Фридрих Незнанский - Воронежские страдания
— А ну-ка? — сразу заинтересовался Алексей.
— Ага, — кивнул ему Плетнев, — я чувствую, что и у тебя тоже мелькнуло. Давай проверим. Предлагаю жестко допросить задержанного и «повесить» на него два эпизода: убийство дипломата и нападение на спортсмена с целью нанесения тому тяжелых увечий. Там же какая-то арматура, кажется, фигурировала… Старуху, к сожалению, добавить не можем, он уже сидел в обезьяннике, когда ее того. Но все равно тянет под «вышку». Условно говоря. Паровозом его поставить. Если с уголовниками был связан, знает, о чем речь. Нет — охотно объясним. Раз подельников не называешь, сам потянешь срок и за них. А улики у нас, мол, имеются. До суда тебе их никто предъявлять не станет, да и знать не нужно, а в суде услышишь, когда уже отступать будет поздно, да и некогда. И — условие: называй того, кто за тебя «хлопотал»? А можно и дальше пойти: всю компанию называй. Взять на пушку: вас ведь четверо было?
— А что? — покачал головой Щеткин. — Ничего противозаконного мы не применяем. Я бы попробовал. Как, Леша?
— Я — за.
— Отлично, — подвел черту Петр. — Давайте посмотрим дальше, что мы тут еще можем иметь?
— Так уж вроде все? — пожал плечами Смородинов.
— Погоди, — хитро засмеялся Щеткин. — Ты, Леша, сам-то внимательно читал показания дежурного, других?
— Обижаешь, — усмехнулся тот.
— А тогда скажи: кто конкретно позвонил в милицию и сказал короткую фразу? А потом отключился. Ну? Есть идея?
— Помню про это. Но, по-моему, глухо, как в танке.
— А давайте сходим еще раз к сторожам? Вдруг и они чего вспомнят? Бывает же так? Давай и бомжей расспросим.
— Это бывает! — подтвердил Плетнев. — Даже в моей короткой практике случалось, Леша. Не помнит, не помнит, а ты вдруг дашь ему в лоб — и он мгновенно все вспоминает. Толчок нужен. И удивляется, как это он мог забыть? Провалы, говорит, в памяти. Знаешь анекдот?
— Ну? — Смородинов заинтересованно уставился на Плетнева.
— Ага. Приходит к доктору один перец. «Доктор, — говорит, — у меня провалы в памяти». — «Давно?» — спрашивает тот. «Чего — давно?» — «Провалы». — «Какие провалы, доктор, о чем вы?»
Смородинов со Щеткиным расхохотались. Вроде и не по делу, не к столу, что называется, но чуть-чуть напряжение-то сбросить тоже надо, расслабиться…
— Так что примеров у меня сколько угодно, — серьезно продолжал Антон. — Я имею в виду, примеров быстрого возвращения памяти. Если желаешь, еще приведу!
— Не нужно, — смеялся Алексей, окидывая взглядом крупную и накачанную фигуру Антона, — на слово верю… Пойдемте.
И пока шли по узкому проулку между гаражами в сторону сторожки, рассказал об этой последней «достопримечательности» прошлого.
Эта старая гаражная застройка, которую давно уже собирались снести к чертовой матери, имела, мягко говоря, диковатый вид да и нехорошую репутацию. Рядом с парком были проложены нормальные и хорошо освещенные проспекты, улицы, набережная, где постоянно движется транспорт, где всяческие развлечения и обширная, разнообразная торговля. И что именно сюда, к гаражам, где с тыльной стороны к ним вплотную подступали деревья, несло прохожих, какая острая нужда, понять было трудно. То есть, вообще-то говоря, объяснить можно, например, срочной «малой нуждой», но ведь и общественный туалет здесь тоже устраивать было бы как-то странно. А народ, между тем, бегал, срезая углы и сокращая таким образом расстояния от одной улицы к соседней. Но, опять же, днем — еще куда ни шло, а вечером, да во мраке? Тут по ночам нормального человека не встретишь, одни «лихие люди», и, тем не менее, лезут. Удалось-таки выяснить, почему.
— А виноваты во всем, наверняка, оказались самые беззащитные люди — студенты, — предположил Антон и оказался прав. Да, это они беспечно пробегают тут от общежития до остановок транспорта, который идет на ту сторону города, к университету. Студент — известно, с него и взять нечего, кто его грабить-то станет?
— Сами утверждаете, — возразил Смородинов, — что иностранный студент — не чета нашим. Поэтому действительно не понятно, отчего не ограбили?..
Как однажды, еще в годы воинской службы, говорил Плетневу один местный шофер, петлявший неизвестно зачем по степи, когда можно было вполне ехать прямо, человек, как тот баран: где один побежал, туда по его следам и все остальные ринутся. Психология такая. Один, может, и сдуру прошел, а за ним остальные потянулись, глядишь, уже и тропинку протоптали. Тоже объяснение.
Кстати, используя именно эту непредсказуемую особенность человеческого характера, смеясь, заметил Петр Щеткин, любивший всяческие исторические казусы и приколы, хитрые англичане в своих парках уже несколько веков тропинки для пешеходов прокладывают по такому принципу: где человеку удобно ходить — вопреки всяким правилам. Вот и тут, вероятно, та же история.
