Николай Леонов - Ментовская крыша
– А что экспертиза говорит? – спросил Гуров. – Врач?
– Смерть наступила в результате тупой травмы черепа с обширным внутренним кровоизлиянием, – ответил Балуев. – Вот заключение судебного медика. А по орудию убийства пока ничего. Я же говорю, бутылку только на следующий день нашли. Хорошо – нашли! Там мусора – черт ногу сломит. Плюс дождь, как я уже упоминал. К счастью, на донышке следы крови сохранились. Надеемся, что на стекле и чьи-нибудь пальцы остались, но это маловероятно…
– Ну что ж, что выросло, то выросло, – заключил Гуров. – Пальцы пальцами, а мы сначала, пожалуй, с документами ознакомимся, да и копии себе сделаем…
– Уже сделано, – возразил Балуев. – Можете забирать. Папка, видите, какая – три листка. Это все, что наработали.
– Мы с Гуровым тоже не шибко грамотные, – притворно вздохнул Крячко. – Как писать чего – просто чистое мучение, ей-богу! Мы больше люди действия.
Следователь погрозил пальцем.
– Эдак не пойдет, полковник! – сказал он без улыбки. – Все мы люди действия. Только вот отчитываемся по бумажкам. Так уж задумано на этом свете. Поэтому будьте добры бумагами меня обеспечить по полной программе, чтобы не получилось, как с Вишневецким. Искал кого-то, а кого – один бог ведает.
– Полковник Крячко шутит, – ровным голосом объяснил Гуров. – Любит пошутить. Скрашивает себе суровые милицейские будни. Разумеется, все оперативно-розыскные мероприятия будут нами отражены документально. Насчет этого можешь не беспокоиться. Мы, кстати, люди не только действия, но и слова.
– А я что говорю? – с облегчением отозвался Балуев. – Да мы с вами горы свернем! Главное, держаться одной командой и не тянуть одеяло на себя…
– Очень образно! – подхвалил Крячко. – Я просто вижу эту сплоченную под одним одеялом команду…
Следователь Балуев сунул в рот еще одну сигарету, сердито чиркнул спичкой и поспешно убрал руку в сторону.
– Никак не могу привыкнуть к вашему стилю, ребята, – пожаловался он, закуривая. – Вроде серьезные мужики, солидные, а шутите, как этот… ну, в «Аншлаге» еще…
– Нам «Аншлаги» смотреть некогда, – важно заявил Крячко. – Вон у Гурова жена – знаменитая актриса, и мы с ним можем на халяву хоть каждый день по театрам бегать, а не бегаем. Почему? Не имеем времени. Потому и шутить приходится самостоятельно – по чисто психологическим причинам. Разряжаемся таким образом. Снимаем напряжение.
– Можно подумать, я из театров не вылезаю, – обиженно сказал Балуев. – Вы меня спросите, когда я в последний раз телевизор-то включал! До поздней ночи на работе. Просто тонешь в бумагах. А вам все шуточки!
– Ну, во-первых, я тут ни при чем, – без улыбки пояснил Гуров. – С полковником Крячко я и сам периодически пытаюсь бороться. Правда, без особого успеха. Самый лучший вариант в таком случае – не слушать, что он говорит. Иногда помогает. Особенно когда знаешь, что за человек он на самом деле.
– Да, это, наверное, единственный выход, – согласился следователь. – А я, честно говоря, шуток не понимаю. Насмотришься за день на все эти рожи… – Он обреченно махнул рукой. – Никакого чувства юмора не хочется, честно вам скажу! А если уж сильно разрядиться надо, так я старым дедовским способом пользуюсь…
– Это, конечно, основной метод, – авторитетно заявил Крячко. – Жалко, в рабочее время его применение ограничено. А то бы нам, глядишь, и вообще шутить не понадобилось.
– Ну, ладно, хватит трепаться, – жестко сказал Гуров. – Случай на самом деле серьезный. Будем работать. Завтра же я с тобой свяжусь, Сергей Михалыч. Уверен, что уже сегодня мы добудем информацию, которая подскажет нам, в каком направлении двигаться.
На самом деле он не испытывал в этом абсолютно никакой уверенности. Это было чем-то вроде заклинания, которым Гуров подстегивал себя и поддерживал оптимизм в коллегах. Он считал, что в их работе оптимизм должен присутствовать всегда – даже когда для него не видно никаких поводов. Собственно говоря, таких поводов было настолько мало, что ими вполне можно было пренебречь. Из такой ситуации оставались только два выхода – или спиться, или остаться неисправимым оптимистом.
Гуров тоже немного знал покойного Вишневецкого. Тот действительно был человеком со сложным характером. Про таких говорят – не подарок. И такие люди умеют наживать врагов.
– У опера все враги! – заявил Крячко, когда они с Гуровым покинули кабинет следователя. – Совсем не факт, что смерть Вишневецкого связана с его последним делом. Тем более что там самый настоящий «висяк».
Гуров в принципе был с этим согласен, но выводы делать не спешил.
