Место встречи изменить нельзя. Гонки по вертикали - Аркадий Александрович Вайнер
Неоспариваемым завещанием баронессы фон Дитц бывшему адъютанту ее покойного супруга Аристарху Евграфовичу Сытникову выделено наследство в сумме 400 (четыреста) долларов США.
…Мы считаем, что клиент Аристарх Евграфович Сытников, проживающий в СССР, в городе Зареченске, имеет разумные виды выиграть в своей претензии, поскольку его личность исчерпывающе идентифицирована представленными документами…
ДОВЕРЕННОСТЬ
Да будет настоящим всем, кого это касается, известно, что я, нижеподписавшийся, Сытников Аристарх Евграфович, принимаю завещанное мне баронессой фон Дитц не обремененное долгами наследство, назначаю и уполномочиваю адвокатов фирмы «Уитуотерсгалл Бразерс», имеющих контору в городе Теннесси-Порт, штат Индиана, США, порознь и совместно быть моими полномочными и законными поверенными.
А. Е. Сытников
ПЛАТЕЖНОЕ ПОРУЧЕНИЕ
«Чейз Манхэттен банк» переводит согласно поручению фирмы «Уитуотерсгалл Бразерс» в Инюрколлегию, СССР, для вручения Сытникову Аристарху Евграфовичу 400 (четыреста) долларов США.
Я уже собрался уходить домой, когда позвонил Сашка.
– Стас, моя идейка индивидуального пользования провалилась вроде. – Голос у него был усталый.
– Какая идейка? – удивился я, успев за этот долгий день позабыть о нашем утреннем разговоре.
– Да насчет броши. Я ведь целый день провел в отделе хранения ценностей. Ух, зажиточная организация! – с воскресшим энтузиазмом сказал Сашка.
– Ничего не перепало? – полюбопытствовал я.
– Кое-что. Недоразумение у тебя получилось, – невинно сказал он.
– Какое еще недоразумение?
– Тут разночтения возникли. У тебя в описи брошь женская бриллиантовая, а здесь опись поквалифицированнее, так они ее назвали по-другому… – Сашка помолчал, и я ощутил, как острым предчувствием застучало у меня сердце.
– Ну?!
– Баранки гну! «Брошь, украшение декоративное из бриллиантов, на основе белого металла, в форме восьмиконечной звезды».
– Звезду видел?..
– Я же говорю – провалилась идея. Звезду направили две недели назад для реализации в московский комиссионный магазин номер пятьдесят три…
– А в комиссионке был?
– Опоздал, – тяжело вздохнул Сашка.
– Продали? – крикнул я.
– Нет, поздно уже было в комиссионку ехать, закрылся магазин.
– Уф, – облегченно вздохнул я. – С тобой говорить, что суп дырявой ложкой хлебать.
– А какая разница – за две-то недели, наверное, продали звезду, – сказал уныло Сашка.
– Саня, она же ведь дорогая, – с надеждой сказал я. – Может, граждане и не бросились на нее сразу, это же не холодильник – не первой необходимости все-таки вещь, может, повременят, а, Саня?
– Может, и повременят. Я же не каждый день себе бриллиантовые броши покупаю, так что сведения на этот счет у меня самые общие…
– Ну ладно, значит, к открытию магазина мы уже там? Есть?
– Есть. Большой привет.
Я положил трубку. Звезда восьмиугольной формы. Я отчетливо представил цветные картины, которые мне показывал орденовед в музее. Крест с перевязью и звезда. Елки-палки, звезда восьмиугольной формы!
Глава 24
…И золотая челюсть вора Лехи Дедушкина
– Что у тебя с зубами? – спросила Зося испуганно.
Я поджал нижнюю губу под верхнюю, языком погладил дырку между зубами, но все-таки усмехнулся:
– Да так, ерунда. Сдача с разговора.
Она опустила глаза и, не глядя в мою сторону, сказала:
– Я ведь говорила тебе – не надо вам с Бакумой встречаться. Не послушал ты меня…
– И правильно не послушал, – пожал я плечами. – Ты что думаешь – старый кореш какого-то зуба несчастного не стоит?
– А много ты еще корешей проверять собираешься? – спросила она серьезно, и я ей тоже серьезно ответил:
– На нижнюю челюсть хватит.
Вот так мы поговорили, и Зося ушла на работу и не спросила, где я шеманался весь вчерашний день и всю прошедшую ночь, а она знала, что я не ночевал дома, потому что как я ни спешил, а все-таки опоздал и пришел чуть позже ее – около
