Сергей Дышев - Ее звали Атаманша
В России же в начале 2000 года по делу «Голубой орхидеи» были осуждены к незначительным срокам Солнцев-Эльбе, Кузнецов и Гарбко. В этом же году в связи с амнистией, приуроченной к 55-й годовщине Великой Победы, они были освобождены. В то время Уголовный кодекс России карал за это одной статьей – 242-й, по которой можно было получить максимум 2 года лишения свободы. В Италии нашим порнодельцам светило бы как минимум 8, в США – 10 лет. Беда в том, что наше законодательство страдало удивительной близорукостью, не видело различий между взрослой и детской порнографией.
По этой же 242-й статье оперативники тогда накрыли несколько адресов в Пресне, Перово, Новокосино и других районах Москвы, изъяли множество кассет и дисков с детской порнографией, добились возбуждения уголовного дела по этим фактам. Но все та же амнистия оставила порнодельцов безнаказанными.
– То, что мы изъяли, всю эту порнографию, пришлось своими силами грузить в самосвал и везти сжигать на свалку. Дело, в связи с амнистией, соответственно прекратили, – с усмешкой вспоминал Алексей Дроздов.
Делом чести оперативников было не только раздавить ядовитую «орхидею», но и найти «героев», истязавших четырнадцатилетнего мальчишку. Сыщики пошли не напрямую, а по цепочке и нашли-таки главного злодея из фильма.
Некто Виктор Разумов, 1959 года рождения, ранее неоднократно судимый, жил на улице Костромской в Москве. Туда и отправились 22 февраля 2001 года оперативники ОВД «Алтуфьевский». Но как только они проникли в квартиру, произошло неожиданное. Они даже не успели среагировать. Неизвестный мужчина, находившийся там, распахнул окно и выпрыгнул из помещения.
Погибшего опознали. Это был уроженец Москвы без определенного места жительства Юрий Архипов, 1960 года рождения, – один из трех участников видеосъемок с истязанием мальчика.
Виктора Разумова через месяц арестовали по тому же адресу. Он был героем многих подобных съемок. Деваться ему было некуда. На допросах Разумов сдал всех, кого знал по этому бизнесу.
– Главный герой этого фильма, он хоть и Разумов по фамилии, но круглый дурак по жизни, – рассказывал Алексей Дроздов. – Солнцев-Эльбе сказал ему: «Делай с этим мальчиком на съемках что хочешь! Ему уже исполнилось четырнадцать, тебе за это ничего не будет. Сейчас у нас новый закон. Поэтому я и оттянулся по полной программе».
В ходе обыска у Разумова нашли карандашный рисунок, хорошо характеризующий его: голый мужчина заносит нож, с которого капает кровь, над мальчиком, стоящим на коленях.
Кроме Виктора Разумова, которого ждало серьезное наказание, ранее был осужден еще один истязатель мальчишки, уроженец Москвы Алексей Торомзов, 1979 года рождения. В декабре 1999 года эта троица, выполняя заказ Солнцева-Эльбе, неоднократно совершала насильственные действия сексуального характера в отношении четырнадцатилетнего Максима. Все происходящее снималось на видеокамеру.
Все же громкое дело сайта детской порнографии «Голубая орхидея» явилось-таки толчком к критическому пересмотру нашего законодательства, весьма комфортного для педофилов. Нонсенс! Нашим злодеям, которые организовали порнобизнес, дали всего по году колонии-поселения, а в Америке несколько тысяч фигурантов дела были осуждены и закрыты на десятки лет.
– В принципе мы тогда подготовили много докладов, отчетов по совершенствованию законодательства, – вспоминал Алексей Дроздов. – Эти предложения по инстанциям докладывались вышестоящему руководству, затем поступали в Министерство внутренних дел России.
В Госдуме председатель Комитета по делам женщин, семьи и молодежи Светлана Горячева инициировала слушания по вопросу ужесточения наказаний за преступления против детей. Но прошло немало времени, пока законодательство в нашей стране действительно стало более эффективным в защите детей и в возмездии тем, кто совершает против них преступления.
Тайну убийства хранит шкаф № 13
В лихие девяностые криминальные сводки столичного мегаполиса были буквально забиты сообщениями об убийствах. Бандитские разборки, кровавый передел сфер влияния в различных областях бизнеса, заказы конкурентов стали тогда печальной реальностью. Работы для сотрудников МУРа хватало с избытком.
Но преступление, совершенное 5 августа 1992 года на улице Полбина, дом 21, по своей дерзости и жестокости было из ряда вон выходящим. В полночь банда налетчиков напала на караульное помещение 2-й команды 12-го отряда ВОХР на станции «Люблино». Бандиты убили начальника караула и его помощника, ранили охранника и похитили все штатное оружие: 44 револьвера системы «наган», 5 пистолетов «ТТ» и патроны.