– Вот узнаем, что он делал ночью на пустыре, тогда и будем рассуждать, – заключил он. – Не с луны же он туда упал? Значит, была какая-то причина там появиться…
– Вот я и говорю, – подхватил Крячко. – У опера тысячи причин получить по башке. Но, согласись, довольно необычная смерть для нашего брата. Может, бытовуха?
– Жизнь покажет, – заметил Гуров. – Первым делом – его окружение, экспертиза, документация, «Индиго», естественно. Ну и жена, конечно, которая что-то чувствовала. Когда женщина говорит, что ей подсказало сердце, значит, она наверняка что-то знала. На пустом месте сердце не подсказывает. Вот будут в руках какие-то факты – тогда и будем рассуждать.
– К жене кто пойдет? – деловито поинтересовался Крячко. – Сегодня, скорее всего, похороны. Наверняка сослуживцы будут, от начальства кто-то, оркестр… Скажут, что безвременно ушел незаменимый и кристальнейший сотрудник, ну и все такое прочее… Не самый удобный момент.
– Зато повод удобный, – возразил Гуров. – Этим я сам займусь. Только нужно сначала позвонить. Ты иди, заводи свою колымагу, а я пока звякну.
Последнее замечание было существенным, потому что у потрепанного «Мерседеса» Крячко, на котором они приехали, с утра барахлило зажигание, и, чтобы укротить его, требовалось некоторое время. Вспомнив об этом, Крячко поспешил на улицу.
Усевшись за руль, он принялся сражаться со взбунтовавшейся техникой и так погрузился в это увлекательное занятие, что не заметил, как возле «Мерседеса» возник неизвестный гражданин. Этот гражданин несколько секунд наблюдал за мучениями Крячко, а потом согнутым пальцем деликатно постучал по стеклу.
Крячко с досадой поднял глаза и увидел коренастого, средних лет мужчину, уже начинающего лысеть, одетого в майку-сеточку. Незнакомец держал в руке допотопную авоську со странным набором – там лежали ласты для подводного плавания и консервные банки с этикеткой «Сельдь атлантическая». На плохо выбритом лице мужчины было написано нетерпение.
Крячко опустил стекло и поинтересовался, кивая на сумку:
– Рыбку сами ловите?
– В каком смысле? – подозрительно спросил мужик.
– В смысле снаряжения, – объяснил Крячко.
– Ерунда! – с вызовом сказал незнакомец. – Это шутка такая, что ли? Я вообще-то тороплюсь. Меня просто просили передать… Вы – Гуров?
Крячко удивленно приподнял бровь.
– Нет, уважаемый, – ответил он. – Гуров – это такой высокий, красивый, в галстуке и с сединой на висках. А я – Крячко.
– Ну, все равно, – мотнул головой мужчина. – Сказали, вам тоже можно…
– Да я не против, – радушно согласился Крячко. – Что передать-то?
– Да насчет жены этого Гурова… – замялся мужчина. – Типа, она женщина известная…
– Ну? И что дальше? – насторожился Крячко.
– Ну и все, – хмуро произнес незнакомец. – У всех на виду. Пусть, мол, подумает об этом на досуге…
– А ну-ка, стоп! – строго сказал Крячко и мгновенно выбрался из машины. – Давай-ка, друг, не темни! Что ты мне тут за шарады загадываешь? – Он железной рукой ухватил мужика за локоть.
Тот невольно попятился, пытаясь вырваться, и забормотал с нарастающим испугом и возмущением:
– Э, ты чего? Чего я тебе такого сказал-то? Попросили передать – я и передал. Два слова всего-навсего. Чего вяжешься-то? Отвали или я ментов позову!
– Это ты очень удачно попал, уважаемый! – с воодушевлением заметил Крячко. – Ты, видно, не в курсе, что я не просто Крячко, а полковник милиции Крячко. Так что тебе даже звать никого не надо – я уже здесь.
Человек с ластами испугался еще больше. Он перестал вырываться и сменил тон на просительный.
– Честное слово, товарищ полковник! – произнес он. – Я тут ни при чем! Меня попросили, а мне что, трудно? Вижу, мужик приличный. Вроде ничего такого… Я и не подумал…
– А вот это не оправдание! – строго сказал Крячко, отпуская, впрочем, незнакомца. – Подумал – не подумал… Все равно, как сейчас говорят, за базар отвечать должен! Во-первых, кто ты такой есть? И, во-вторых, кто тебя просил передать такую глупость? Жду конкретных ответов!
Мужчина беспомощно оглянулся и что-то поискал взглядом.
– Да вон там «жигуль» стоял, – объяснил он. – Вон за перекрестком. Теперь уже уехал. Я мимо шел, мужик, который за рулем сидел, меня подзывает и говорит: передай, мол, то-то и то-то… Я ему сказал – надо, мол, сам и передавай! Как чувствовал… Ну а он, короче, полтинник мне сунул. Ну, за полтинник-то почему не передать?
