Люси Монро - Уроки музыки и любви
– С удовольствием.
Нео повернулся к ней, и лицо его было серьезным, как никогда.
– Правда?
Он представить не мог, как много этот вопрос значил для нее.
– Правда. Я хочу сыграть для тебя.
– Мне надо сесть вон там, на стул?
– Не обязательно. Как хочешь, – сказала она нерешительно. Может, он желает постоять?
Ее невысказанный вопрос получил мгновенный ответ, когда Нео сел рядом с ней на скамью, заполнив собой ее личное пространство, которое доселе заполняла одна только музыка.
– Ты сделал ошибку. Твоя близость меня отвлекает, – призналась Кэсс с улыбкой.
– Тогда мы равны.
– Я отвлекаю тебя?
– Да, постоянно. И независимо от того, находишься ли ты близко или далеко. – Нео сам, казалось, поразился этому факту.
Она не ответила ему. Слова его стали для Кэсс открытием, которое ее потрясло. И она начала играть. Это была джазовая пьеса сороковых годов, которая в фортепианном исполнении звучала очень романтично. По крайней мере, Кэсс так казалось.
Он слушал в молчании, с легкой улыбкой, затем произнес:
– Мне нравится эта музыка, но я не узнаю ее.
– Она была популярна в сороковых годах.
– Ты серьезно?
– Да.
– Наверное, мне надо расширить мои музыкальные горизонты.
– А мне всегда нравилось открывать для себя новые стили музыки, или новые на твой взгляд по крайней мере.
– Ты хочешь сказать, что я не замечу ошибок, которые, возможно, ты совершишь?
Она улыбнулась ему, а пальцы ее в это время летали над клавиатурой, исполняя хорошо знакомое произведение.
– Может быть, именно поэтому я играю эту пьесу.
– Может быть, настало время вручить тебе приз.
И прежде чем она спросила, что он имеет в виду, его сильные руки обняли ее за талию, а большой палец стал постукивать в такт музыке по ее животу.
Ее пальцы сбились, прозвучали фальшивые ноты, – как давно этого не было! Словно она была еще ребенком и только училась играть.
– Этот приз очень приятный… – заметила в смущении Кэсс.
– Ты хочешь, чтобы я прекратил?
– Нет, не хочу. – Она могла сыграть эту пьесу даже во сне. И близость Нео не могла испортить ее исполнение.
Кэсс сконцентрировалась на мелодии и постаралась не замечать движений его руки, но, когда его губы нежно прикоснулись к ее виску, она замерла:
– Я думала, ты хочешь, чтобы я играла для тебя.
– Да, конечно. Но я обнаружил, что есть некоторые вещи, которых я хочу еще больше.
– И что это за вещи?
– Вот эти. – Он запрокинул ее голову и поцеловал. Его губы были жадными, настойчивыми.
– О… – выдохнула Кэсс.
И это было все, что она смогла сказать, потому что Нео полностью овладел ее ртом.
Они уже были наверху, и Кэсс едва осознавала, каким образом они оказались там. С затуманенным сознанием она ощущала, что ее куда-то несут, но ей некогда было задуматься об этом. Она блаженствовала, прикасаясь к Нео, и нежилась в теплых волнах его прикосновений.
– Я не должен был делать это, – сказал он, когда, уже обнаженная, она лежала под ним.
– Почему?
– Ты еще не восстановилась после вчерашней ночи.
– Я чувствую себя прекрасно. – У нее было болезненное ощущение, но совсем не такое сильное, чтобы отбить желание снова испытать то наслаждение, которое она испытала прошлой ночью.
Но нынешнее наслаждение было не такое же: оно оказалось гораздо сильнее. Кэсс выкрикнула имя Нео, когда, изогнув спину, забилась в оргазме, а через секунду ее тело снова испытало наслаждение – в тот самый момент, когда Нео пришел к своему собственному завершению…
А затем он обнимал ее, помогая прийти в себя после столь острых ощущений, и тело ее непроизвольно вздрагивало от его нежных прикосновений.
– Если тебе наскучит быть олигархом, ты можешь сделать еще одну карьеру, в качестве жиголо.
Он рассмеялся, и этот смех громко разнесся по ее обычно тихой спальне.
– Я предпочитаю получать бесплатное удовольствие, спасибо тебе.
– Рада слышать это. Мне кажется, я тебя не уступила бы никому.
– Ты чудачка!
– Мне это уже говорили. – Она произнесла эти слова более мрачно, чем ей хотелось бы.
– Я не хотел тебя обидеть. Я вовсе не считаю тебя сумасшедшей.
Пока не считает. Но рано или поздно это произойдет. Она не могла вести себя «нормально», как обычные люди, и поэтому со временем от нее все отворачивались. Но сейчас Кэсс не хотела думать о будущем: она радовалась тому, что было сейчас, и была благодарна Нео за это.
