Анджей Пивоварчик - Открытое окно
Это была фотография… Жана Габена!
Я взял в руки пахнущий духами листок кремовой бумаги. В верхнем правом углу была напечатана по-немецки следующая резолюция: «Если вы думаете, что в Сарагосе не знают Жана Габена и что испанки так же умственно отсталы, как вы, то вы жестоко заблуждаетесь».
Письмо начиналось обращением «самой любимой», потом сообщалось, что он, автор письма, не спит ночами, мечтая о ней. Дальше было написано, что он готов поехать в Испанию, но, хотя он и является заслуженным летчиком, у него возникли некоторые материальные затруднения… В постскриптуме сообщалось, каким образом можно прислать ему валюту.
– Все, о чем вы говорите, доктор, – начал я свои рассуждения, – выглядит даже забавно, но ведь мы-то знаем, что человек, который определенно не похож на Жана Габена и не носит фамилию Кригер, не ограничился мошенничеством.
– Да, – продолжил НД. – В его активе еще и убийство и кража марок… Судя по обширной корреспонденции, Посол хорошо ориентируется не только в отношениях, которые царят среди коллекционеров. Но эти дела, о которых ты, Олесь, нам теперь рассказываешь и на которые я когда-то не обратил внимания, не содержат конкретных данных. Правда, есть место, где можно попытаться получить нужную информацию: сорок первое почтовое отделение Варшавы.
Было преждевременно добавлять к выводам НД свои замечания. Поэтому я поддакивал, считая, что идея выяснения вопросов в сорок первом почтовом отделении является правильной.
– Дальше ломайте головы сами! – решил доктор. – Наш уговор, капитан, остается в силе? – обратился он ко мне.
Я кивнул.
– Раз так… – Кригер убрал со стола рюмки и кофейные чашки, – я вам кое-что покажу!
Уходить было неудобно, тем более в момент, когда доктору, как и всякому коллекционеру, захотелось похвастать.
Он начал вытаскивать из ящиков альбомы:
– Вот здесь несколько курьезов. Вам, очевидно, известно, что канал, соединяющий Атлантический и Тихий океаны, должен был, согласно первоначальному плану, проходить через территорию Никарагуа. Однако несколько позже появился второй план, предусматривавший строительство канала в Панаме. Так вот, в день, когда американский конгресс должен был принять окончательное решение, фирма, владеющая землями в Панаме, разослала конгрессменам марки Никарагуа. Эти марки даже теперь дешевы, и их может легко достать каждый заурядный коллекционер. И дело решала вовсе не их стоимость…
Присмотревшись к марке, я заключил:
– Конечно, если бы мне пришлось голосовать, то я голосовал бы за Панаму. Потому что на марках Никарагуа изображены дымящиеся вулканы, дорогой доктор. Значит, во время извержения вулкана лава могла бы залить канал.
– Именно так и решил конгресс, – подтвердил доктор, показывая нам другие марки, которые попали в анналы мировой истории.
– Зеленая «Доминикана» номиналом два цента. С изображением географической карты. Явилась причиной разрыва дипломатических отношений между Доминиканской Республикой и Гаити, причем вражда двух государств из-за этой марки длилась с 1900 до 1938 года… «Фольклендские острова», черно-фиолетовые марки номиналом два цента, также со спорной картой, из-за чего в 1933 году Аргентина отозвала из Великобритании своего посла…
С особым интересом рассматривали мы марки, отражающие мечту человека о полетах в космос.
Здесь были греческие марки с Дедалом и Икаром, марки разных стран с портретами Леонардо да Винчи, французские – в память 150-летия смерти Розье, с изображением воздушного шара братьев Монгольфье, оторвавшегося от земли в 1788 году, с воздушным шаром Крякутного, который пытался летать еще в 1731 году…
Наконец, после серии из трех марок в память о полете бельгийца Пикара в 1931 году и советской серии по случаю полета Прокофьева, Бирмбаума и Годунова, которые в 1933 году на стратостате поднялись на высоту девятнадцать тысяч метров, после марок в память о трагическом полете стратонавтов Усыскина, Васенко и Федосеенко на высоте двадцать два километра мы дошли до советской марки с Циолковским. Дальше бронзово-голубая марка с напечатанной датой «4-Х-57» и надписью «Первый в мире искусственный спутник земли» официально подтверждала начало новой эры в истории освоения космоса…
Очарованию марок поддался даже НД, особенно когда гостеприимный хозяин заявил, что тема «Космические полеты в марках» только начинается и что все это можно достать без особых хлопот.