Ну хорошо, а помимо политики, которую, в общем, все трое готовы были отложить в сторону, не рассматривая всерьез, помимо бандитизма, или злостного хулиганства, — называй, как хочешь! — вопрос с которым все-таки еще не решен окончательно, могут быть еще дельные версии?
Заговорили о той, которую, собственно, и привезли с собой москвичи. Версию эту высказал Меркулов. Она базировалась на предположении, что причиной происшествия могли быть наркотики. Правда, ее категорически отвергают в посольстве Нигерии. Но тогда почему представитель — секретарь посольства — поначалу категорически отказывался комментировать причину появления здесь своего сотрудника? Нет, ну, конечно, позже ответил, что советник посольства по имени Джума Бакете приехал в Воронеж, чтобы навестить своего, говоря по-русски, земляка, родственника, оба — из одного племени. Вроде бы даже — сыновья вождя. У него их много, а эти — старшие, в большие люди вышли. Он что, этот секретарь, сразу этого не знал? Или ждал, когда кто-то подскажет? Последнее — рассказывал Смородинов. Он сам задавал вопросы секретарю посольства, но их разговор являлся беседой, а не допросом, есть там свои, чисто дипломатические тонкости, касающиеся статуса неприкосновенности и прочего. Официально, скорее, это он пошел навстречу следствию. Однако сие обстоятельство вовсе не помешало господину секретарю тут же публично обвинить российские власти в потворстве националистам, в расизме и шовинизме. Известный демагогический набор, особенно перед микрофонами журналистской братии, скорой на сенсации. Опять чертова политика.
— Но, — возразил Щеткин, — между прочим, именно политика всякий раз становится тем щитом, которым прикрывают свои грязные и темные делишки такие вот ребята, «огораживая» себя всякими «неприкосновенностями», пока их четко не поймаешь за руку. Так что из данной версии мы по-прежнему не можем ничего исключить. А того, к кому приезжал Джума, допрашивали?
— Это студент третьего курса Политеха по имени Симба. Или это фамилия у него, черт их разберет. А Симба, узнал я…
— Я знаю, — усмехнулся Антон. — Симба — на их языке означает «лев». Между прочим, не какой-нибудь там Лев Моисеевич, а тот, который — самый грозный зверь и царь зверей в Африке.
— Тоже без протокола? — спросил Щеткин.
— А его просто не было. Или не нашли. Или он прятался. Может, уехал куда-то, темная какая-то ситуация. Сегодня хотел снова подъехать в общежитие с утра, но тут вы прибыли.
— Знаешь, Леша, — сказал Антон, — давай-ка я к нему подъеду. Объясни только, куда. А я ведь бывал в Африке-то, кое-что знаю, и слова какие-то помню, глядишь, и найдем общий язык. Симба, значит? Ладно, — многозначительно улыбнулся он.
— С удовольствием! — прямо-таки обрадовался Смородинов, которому все эти иностранцы, видно, давно уже торчали острой костью в горле. — Однако давайте продолжим по поводу «наркотической» версии…
То, что советник категорически отрицал участие своего сотрудника в торговле наркотиками, тем не менее, не исключало этой версии. Что говорило в ее пользу? Во-первых, в последние годы в России особенно активизировались наркокурьеры из Нигерии, перевозящие героин, кокаин, опий в собственных желудках. Так называемые «глотатели». И почему не мог быть задействован в подобном «наркотрафике» дипломат? А дальше можно легко предположить, что произошла «разборка» между курьером, к примеру, и местным барыгой, держащим в своих руках сеть мелких дилеров. Или между тем, кто курирует курьеров, с одной стороны, а с другой — осуществляет контакты уже с российскими торговцами «дурью»? Варианты могут оказаться самые разные. Доказать трудно, а предположить — почему же нет, что мешает? Уверенность господина советника посольства? Тогда чего темнил? Нет, ребятки, есть тут своя логика…
Пойдем дальше. Почему «разборка» произошла именно здесь, в ночном парке? Другого, более цивильного места не нашлось? Напротив, место как раз глухое и удобное. Студенты, правда, постоянно бегают, но среди них много африканцев, азиатов, так что и подозрений такая встреча, «стрелка», ни у кого практически не вызовет. А что произошло на самом деле? Курьера убили, а груз забрали. Остальное не успели, потому что нападавших кто-то спугнул. Кто — это подходящий вопрос. Местные жители? Так они же сюда по ночам наверняка не ходят. Значит, те из них, кто держит здесь свои автомобили. Не исключено, что кто-то и мог оказаться невольным свидетелем избиения и убийства человека. Узнать бы, кто… Потому что бомжиха та — разумеется, никакой не свидетель. И не могла им быть. Вот разве что приятелям сказала… Но это опять возврат к уже отмеченному, первому пункту розыска, к самим бомжам. Ладно, пусть пока будет и «дурь» рабочей версией, даже условно нельзя ее сбрасывать со счетов…
