Тилли Бэгшоу - Ангел тьмы
— Конечно, сэр.
Завтра детектив Магуайр допросит Анджелу Джейкс по всем правилам. Сегодня она не в том состоянии.
— И кстати, возьмите с собой горничную. Я ничего не соображаю из-за ее воплей.
В комнату вошел тощий молодой блондин в очках с роговой оправой.
— Простите за опоздание, сэр.
Детектив Дэвид Хеннинг хоть и выглядел несуразно, считался одним из лучших, наиболее проницательных и логически мыслящих следователей в стране. Дэнни был рад его видеть.
— А, Хеннинг! Хорошо. Звоните страховщикам, пусть составят полный список похищенного. Проверьте ломбарды и веб-сайты, может, что-то всплывет.
Хеннинг кивнул.
— Кто-нибудь, найдите того, кто устанавливал сигнализацию. Этот дом выглядит укрепленным, как Форт-Нокс, но, похоже, киллер вошел сюда без особых трудов.
— Горничная упомянула, что около восьми часов вечера слышала какой-то грохот, — доложил офицер Менендес.
— Выстрел?
— Нет. Я спрашивал, но она ответила, что это скорее было похоже на падение тяжелого предмета мебели. Она уже хотела подняться, проверить, в чем дело, но миссис Джейкс остановила ее и сказала, что пойдет сама.
— И что потом?
— Потом ничего. Горничная поднялась наверх в восемь сорок пять, чтобы, как обычно, принести старику какао. Нашла их и набрала девять-один-один.
Какао!
Дэнни Магуайр попытался представить супружескую жизнь Джейксов — богатого похотливого старикашку, каждую ночь устраивавшего в постели артрозные конечности рядом с гибкой, чувственной молодой женой, а потом ожидавшего горничную с чашечкой какао! Как могла Анджела Джейкс терпеть прикосновения этого мерзкого типа?
Дэнни представил покрытые старческими пигментными пятнами костлявые пальцы, гладившие грудь и бедра Анджелы. И как бы глупо это ни казалось, мысль о чем-то подобном разозлила его.
А может, не его одного? Причем разозлила настолько сильно, что подтолкнула к убийству?
С утра пораньше детектив Магуайр, сгорая от нетерпения, отправился в медицинский центр «Сидерс-Синай». Это было его первое большое расследование убийства.
Жертва, Эндрю Джейкс, принадлежала к высшему обществу Беверли-Хиллз, и подобное дело могло способствовать быстрому продвижению Дэнни по карьерной лестнице — в случае успешного завершения, разумеется. Но вовсе не карьерные соображения подстегивали его, а возможность снова увидеть Анджелу Джейкс.
В молодой миссис Джейкс было нечто манящее, то, что наполняло сны Дэнни прошлой ночью. И дело было не только в ее красоте, в ее созданном для секса теле. Все увиденное им свидетельствовало о том, что девушка была циничной охотницей за деньгами. Но Дэнни отчего-то надеялся, что это не так. Должно же быть объяснение браку с человеком, настолько старым, что годился ей в деды. Магуайр ненавидел подобных «золотоискательниц». Но при этом не хотел ненавидеть Анджелу Джейкс.
— Как пациентка?
Сестра, дежурившая у дверей отдельной палаты Анджелы, с подозрением уставилась на Дэнни:
— А вы кто?
Он сверкнул полицейским жетоном и самой победоносной ирландской улыбкой.
— О! Доброе утро, детектив!
Сестра ответила на его улыбку, незаметно посмотрев на левую руку Дэнни — нет ли на ней обручального кольца. Парень был необычайно привлекателен: сильный подбородок, лазурно-синие глаза и черные кельтские кудри, за которые ее собственный бойфренд, наверное, готов был убить кого угодно.
— Пациентка очень слаба.
— Насколько слаба? Можно ее допросить?
«Можешь допросить меня», — подумала сестра, восхищенная атлетическим сложением Дэнни, его мышцами, которые выделялись под простой белой рубашкой от «Брукс бразерс».
— Можете войти, но помните — никаких волнений. Ей ввели морфий, чтобы облегчить боль в лице. Левая челюсть у нее сломана, и один глаз в скверном состоянии. Но она очень терпелива.
— Спасибо, — поблагодарил Дэнни. — Постараюсь не задерживаться.
Для больничной палаты комната была роскошной. На стенах висели хорошие, хоть и не слишком дорогие картины. В углу стоял стул для посетителей фирмы «Уэсли Баррел», у окна подрагивала изящная орхидея в горшке. Анджела Джейкс лежала на двух пуховых подушках. Синяки под глазами сменили цвет сливы на темную радугу самых разнообразных оттенков. Свежие швы на лбу придавали ей не слишком приятный вид портновского манекена, но она по-прежнему поражала красотой. Дэнни влекло к ней, как ни к одной женщине на свете.
