Т. Паркер - Час печали
– Хотите что-нибудь выпить, Мерси?
– Воды. Если можно, со льдом.
– Нельзя. Нет ни того, ни другого.
– А что у вас есть?
– Вообще-то ничего.
– Ну спасибо, мудила.
– Мне не нравится, когда женщины ругаются.
– А ей на это плевать, Эд. Она не собирается с тобой флиртовать, – отрезал Хесс.
Глубоко дыша, Мерси пыталась умерить гнев и успокоиться. Она уловила вспышку гордости и злости в серых глазах Эда Измы.
– Это твое маленькое искушение, Хесс? – насмешливо поинтересовался он.
– Мерси мой напарник.
– Везет же тебе. Пожалуйста, присаживайтесь. Я почистил кресла специально к вашему приходу.
"Кресла" оказались обычными белыми пластмассовыми стульями. Взглянув на них, Мерси поежилась.
Изма вышел в другую комнату. Рэйборн услышала звук льющейся воды и щелканье льда в стакане. Вот хитрец! Она заметила, что на Эде светлая майка и короткие узкие шорты вроде плавок. В этой одежде он казался еще огромнее. Шорты были желтыми с белым узорчиком. Бледные ноги Эда, покрытые редкими темными волосами, напоминали античные колонны. Дешевые шлепанцы на невообразимо больших ступнях великана издавали при ходьбе щелкающие звуки.
По шее Мерси пробежал холодок.
Удача. Мир и спокойствие. В яблочко!
Она сделала глубокий вдох. Еще один.
Хесс сидел довольно далеко от нее, рядом с широкой кроватью у стены, и смотрел на нее. Он закинул ногу на ногу и обхватил колено руками. Мерси впервые поняла, что он уверенный, сильный мужчина, с которым не стоит тягаться, и это открытие доставило ей удовольствие. Хесс взглянул на Рэйборн, будто угадав ее мысли, но промолчал.
Да, здесь она чувствовала себя загнанным зверем, и дальше, вероятно, будет еще хуже. Но игра стоит свеч. Ободряющий взгляд Хесса и спокойствие, исходящее от него, помогли Мерси овладеть собой. Она кивнула ему. На ковре Мерси заметила небольшие вмятины. Судя по их размеру, на полу стояло что-то вроде телевизора или тумбочки. В этих местах ковер сохранил прежний цвет.
Что произошло? Почему Изма переставил вещи в комнате?
Изма заслонил собой свет, появившись в дверном проеме. Он протянул Мерси воду.
– Я пошутил.
– Псих, – сказала Мерси, взяв стакан.
Эд тихо ухмыльнулся и отошел. Сев на кровать, он вдруг выгнул спину и, опершись на ноги и на руки, изобразил что-то невероятное. Его ляжки были широко расставлены в стороны, а ягодицы подняты вверх – эдакий громадный паук с выпирающими из-под плавок гениталиями. Эд улыбался во весь рот, в упор глядя на Мерси.
Внезапно он сделал быстрое движение, и Мерси увидела нечто столь вульгарное, чего не видела ни разу за свои тридцать четыре года. Она не знала, заметил ли это Хесс, так как от стыда опустила глаза.
– Ну, – сказал Эд, – чем могу помочь органам?
Он уже полулежал, прислонившись к стене и скрестив ноги. Рука покоилась на причинном месте, так что Эд периодически сдвигал в сторону свои шорты-трусы и показывал Мерси все их внушительное содержимое.
Она с мольбой взглянула на Хесса. Его лицо выражало немой укор, а вместе с тем нежность и желание приободрить ее.
– Преступник похитил двух женщин, Эд. Увез их куда-то, но куда – неизвестно. Вероятно, он пытался сохранить тела.
– Каким образом? – Изма повернул голову в сторону Хесса.
– Пока тоже не установлено. Но мы нашли химический препарат.
– Девицы с шоссе Ортега? Симпатичные крошки! Я видел их фотографии по телевизору.
– Они были хорошими женщинами, Эд.
Изма молчал. Мерси смотрела на его маленькую голову и думала: что за мыслишки роятся в ней? Уставившись на Мерси, он продолжал манипуляции с плавками. Мерси не сводила глаз с его лица. Она не желала доставлять Эду удовольствие и смотреть туда.
– Эд, положи руки на кровать, – твердо потребовал Хесс.
Мерси никогда не слышала, чтобы напарник говорил таким тоном. В его голосе звучала явная угроза. Но при этом Хесс не терял спокойствия.
– Но я не... – начал Изма.
– Руки на кровать, или я сделаю тебе больно!
Громадные ручищи громко хлопнули по матрасу.
– Так-то лучше.
Гигант издал жалобный вздох и одарил Мерси взглядом, полным презрения.
– Там и держи их, Изма, – добавил Хесс.
Мерси хотелось бы научиться ставить людей на место, говорить таким устрашающим голосом. Хотя "Эй, Джек, хочешь стать еще одним мертвым засранцем?" в свое время сработало превосходно. Значит, и она не промах?
