Николай Леонов - Наперегонки с убийцей
– Ну, в общем, да. Хорошего мало, – пожал плечами Елисеев. – Но это как бы издержки…
– Дай мне договорить. – Бесшапошников тяжело дышал. – Я со всей ответственностью хочу заявить, что была дерьмовая идея. И я, кстати, изначально был против этого. Надеюсь, ты помнишь?
Елисеев кивнул.
– И что в итоге? Как и следовало ожидать, полная лажа! Нам не следовало вступать в открытый конфликт с властями. Не надо было никого трогать, вот и все. Я поговорил с этим Гуровым один раз, поговорил бы и еще. Ничего в этом страшного. А так… Ты не думаешь, что его станут искать?
– Поищут и забудут, – небрежно отмахнулся Елисеев. – Мало, что ли, по стране людей исчезает. Не бери в голову, Саша. Я все держу под контролем.
Помимо отсутствия аппетита, Бесшапошников вдруг почувствовал острый приступ изжоги. Прежде с ним никогда не случалось подобного. Система пищеварения работала на все сто процентов. Произошедшие изменения не порадовали директора «Местарджа». Залпом опрокинув в рот бокал вина, Александр поморщился. Затем с явным недовольством посмотрел на собеседника. Позиция Елисеева в последнее время ему нравилась все меньше.
– Ты знаешь, что ты сумасшедший, – безапелляционно заявил он.
– Это еще почему? – Обиды в голосе Елисеева не было. Вместо этого он вновь приложился губами к трубочке и шумно втянул сок. – Мне кажется, ты делаешь из мухи слона. И слишком предвзято относишься к ментам. А они на самом деле такие же люди, как все. Как ты и я. И они смертны, Саша.
Бесшапошников ничего не ответил. По его твердому убеждению, Елисеев нес полнейший бред. И чем дальше, тем хуже. Впервые за время длительного и тесного сотрудничества с Алексеем Бесшапошников вдруг почувствовал, насколько потенциально опасен этот человек. Опасен даже для него. По телу пробежала легкая дрожь. Призывно подняв руку, он привлек к себе внимание официанта. Молодой человек в белой рубашке вырос, словно из-под земли.
– Что-нибудь еще, Александр Иванович?
– Да, принесите еще бокал вина, – попросил тот.
Употреблять больше одной порции горячительного за обедом было не в правилах Бесшапошникова, но сегодня он решил изменить им. Не то чтобы ему хотелось напиться до беспамятства, но снять напряжение требовалось совершенно определенно. А там, глядишь, и аппетит вернется. Бесшапошников с тоской покосился на обилие блюд, заказанных пятнадцать минут назад.
– Вам что-то не нравится, Александр Иванович? – подобострастно поинтересовался официант.
– Все в порядке, Антон. Просто у меня какие-то проблемы с желудком.
– Может, лекарства?
– Нет, не нужно. Принесите вина.
– А мне еще сока, – подал голос Елисеев, отставляя в сторону опустевший стакан, а трубочку бросив рядом с ним. – Точно такого же. Хорошо?
– Да, конечно.
Официант ретиво кинулся исполнять заказ, а Бесшапошников вновь обратился к начальнику СБ:
– И как долго, по твоим расчетам, он будет сидеть в котельной?
Елисеев рассмеялся. Громко и от души.
– Это уж все будет зависеть от него самого. Насколько хватит терпения. Жрать захочет, вылезет. А тут уж мои ребята не подкачают. Ручаюсь.
– Слишком долго, – покачал головой Бесшапошников. – Насколько мне известно, в экстремальных ситуациях человек может продержаться без еды несколько месяцев. Ну, даже если это будет один месяц, все равно много.
– А куда нам торопиться? – Елисеев развел руками. – В данном случае время работает на нас. Я оставил возле котельной четырех ребят во главе с Ринатом. Сегодня ночью их сменит новая четверка, потом через двенадцать часов еще одна, а затем снова Ринат. Я приказал им не расслабляться.
Бесшапошников покачал головой и неловко сменил положение тела, чтобы смягчить приступы изжоги.
– Мне кажется, ты не понимаешь, Леша, – почти обреченно произнес он, но Елисеев заметил, что за этим чувством обреченности по-прежнему скрывается еле сдерживаемое раздражение. – Дело не…
Вернулся официант с неизменной дежурной улыбкой на лице и, согнувшись перед Бесшапошниковым в полупоклоне, поставил на стол бокал красного вина. Стакан сока с торчащей из него соломинкой появился перед Елисеевым.
– Что-нибудь еще?
– Да, посчитай нам, Антон.
Классическая музыка сменилась чем-то из разряда ретро, а посетителей в «Шандере» к этому моменту значительно поубавилось. Традиционный обеденный перерыв подходил к концу. Однако возвращаться в «Местардж» Бесшапошникову не хотелось. Елисеев и подавно вел себя так, словно никуда не торопился. Как только ушел официант, он спросил у Александра:
– Ты что, действительно ничего не будешь есть?