— Здравствуйте, миссис Джейкс. — Он снова взмахнул жетоном. — Детектив Магуайр. Не уверен, что вы меня помните. Мы встречались вчера ночью.
Анджела слабо улыбнулась:
— Конечно, я помню вас, детектив. Вы дали мне куртку. Лайл, это полицейский, о котором я вам говорила.
Дэнни круто развернулся. Позади, у стены, замер самый красивый мужчина, которого Дэнни когда-либо видел по эту сторону киноэкрана. Высокий, со смуглой кожей, идеальным орлиным носом, смолянисто-черными волосами и синими глазами, миндалевидными, как у сиамского кота. Он неодобрительно щурился на Дэнни. На нем был дорогой, сшитый на заказ костюм, и при каждом его движении казалось, что по озеру разливается масло, гладкое, текучее, почти вязкое.
Дэнни тут же понял, кто перед ним. Адвокат. Он презрительно скривил губы. За редким исключением детектив Дэнни Магуайр не слишком жаловал адвокатов.
— Кто вы и что здесь делаете? Посетители к миссис Джейкс не допускаются.
— Лайл Реналто, — практически промурлыкал мужчина и, подойдя к кровати, по-хозяйски положил руку на ладонь Анджелы. — Я друг семьи.
Дэнни уставился на двух неприлично привлекательных молодых людей, державшихся за руки, и пришел к неизбежному заключению.
«Ну да, как же! А я — царица Савская. Друг семьи, черта с два!»
— Лайл был поверенным Эндрю, — пояснила Анджела. Голос ее был тихим и хрипловатым, совсем не то что вчерашний испуганный шепот. — Кончита позвонила ему прошлой ночью, рассказала, что случилось, и он сразу же пришел. — Она с благодарностью стиснула руку Реналто, и ее глаза налились слезами. — Он был просто изумителен.
Бьюсь об заклад, так и есть.
— Если вы в состоянии отвечать на вопросы, миссис Джейкс, я бы хотел…
— Не сейчас, — тут же заявил Реналто. — Миссис Джейкс слишком слаба. Может, вы дадите мне список вопросов, а я позабочусь о том, чтобы она ответила на них, как только отдохнет.
— По-моему, я не с вами говорю, мистер Реналто, — сорвался Дэнни.
— Как бы там ни было, миссис Джейкс прошла через невероятно тяжкое испытание.
— Знаю. Я пытаюсь найти того, кто это сделал.
— Помимо того, что на ее глазах убили мужа, она еще подверглась зверскому изнасилованию!
Дэнни стал терять терпение.
— Я в курсе случившегося, мистер Реналто. Я был там.
— Но я не видела, как убивали Эндрю.
Мужчины уставились на Анджелу, однако она смотрела только на Дэнни. Охваченный идиотским торжеством, он подошел к кровати и оттеснил Реналто.
— Не хотите рассказать, чему именно стали свидетельницей?
— Ангел, тебе вовсе ни к чему что-то говорить, — вмешался поверенный.
Дэнни вопросительно вскинул брови.
— Так меня называл муж, — пояснила миссис Джейкс. — А вслед за ним и все его друзья. Я, конечно, совсем не похожа на ангела. И иногда сильно досаждала бедному Эндрю.
— Сильно в этом сомневаюсь, — покачал головой Дэнни. — Вы рассказывали о прошлой ночи. О том, что случилось.
— Да. Эндрю был наверху, в постели. Я читала внизу.
— В какое время это было?
Миссис Джейкс задумалась, потом произнесла:
— Около восьми, полагаю. Сверху донесся шум.
— Какого рода шум?
— Грохот. Я подумала, что Эндрю упал с кровати. У него последнее время бывали припадки. Тут вбежала Кончита, которая тоже услышала шум. Но я сказала, что поднимусь сама. Эндрю был человеком гордым, детектив. Если бы… — Она поискала подходящее слово. — …если бы он каким-то образом потерял способность двигаться или ушибся, то не хотел бы, чтобы это видела Кончита. Но меня он не стал бы стесняться.
— Так вы поднялись одна…
Она глубоко вдохнула и закрыла глаза, борясь с воспоминаниями.
Лайл выступил вперед:
— Ангел, пожалуйста! Ни к чему расстраиваться.
— Ничего, Лайл, все в порядке. Детективу нужно знать. — Она снова взглянула на Дэнни. — Я поднялась одна. Но когда входила в спальню, кто-то ударил меня сзади. Это последнее, что я помню. Острая боль в голове. А когда очнулась, он… он насиловал меня.
— Можете описать напавшего? — спросил Дэнни, по опыту зная, что лучший способ успокоить свидетелей — придерживаться сухих фактов и действовать жестко. Как только начнется бред вроде «знаю, как это тяжело для вас», откроются все шлюзы: слезы, истерики, и допрос, считай, пропал.