Чудом уцелевший охранник Владимир Коваленко в своих показаниях рассказал, что в то время он спал в комнате отдыха на втором этаже караулки. Все произошло в полночь. Неожиданно появившийся неизвестный мужчина в упор выстрелил ему в лицо из газового пистолета. Когда Коваленко через некоторое время пришел в себя, он услышал, как на первом этаже кто-то произнес: «Вася, бери патроны!» Со второго этажа ему удалось мельком заметить нескольких мужчин.
Когда они ушли, Владимир спустился и увидел страшную картину. На полу в лужах крови лежали начальник караула Николай Козлов и его помощник Роман Юрков. Сейфы были раскрыты, все штатное оружие похищено. Коваленко тут же вызвал милицию и «Скорую помощь».
Судебно-баллистическая экспертиза исследовала пули, изъятые из тел погибших. Они были револьверные, калибра 7,62 мм, и «ротвейлер-броннике пластик» для охотничьего ружья шестнадцатого калибра. И это была, пожалуй, вся информация, которой располагали начальник второго отдела Виктор Голованов, начальники отделений Дмитрий Будкин и Вадим Хапин, сотрудники МУРа и окружного УВД, которым было поручено в кратчайшие сроки раскрыть это резонансное убийство.
Преступление таило немало загадок. Бандиты по своему обыкновению нападали на охранников каких-то объектов, например, складов, атаковали эшелоны с различным дорогостоящим грузом, в том числе дипломатическим. Ну а здесь они без сучка и задоринки лихо совершили налет на вооруженное подразделение.
Оперативники, обладавшие немалым опытом, не исключали, что преступникам помогал кто-то из состава охранной команды. Но как найти оборотня? При приеме в военизированную охрану людей подбирали и проверяли почти с такой же тщательностью, как и при поступлении в органы внутренних дел.
Шло время, но никаких зацепок у сыщиков не появилось. Следов и отпечатков пальцев бандиты не оставили. А жителей с именем «Вася» в столице десятки, если не сотни тысяч.
В этой сложной ситуации заместителем начальника МУРа Василием Купцовым было принято решение внедрить в отряд ВОХР сотрудника.
Легко сказать внедрить!.. Ведь надо найти человека не только смелого, выдержанного, наблюдательного, коммуникабельного, но и способного принимать самостоятельные ответственные решения исходя из непредвиденной обстановки.
Необходимо было учитывать, что в охранной команде по-прежнему мог работать соучастник налетчиков. Любое неосторожное слово могло стать роковым.
Начальнику убойного отдела Виктору Голованову предстоял нелегкий выбор. Он досконально знал все профессиональные качества своих оперов, особенности, стиль и опыт работы каждого. Любой из них – личность. Предложи пойти в засаду, внедриться в банду – согласится, не раздумывая. Но здесь нужен человек, который еще не примелькался в МУРе.
Почему бы не поручить это дело оперуполномоченному Игорю Губанову? В убойный отдел его вязли три месяца назад из 125-го отделения милиции Первомайского района. Там прошел службу «на земле» постовым, шесть лет сыщиком отработал. Служил в ВДВ.
Голованов впервые приметил энергичного опера, когда в составе следственно-оперативной группы приезжал на расследование убийства с расчленением тела. Тогда они всю ночь работали на территории Первомайского и соседнего Куйбышевского районов, с применением служебной собаки собрали практически все части тела. Нашли квартиру, где неким мужчиной было совершено убийство и расчленение тела женщины, его сожительницы. Выломали дверь и обнаружили следы крови. Убийцу задержали на следующий день на даче. Сработали четко, красиво и организованно.
Вскоре закономерно встал вопрос о переводе Игоря Губанова в МУР.
Голованов вспомнил тот июньский день и усмехнулся. Они с Василием Купцовым, в то время заместителем начальника МУРа, шли по коридору третьего этажа на Петровке. Навстречу с бумагой в руках торопился старший лейтенант Губанов. Оказалось, что это рапорт с просьбой взять его в 7-й отдел МУРа.
Голованов тогда рапорт изъял и сказал: «В понедельник выходишь на работу во 2-й отдел!» Так Губанов стал его сотрудником.
В течение трех месяцев молодой человек вместе со старшим группы Вадимом Комиссаровым, Виктором Коньковым, другими оперативниками работал в штабах в Восточном и Юго-Восточном округах, постигал практику организации мероприятий по раскрытию убийств.
