Алексей Макеев - Особо важное дело
– И никто до сих пор не заинтересовался деятельностью этого концерна? – спросил Гуров.
– Дорогой мой! Если этот человек обеспечивает безопасность другим, он наверняка позаботился и о собственной безопасности. К сожалению, сейчас это не представляется такой уж неразрешимой задачей. И, в первую очередь, – хитро прищурился Сваровский, – то вопрос уже не ко мне, а к вам, сыщикам!..
– Вы, как всегда, правы, Леонид Маркович! – посмеиваясь, сказал Гуров. – Не всех мы еще нашли, далеко не всех! Принимаю критику. А все-таки что еще входит в сферу интересов Гольдина?
– Ну-у, возможно, шантаж, – сказал Сваровский, подумав. – Большей частью экономический, связанный с укрыванием налогов. Или же, напротив, мероприятия, позволяющие избавиться от шантажистов… Здесь уже деятельность Гольдина вплотную смыкается с криминалом. Но, повторяю, все это слухи – не жди от меня доказательств!
– Я не жду, – скромно ответил Гуров. – Но давайте подробнее о шантаже. Какого рода услуги Гольдин обеспечивает в этой области?
Сваровский с удовольствием приложился к бокалу с бренди, почмокал губами, мечтательно закатив глаза, а потом сказал:
– Ну вот представь себе, что у тебя имеется компромат на некое значительное лицо. Материал убийственной силы. Но сам ты птица невысокого полета, хотя и намереваешься в будущем подняться повыше. Однако до этого еще далеко, и ты понимаешь, что, пустив свой компромат в ход, ты просто сломаешь себе шею. Что ты делаешь? Ты ищешь человека, который знает, как действовать в подобной ситуации, у которого есть связи и выход на средства массовой информации. И ты сдаешь свой компромат этому человеку – так же, как сдают на хранение ценности. Своего рода банк, гарантирующий сохранность и тайну вклада. Риск, конечно, есть – но где его сейчас нет? Обычно в таких случаях действуют через хороших знакомых…
– Через хороших знакомых… – повторил Гуров, хмуря брови. – Постойте, постойте! – Он посмотрел незрячим взглядом куда-то сквозь адвоката. – В самом деле… Я долго собирал на вас компромат, пока не набралась целая кассета, дискета, черт его знает – неважно! А потом я намекнул вам, что сбор закончился и пора бы вкусить от плодов труда своего… Но вы на меня сильно обиделись и дали понять, что ничего хорошего меня впереди не ждет. Я понимаю, что пахнет жареным, сажусь в «БМВ»…
– У тебя «БМВ»? – удивился Сваровский. – А мне показалось…
– Нет, у меня «Пежо», – сказал Гуров. – Это мое второе "я" садится. Садится и едет к одной знакомой, у которой в ежедневнике записан телефон Гольдина. Оно намеревается сбросить этой знакомой кассету-дискету для дальнейшей передачи Гольдину.
– Ага! – удовлетворенно сказал Сваровский и откинулся в кресле.
– Но у моего второго "я" на хвосте сидит темно-вишневый автомобиль «Ауди» с молодцами в кожаных куртках. Они тоже интересуются моей дискетой. Они следуют за мной по пятам и вот-вот настигнут… – Гуров поднял глаза к потолку, задумался, а потом внезапно спросил у Сваровского: – Как вы думаете, в таких обстоятельствах я рискнул бы передать мою дискету женщине? Для последующей передачи Гольдину. Или все-таки предпочел бы это сделать при личной встрече?
– Во-первых, я не знаю, в каких отношениях ты с этой дамой, – ответил старик. – Во-вторых, личная встреча, конечно, предпочтительна в любом случае – ведь ты должен заплатить Гольдину приличные деньги за услугу и заручиться какими-то гарантиями. Передать дискету впопыхах, не зная, что с ней будет дальше, то же самое, что выбросить ее в канаву. Я недаром вспоминал банк – ведь если ты собираешься поместить туда ценности, то вряд ли по дороге станешь прятать их где-нибудь в водосточной трубе!
– А если по дороге возникла опасность, что у тебя их отнимут?
– Мне трудно об этом судить, – с улыбкой сказал Сваровский. – Это уже твоя прерогатива. Я рассказал тебе, какие слухи ходят о Гольдине – большего от меня ожидать трудно. Единственное, что могу еще добавить – в определенных кругах у Гольдина довольно стабильная репутация, обычно он не подводит своих клиентов. Поэтому на твой вопрос я могу ответить только одно – твое второе "я" должно было из последних сил искать личного контакта с Гольдиным, если рассчитывало на положительный исход. То есть, я полагаю, дискету ты хранил у себя до последнего…
– Вы так думаете? – с интересом спросил Гуров. – А ведь похоже на то… Именно – хранил у себя до последнего. Поэтому ее ищут до сих пор. И будут искать. Будут искать везде, где появлялась моя женщина. Я думаю, что и о Гольдине они рано или поздно узнают – кто-то все равно им подскажет.