– Не буду. Аппетит пропал.
– А я доем? Уж больно аппетитно все это выглядит.
– Валяй, – махнул рукой Бесшапошников. – Если хочется.
– Хочется. – Елисеев придвинул к себе блюдо с молодым ягненком под винным соусом, к которому Александр даже не притронулся, взял вилку и приступил к еде. – А ты, кстати, зря отказываешься. Организм надо питать, Саша. Ни к чему хорошему это не приведет. Силы нужны организму, чтобы бороться…
– Бороться с кем? С ментами?
Елисеев снова засмеялся.
– Ну, зачем же так прямолинейно?
– Слушай, кончай, а? Хватит выпендриваться! – Бесшапошников хлопнул по столу раскрытой ладонью и буквально зашипел, глядя в глаза собеседнику: – Я говорю тебе, дело не во времени, которое работает или не работает на нас. Дело в ситуации. У меня складывается впечатление, что мы сами себе роем могилу…
– Это ошибочное впечатление. Поверь мне.
– Одно цепляется за другое, Леша. Сначала телка, теперь этот Гуров… Кстати, как обстоят дела с телкой?
– Не знаю. – Елисеев невозмутимо уплетал ягненка за обе щеки, попутно сдабривая его сочными листьями салата. – Я уже говорил тебе, что не занимаюсь этим делом. Так на кой черт мне о нем думать? Тебе нужна лишняя головная боль? Мне – нет.
– Я думал, головная боль у нас у всех одна.
– Ты ошибся. – Елисеев оторвал зубами кусок мяса и активно заработал мощными челюстями. – Телка не может быть нашей с тобой головной болью. Она занималась совсем другим расследованием.
– Она занималась «Местарджем».
– Нет, она занималась оборотнями…
– Которые стоят за «Местарджем».
– Не имеет значения. Забудь о ней.
– Черт возьми! – Бесшапошников только сейчас заметил, что пальцы у него нервно подрагивают, и поспешно убрал их со стола. – Не могу я об этом забыть.
Официант принес счет и аккуратно положил его на стол. Но Бесшапошников даже не заметил этого. Он уже извлек из нагрудного кармана рубашки плоскую коробочку мобильного телефона, сдвинул панель и набрал на нем какой-то номер. Елисеев продолжал есть.
– Привет! Это Бесшапошников, – представился директор «Местарджа». – Хотел узнать, как у нас продвигаются дела.
– Зачем ты звонишь? – грубо откликнулся невидимый оппонент.
– Я же говорю…
– Я слышал, что ты говоришь. Я спрашиваю тебя, на кой ты звонишь мне? Мы ведь, кажется, договаривались. С самого начала. Если у меня будут новости, я позвоню сам.
– Но…
– Не надо никаких «но». Я занят.
– Меня беспокоит вопрос…
– Меня тоже, – собеседник разговаривал с Бесшапошниковым отрывистым, не терпящим возражений тоном. – Но сейчас нет времени говорить об этом. Я перезвоню. Все. Пока. И, кстати, Саша?…
– Да? – оживился Бесшапошников.
– Я повторяю еще раз для тугодумов. Не звони мне больше.
В трубке раздались короткие гудки отбоя, и Бесшапошникову ничего не оставалось делать, кроме как убрать мобильник обратно в карман. Вид у него при этом был подавленный и обескураженный. Изжога в желудке усилилась.
– Нарвался? – иронично заметил Елисеев.
Он на удивление быстро расправился с ягненком и теперь старательно протирал салфеткой жирные пальцы. В отличие от шефа Алексей выглядел сытым, счастливым и вполне довольным жизнью. Выкинув из стакана трубочку, он залпом допил сок, крякнул и потянулся за сигаретами. Не прошло и пяти секунд, как над столиком закружились клубы сизого табачного дыма. Елисеев с удовольствием несколько раз затянулся.
– Не надо было звонить. – Он прищелкнул языком, испытывая почти физическое удовлетворение от раздерганного состояния Бесшапошникова. – Я ведь предупреждал тебя. И говорил о том, что никому не нужна лишняя головная боль. Ты только что заработал себе еще одну.
– Ты достал меня! – Александр с грохотом сдвинул стул и поднялся на ноги. – Занимайся лучше своими делами и не суйся в мои. Лады? Я сам разберусь со своими головными болями.
– Ну, хорошо. – Елисеев продолжал сидеть и курить. – Чего ты так завелся-то?
– И раз уж ты заварил всю эту кашу с Гуровым, расхлебывай ее, – не унимался Бесшапошников. – Разберись с ним. И не через месяц, а сейчас. Мне все равно, сколько людей ты потеряешь на этом. Мне не нужен в котельной сгнивший легавый!.. Даю тебе сутки на решение этой проблемы. Запомнил?
