совершенно не хотелось задерживаться у Бурова. К тому же он думал о назначенной встрече с Крячко. Сотовый телефон у него отобрали по дороге, он остался у одного из охранников Бурова, и полковник думал, что Крячко наверняка уже не раз ему звонил.
– Да, Плисецкий… Лев Иванович, как бы странно для вас ни прозвучали мои слова, но у нас с вами общие интересы. Вы ищете убийцу Любимова. Я бы тоже хотел знать его имя. Скажу больше, полагаю, что узнаю его раньше вас! Но мне нужна кое-какая ваша помощь.
Гуров удивленно поднял брови.
– Не волнуйтесь, разглашать какие-либо секретные сведения мне не надо. Но вы же наверняка уже располагаете кое-чем? Так вот, на данном этапе меня всего лишь интересует, причастен ли к смерти Любимова Леонид Плисецкий.
– Если вас интересует просто мое мнение как гостя, то отвечу однозначно – нет.
– Вы, конечно, производите впечатление человека, которому можно верить на слово. Однако я все же попросил бы вас аргументировать свой ответ.
– Пожалуйста, – кивнул Лев. – Прежде всего у него нет мотива.
– Ну, если покопаться, мотив всегда можно найти! – перебил его Буров. – Мы же только со слов Лени знаем о том, что Роман держал деньги на своем счете. А если это не так? Если он сам их давно благополучно снял? А чтобы прибрать их к рукам, убил своего компаньона! И придумал для меня отмазку – дескать, я тут ни при чем! Если это так, то я ему не завидую! Кидать меня никому еще с рук не сходило. – Лицо Бурова вновь приобрело безжалостно-свирепое выражение.
«Хорохорится, – подумал Лев. – Пытается взять на испуг».
Он уже сделал вывод, что Буров, несмотря на то что явно не дурак, не обладает тонким и изысканным умом. Его сила опережает ум и состоит прежде всего в его габаритах, наглости и отморозках-«быках», которые ему прислуживают. Преувеличивает он степень собственной безнаказанности и не знает, что спецслужбы давно держат его на крючке и рано или поздно все равно возьмут.
Но пока это еще было в перспективе, а сейчас ситуация складывалась так, что Гуров был в руках этого человека. Он понимал, что Буров, конечно, не настолько безбашенный, чтобы убивать полковника МВД, да к тому же не имея для этого достаточных причин. Смерть Гурова ему вообще не нужна и даже невыгодна. Ему полезнее заключить с ним негласный договор о взаимопомощи. Но вот помогать этому человеку Лев не испытывал ни малейшего желания. Ему нужно было вырвать из его лап Плисецкого, а уж с Леонидом Максимовичем он разберется сам. Поэтому он ответил правду:
– Плисецкий слишком боится вас, чтобы затевать такие игры. Он умирал от страха, когда ехал с вами на встречу в ресторан у Яузских ворот. Нет, он не делал этого. Да и способ убийства – не его почерк.
– А что со способом? – тут же заинтересовался Буров.