– А кто эти «они», Лева? – спросил Сваровский.
– Если бы я знал, Леонид Маркович! – сказал Гуров. – Пока у меня даже предположений нет. Больше скажу – я и «БМВ»-то этого в глаза не видел!
– Преступление без объекта и без субъекта преступления! – радостно воскликнул Сваровский. – Забавно! Ты стараешься избегать рутины в своей работе!
– Не без этого, – скромно ответил Гуров. – А вообще, спасибо, Леонид Маркович, вы навели меня на интересные мысли. Пожалуй, теперь я пойду. Пора переходить к делу.
– Но ты даже не попробовал этого восхитительного напитка! – с упреком сказал Сваровский.
– Боюсь расслабиться и впасть в благодушие, – объяснил Гуров. – Как-нибудь в другой раз, Леонид Маркович!
– Боюсь, до следующего раза этот напиток выдохнется до последней капли, – заметил, посмеиваясь, Сваровский. – Ну да что поделаешь – насильно мил не будешь. Желаю тебе удачи! – Старик поднялся и, придерживая Гурова за плечи, проводил его до дверей.
От Сваровского Гуров намеревался поехать в больницу к Бурдашову. Во-первых, познакомить того с картиной преступления, которая уже начинала смутно вырисовываться в голове Гурова. А во-вторых, предупредить, что преступники вполне могут повторить попытку и снова напасть на журналиста. Гуров не думал, что нужная бандитам информация находится у Бурдашова, но следовало учитывать любые случайности. Немова в руках бандитов. Трудно предсказать, как она поведет себя. Возможно, начнет пудрить своим врагам мозги и направлять их на ложный след. В этом случае у журналиста вполне могут начаться новые неприятности, которые он непременно расценит как происки спецслужб, и бог знает, чем все это кончится.
В том, что спецслужбы не имеют к происходящему никакого отношения, Гуров был уже убежден на сто процентов. У него не было никакого сомнения, что преступная группа, напавшая, кроме всего прочего, на Бурдашова, действующая решительно и нагло, вместе с тем явно не располагает ни большими человеческими ресурсами, ни информационной базой, ни особыми связями в столице. Гуров склонялся к мнению, что скорее всего это вообще приезжие – на это же косвенно указывали показания жителей Слесарного переулка: номера на темно-вишневой машине были не московскими.
Однако у этой группы, несомненно, имелось какое-то пристанище в Москве, где они могли скрываться сами, прятать свой транспорт, а также содержать еще и пленницу. Скорее всего это мог быть какой-то загородный особняк, вроде того, в котором жил Сваровский. Но пока об этом рано было думать. Искать неизвестный особняк в Москве и ее окрестностях было ничуть не легче, чем иголку в стоге сена.
Преступников следовало ловить на их собственных ошибках. А они будут ошибаться – Гуров был уверен в этом. Их вынуждают ошибаться. Кому-то позарез нужна та вещь, которую имел при себе человек на «БМВ». А искать ее теперь будут с удвоенной энергией. Будут искать в доме Переверзева, возможно, у Бурдашова, в агентстве «Палома» и, наконец, у Гольдина, если хватит духу. По-видимому, этот Гольдин должен иметь весьма солидную «крышу» – приезжему она может оказаться не по зубам. Впрочем, пока преступники выказывали замечательное самообладание и последовательность в достижении цели. Они могут проигнорировать любые авторитеты – к этому тоже нужно быть готовым.
Самое смешное, что дискета, кассета или записная книжка – суть не в названии – может находиться сейчас в руках не слишком изощренных в шантаже отморозков, которые ограбили квартиру на Кузнецовской. Возможно, они просто выбросили дискету на помойку. Если это компакт-диск, то ему могло повезти больше – его могли повесить на ветровое стекло автомобиля для красоты. Подумав об этом, Гуров усмехнулся – это было бы забавно, если бы предмет вожделений многих людей, из-за которого наломано столько дров, болтался бы на стекле какой-нибудь угнанной тачки в качестве блестящей и не слишком оригинальной безделушки!
Гуров уже пересек на своем «Пежо» мост через Химкинское водохранилище и направлялся по Ленинградскому шоссе к центру, как вдруг заверещал звонок его мобильного телефона. Гуров откликнулся и услышал взволнованный голос Крячко.
– Ты сейчас где? – торопливо поинтересовался Стас.