– Знаешь, была не была, – сказал мне в машине НД, когда вез меня около полуночи домой на Горносленскую. – Попрошу завтра Олеся, чтобы помог мне… Буду коллекционировать… «Спутники»! Только, Глеб, если скажешь кому-нибудь хоть слово, если рискнешь меня, своего друга, выставить на посмешище…
– Рискну. Ты же совсем недавно выставлял меня идиотом. Разве что… и то, если хорошенько попросишь, подарю тебе утром марку ГДР со спутником. У меня две, – рассмеялся я. – Помнишь, как совсем недавно, в больнице, ты клялся, что никогда не станешь собирать?
– А ты не мог бы дать мне эту марку сейчас? Знаешь, это было бы хорошим началом. Я о тебе тоже буду помнить. – Он стал клянчить, как школьник.
У него были такие умоляющие глаза, что, остановившись под уличным фонарем, я открыл не распакованный еще после заграничной поездки чемодан и достал ему «Спутник».
Под влиянием «филателистических впечатлений» мы на какое-то время отвлеклись от дела об убийстве. Поддались могущественной мании коллекционирования, не предполагая, что через несколько часов на нас свалятся новые роковые события.
Глава 12
– Ваше здоровье, коллега! Ваше здоровье, господин Канинхен!
– Проснись же наконец и перестань кричать «Ваше здоровье!» – тормошила меня за плечо мама.
Она стояла надо мной с телефонной трубкой в руке и, пока я протирал глаза, говорила:
– Юлек звонит уже третий раз. Не могу же я ему все время отвечать, что ты принимаешь ванну! В конце концов он услышал, как ты храпишь, и велел разбудить тебя!
Я взял трубку.
– Что нужно, ты?… – Я прикусил язык, чтобы не добавить: «Коллекционер всех несчастий».
– Этой ночью убита вдова. Через четверть часа за тобой придет машина. Приготовься, – сухо сказал НД.
– Как убита? Слушай, Юлек, если ты думаешь, что сегодня первое апреля…
НД прервал меня:
– Я звоню из анатомички. Повторяю: вдову убили. Олесь производит вскрытие. Твой шеф ждет тебя на вилле. Поторапливайся, Глеб!
НД положил трубку… Я вскочил и помчался в ванную под холодный душ.
Через две минуты, одеваясь и прихлебывая кофе, я отвечал на дотошные мамины расспросы.
– Опять там что-то случилось?
– Да, опять.
– И это связано с почтовыми марками?
– Да, связано.
– Ты разузнал что-нибудь в ГДР?
– Да, разузнал.
– Я достала несколько интересных марок. Может, посмотришь?
– Конечно, как только будет время.
– Мне кажется, ты потерял голову! Ведь я видела тебя в разных обстоятельствах…
– Послушай, мама, перестань надоедать и не спрашивай о том, чего я тебе все равно не скажу!
– Я-то думала, ты расскажешь мне о поездке в ГДР, – уже на лестнице донеслись до меня ее слова.
Я сел рядом с водителем служебной машины, и мы помчались по набережной на место преступления.
Я попросил остановить машину, не доезжая до виллы. Полковник в штатском расхаживал перед виллой и сосал погасшую трубку. Его разбудили раньше, чем меня, но его розовые щеки были свежевыбриты, отдохнувшие живые глаза смотрели пытливо.
– Пока дело выглядит так, – поздоровавшись, объяснил он, – около пяти часов утра в районный комиссариат прибежала служанка. Она сообщила дежурному, что вдова умерла, вернее, ее убили. Как говорит служанка, ее разбудил странный храп. Она встала, подошла к комнате хозяйки, приоткрыла дверь и увидела, что хозяйка мертва.
– Служанку допросишь сам… Осмотр тела, произведенный в присутствии НД, позволяет предполагать применение яда. Вскрытие покажет, что это за яд. Наши сотрудники осматривают квартиру. Твоя задача: допросив служанку, сразу же двинуться по следам Посла… Тебя не обидел тот разговор в кабинете НД? – спросил полковник, садясь в машину.
Нет, никакой обиды я не чувствовал.
Когда я вошел в кабинет, где находилась коллекция, сотрудники лаборатории уже собирались уходить. Они изъяли запасы продуктов, кухонную посуду и утварь, зубную пасту и содержимое домашней аптечки. Сидевший за столом офицер из лаборатории НД подсовывал заплаканной служанке опись изъятых вещей. Она подписывала дрожащей рукой.
– Служанка является наследницей убитых супругов, – сказал мне потихоньку комендант районного комиссариата. – Я нашел завещание. Она утверждает, что не знала о его существовании.
Пришлось ждать, пока подметут пол, застелят кровать, вынесут реквизированные вещи. Было необходимо, чтобы после нашего ухода служанка не оставалась в квартире одна.