– Да, Эд, – продолжал Тим, – убил их этот парень. Ему очень нравятся женщины, как тебе когда-то. Он держит их при себе, как и ты. Он заботится, чтобы они были в пригодном состоянии, и это тоже тебе знакомо. Вот я и подумал: "Эд Изма расскажет нам о преступнике. Эд умный человек, почти гениальный. Может, он поймет умысел похитителя, его мотивы и окажет помощь следствию?"
Изма снова вздохнул и немного расслабился, положив руки на прежнее место. Посмотрев на них, он вернул их на кровать и перевел взгляд с Мерси на Хесса.
– Только он не мужик, раз не может иметь дело с живой бабой. В отличие от меня. Я хотел, чтобы Лорейн осталась жива, была веселой и счастливой. Но мне нужен был секс, разнообразный секс. Я же зрелый мужчина, стремящийся к половой близости.
– Она постучалась к тебе в дверь сама в надежде продать... что она продавала?
– Ножи фирмы "Тримко". "Я Лорейн Далак из "Тримко"". Иногда весь мир переворачивается с ног на голову. Внутри тебя творятся разные вещи. Ну, понимаете, о чем я. Я пригласил ее зайти. В суде не верили, что я полюбил женщину за две минуты. Да я ж не сделал бы с ней этого без любви!
Мерси снова оглядела квадратные пятна на ковре. Почему Изма убрал то, что там стояло? Мерси знала: Эд ни на минуту не спускал с нее глаз. Она почувствовала себя заложницей, которая вынуждена находиться рядом с маньяком, трахающим ее в своем больном воображении. Наживка для извращенца!
Голос Хесса казался ей спасением.
– Ладно. Итак, у него не хватает мужества. Наверное, ты прав. Дальше?
– Но он хочет, чтобы они напоминали живых. Наверное, сует в холодильник. Не расчленяет, конечно. Целыми сует. Тот, кто распиливает женщину на части, вообще не достоин называться мужиком.
– Но зачем их хранить? Почему просто не использовать, а потом бросить?
– Дать им сбежать? Нет, Хесс. Дело тут в любви, а не только в сексе. Он по-настоящему влюблен в своих женщин и мечтает быть с ними всегда. Кто отпустит любимую? Мы иногда так сентиментальны!
У Мерси пересохло в горле и свело живот.
– Скорее мерзки и отвратительны! – не выдержала она.
– Вышвырни ее отсюда, – обратился Изма к Хессу.
– Смотри на меня, Эд, не на Мерси. Зачем они ему? Почему их две? – Голос Хесса снова зазвучал угрожающе.
– Так надо. Они разные, а вместе создают единое целое. Я видел их лица – очень красивые!
– Ну и? Что привлекло его в них?
– Они обе такие интеллигентные! У них умные глаза. Вот если я вижу образованную интеллектуалку, то мне не терпится дать ей по роже. Я предпочитаю простых девушек, неброских и покорных, занимающихся ручным трудом. В них, может, нет того лоска, но они по-своему милы. Пролетарки. Крестьянки. Скромные служащие. Вроде моей Лорейн. Или Мерси.
Рэйборн пристально посмотрела на Эда. Тот начал медленно вращать тазом, все еще держа руки на матрасе.
Хесс резко поднялся:
– Я покажу Мерси, что у тебя в шкафу.
– Пожалуйста. Только не трогай!
Мерси встала и почувствовала сильное головокружение.
– Оставь в покое свои гигантские яйца, ублюдок. Я скоро вернусь. – Она последовала за Тимом в соседнюю комнату.
Хесс указал рукой на открытый шкаф. От ужаса Мерси едва устояла на ногах. Из шкафа пять женщин устремили на нее свой невидящий взгляд.
– Раньше они лежали на ковре. Это возлюбленные Эда, он собрал их после случая с Лорейн.
Мерси мало-помалу приходила в себя. Все пять женщин оказались манекенами. Четырех из них Изма одел в профессиональные костюмы: строителя, почтальона, продавщицы и полицейского. Пятая, в коротенькой юбке и с блестящими черными волосами, очень напоминала Мерси. В руке кукла держала карточку. Мерси наклонилась и прочитала: "Лорейн Далак, "Тримко"". Подставки у манекенов были квадратными.
– Меня бы стошнило, если бы я их сразу увидела, – Мерси отвернулась от шкафа.
– Уверен, он сам причесывает и красит их. Наверное, покупает им разные вещи. Не знаю, почему он спрятал своих барышень. Решил, что я позавидую? Или что ты приревнуешь? А может, почувствовал себя плохим мальчиком и застыдился. – Хесс сухо улыбнулся.
– Пошли отсюда, Тим. Он ведь не сказал ничего стоящего.
– Он и себя-то плохо понимает, поэтому не станет сознательно нам помогать. Но кое-что я вынес из нашей беседы.
– Что, например?
– Думаю, Похититель Сумочек любил Джанет Кейн и Лаэл Джилсон так же, как он – Лорейн. Наш преступник – коллекционер. Он собирает женщин, как Изма – кукол. И не отпускает от себя своих возлюбленных.