– Спасибо тебе.
– Я наслаждаюсь общением с тобой.
Улыбнувшись, она покачала головой:
– О, я думаю, это взаимно.
– Да.
– Серьезно. Если бы я знала, что секс – это такая потрясающая вещь, я отдалась бы кому-нибудь из поклонников, которые толпами ходили за мной, – пошутила Кэсс, но в шутке ее была доля правды.
– Тогда бы секс у тебя не был таким потрясающим.
– Потому что среди моих поклонников не было мужчин, которые могли бы сравниться с Нео Стамосом?
– Потому что я никогда не испытывал такого потрясающего наслаждения, какое испытал с тобой. То, что у нас было, Кассандра, – это нечто особенное.
Она не знала, что сказать ему в ответ. Никакие слова не смогли бы выразить ее чувства, поэтому она молча поцеловала его в плечо. И этот нежный поцелуй был наполнен любовью.
Улыбнувшись, Нео поцеловал ее в ответ, но уже в губы:
– Мне очень жаль, но я не смогу остаться у тебя на ночь.
– Почему?
Он вздохнул:
– Мне надо быть в офисе в шесть часов утра, чтобы переговорить по телефону.
– Зачем так рано?
– Из-за разницы во времени.
– Я поняла. Тебе надо рано вставать, но это ничего, оставайся, – осторожно предложила она, не совсем уверенная в том, хочет ли Нео остаться у нее на ночь.
– И ты не возражаешь, если я очень рано разбужу тебя, когда сам буду вставать?
– Не возражаю. – И если она согласилась оставить его на ночь мгновенно, почти со скоростью света, кто мог критиковать ее за это?
– Тогда я переночую у тебя. Спасибо тебе.
Она была счастлива, что Нео захотел остаться у нее. Кэсс провела всего лишь одну ночь в его объятиях, но понимала, что очень скоро это может стать для нее не просто приятным времяпрепровождением, но необходимостью.
Впервые в ее жизни кто-то остался с ней на ночь, но это нисколько не испугало ее. Скорее пробудило в ней пылкие чувства.
Рано утром Нео не позволил ей вставать с кровати. Кассандра продолжала дремать, когда он поцеловал ее на прощание и сказал, что переставил будильник на ее обычное время.
У него, как всегда, был насыщенный рабочий день, но он звонил ей время от времени, чтобы о чем-то спросить или что-то сказать. В конце концов Кэсс поддразнила его:
– Почему бы тебе не признаться, что ты звонишь мне лишь для того, чтобы услышать мой голос?
– А если я сделаю это?
– Тогда я окончательно растаю и превращусь в лужу.
– Ну, лучше я не признаюсь в этом.
Означало ли это, что Нео действительно звонил ей для того, чтобы услышать ее голос? Кэсс со своей стороны любила его голос. Обожала его, если честно сказать.
Поездка в Напа-Валли была потрясающей. Дом, который нашла для них мисс Парк, был гораздо лучше, чем собственный дом Кэсс, – с роскошной спальней, к которой примыкали две ванные комнаты с джакузи. Гостиная, находившаяся на цокольном этаже, казалась романтическим раем, когда Нео зажигал свечи в канделябрах и растапливал огромный мраморный камин.
Оказалось, что полет на частном самолете не вызвал у нее никаких обычных страхов. Кэсс также обнаружила, что заниматься любовью в гостиной было так же замечательно, как и в спальне, а стоя возле стены – не хуже, чем в кровати. Она соблазнила Нео в бассейне, но, чуть не утонув, решила, что джакузи будет лучшим вариантом.
Всю обратную дорогу домой она спала. Нео работал.
В следующие дни он не проявил никаких признаков того, что она надоела ему или он устал от ее комплексов. Он все так же звонил ей время от времени в течение своего рабочего дня, а потом приезжал к ней или уговаривал ее поехать к нему. И так было каждый вечер. Кэсс нравилось плавать в бассейне, поэтому она с радостью ехала к нему. Нео попросил ее надевать тот же купальник, в котором она плавала в первый раз, и хранить его в особом месте, чтобы больше никто не мог надеть его: время от времени Зефир принимал здесь гостей. Нео же, кроме нее, никого не приглашал.
Поэтому через пару недель, когда он предложил ей посетить сеансы гипноза – они лежали в кровати, утомленные после занятия сексом, – Кэсс не сразу поняла, что Нео такой же, как все. Как те, что пытались переделать ее, потому что она была «ненормальной».
– Боб предлагал мне гипнотизера пару лет назад, но я не согласилась, потому что знала: он хочет лишь добиться того, чтобы я снова стала давать публичные концерты.
