Леонид Словин - Транспортный вариант
— Примерно то же. Кажется, что у них нет других слов. Что нового у вас?
Он не стал спрашивать ее о муже, о противоречиях в его объяснениях, но Гладилина сама сказала:
— Мой сегодня заедет к вам. Хочет все объяснить. А то не вяжутся у него концы с концами.
— Вам он объяснил?
Она покачала головой:
— Зачем? У нас все на доверии. Он приедет и объяснит.
— У Леониды Сергеевны в библиотеке стояла хрустальная ваза, — сказал Денисов, Она перебила его.
— Цела?
— Да.
— Видимо, это она маме купила. На семидесятилетие. Мы обсуждали, близкие, решили, что купим от всех…
— Когда у нее день рождения?
— Скоро, в конце месяца.
На кривой, за поселком, послышался частый стук электрички, обычно он на несколько минут предшествовал появлению поезда. На табло, под светофором, вспыхнула двойка — электричке открыли второй путь.
— До свиданья, — Денисов повернул к линпункту.
Начальник линпункта уже ждал его у входа:
— Мужика этого я знаю, — Денисов понял, что он говорит о человеке, у которого изъяли перстень. — Паленов. Он здесь недалеко живет. Пить ему нельзя из-за контузии.
— Но пьет.
— Дочь выдал замуж, — младший лейтенант провел рукой по бледному, словно из плохо пропеченного теста, лицу. Несмотря на свое скромное звание, он был уже в годах, более десятка лет прослужил старшиной. — Видно, и купил для нее.
— Где он пил? — спросил Денисов. — Известно?
— В новом пивном баре. Сейчас пройдем туда.
Через привокзальную площадь, мимо рынка они прошли в новый пивной зал.
Пива здесь не было. За высокими столиками несколько человек пили холодный лимонад. В помещении стояла больничная тишина и так же по-больничному позвякивало стекло о стекло, — Сейчас…
Младший лейтенант отошел от Денисова, шепотом, накоротке перекинулся с продавцом, лениво перетиравшим тряпкой пыльные бутылки коньяка на витрине.
Потом он поманил Денисова к выходу; — С Паленовым были Роман Леонтьевич и еще один.
Того продавец видел впервые: «Деловой, — говорит, — не чета этой пьяни».
— А Роман Леонтьевич… Это, видимо, завсегдатай?
— Этот где-нибудь поблизости… — сказал начальник линпункта. — Да вон он! Легок на помине.
У забора мужчина невысокого роста, в коротком осеннем пальто, в кепке, закупоривал бутылку. Было видно, что он успел основательно подкрепиться.
Сбоку на картонной коробке из-под «Рома Негро» лежала немудреная закуска.
— Роман Леонтьевич… — окликнул младший лейтенант.
Тот сунул бутылку во внутренний карман, обернулся.
— Что за мужчина заходил с тобой и с Паленовым в пивной зал? — спросил начальник линпункта, — Так это утром!
— Утром. Кто он? Откуда?
— Да разве всех упомнишь…
— Какой из себя? Обрисуй. Может, я знаю.
— В резиновых сапогах. «Ни с чем пирожок». Я и не запомнил. Они вдвоем ушли, с Паленовым. Теперь я здесь… — он показал на ящик из-под «Рома Негро». — А Паленов в милиции побывал.
— Раньше вы видели того — в резиновых сапогах? — спросил Денисов.
— Вроде встречал, — он покачал головой.
— Никогда ничего не случалось, — посетовал начальник линпункта, — а тут…
Они прошли несколько домов, свернули на ближайшую улицу. Впереди, за пустырем, показался фундамент давно оставленного дома. Свалка битого кирпича. Напротив синела обнесенная новым штакетником аккуратная дачка с белыми наличниками окон и терраской.
— Сюда, — младший лейтенант свернул в калитку.
Мимо парников они подошли к терраске, поднялись на крыльцо. Изнутри кто-то невидимый за дверью тотчас отбросил крючок, хлопнул в сенях.
— Можно? Теть Рая! — окликнул начальник линпункта.
Никто не ответил.
Младший лейтенант открыл дверь. Они прошли терраску, вошли в комнату, отделенную дощатой перегородкой от остального помещения. Комната была пуста, только на диване у окна спал человек.
— Паленов… — позвал начальник линпункта. — Спишь?
— Хватит ему спать! Выспался… — послышался за перегородкой суровый женский голос. Безусловно, это была «Теть Рая».
Жена, а может, теща Паленова, очевидно, следила за каждым их шагом, едва они появились в проулке.
— А?.. — Паленов сбросил одеяло, сел. На нем был полосатый нижний гарнитур. — Ко мне? — он сразу узнал начальника линпункта.
— Оделся бы сначала… — раздался из-за перегородки тот же голос.
— Минуту! — Паленов соскочил с дивана, натянул брюки, свитер, сунул ноги в тапочки. — Теперь все в порядке…
Он, видимо, пил уже несколько дней, не брился, лицо казалось желтым, а в общем, был подтянутым, без живота, с копной хотя и седых, но не редевших на макушке волос.
— Мы насчет перстня, — сказал младший лейтенант. — Как он попал к вам?
Паленов забеспокоился?
— Купил. А что?
— Дорого?
За перегородкой скрипнула половица, потом снова воцарилась прежняя напряженная тишина.
Паленов шепотом назвал цену.
— Продавца знаете?
— Средних лет, неприметный такой… В резиновых сапогах.
— Он сам предложил кольцо?
— «Берите, — говорит, — вещь уникальная!» Да я и сам увидел! — Разбираюсь. Мы тут свадьбу недавно сыграли. Наверное, знаете. Дочь выдал. Ну, вот.
— На кольцо есть заявка, — сказал младший лейтенант. — Оно украдено. Если не найдете продавца…
— А мне сказал, что знаешь продавца! — с отвращением произнесла «Теть Рая» из-за перегородки.
— Роман Леонтьевич видел его у нас в Расторгуеве… — Паленов повысил голос. — На Павловской вроде.
— Будем искать, — пообещал Денисову младший лейтенант, когда они вышли на улицу. — Паленова я знаю, он мужик серьезный. Дочь у него от первого брака, хозяйка не очень жалует. Вот он и перестарался. Вы в Москву? спросил он, заметив, что Денисов посмотрел на часы.
— Да. Только предварительно позвоню.
— Я сразу сообщу, если что, — пообещал начальник линейного пункта.
Денисова он знал давно, и ему нравилось, как тот работает.
В электричке и потом в метро, по пути на «Автозаводскую», Денисов листал свой блокнот с записями.
Из запланированных им первоначально мероприятий оставались такие, как «установление Близнецов, Тучного, взятие объяснений от лиц, прибывших первыми на место несчастного случая, — Малахов, Дернов».
Тучного скоро можно было вычеркивать. К Малахову Денисов собирался заехать тоже сегодня, сразу после профессионально-технического училища, обоим очевидцам он в последнюю минуту позвонил из линейного пункта милиции в Расторгуеве.
Остался неопрошенным Дернов, который по какой-то причине не явился по повестке, но особых надежд на его опрос возлагать не приходилось: человек в вязаной шапочке и спортивной куртке находился на платформе и прибежал к месту происшествия едва ли не после Денисова.
На всякий случай Денисов записал: «Послать Ниязова на квартиру с повесткой…»
Существовали еще двойняшки, которых он видел, стоя у рефрижераторного поезда, они тоже могли видеть Белогорлову на тропинке или у машины. Но и с этими двумя дело обстояло непросто. Ниязов — младший инспектор, разыскивавший Близнецов, — уже несколько раз встречал электрички, прибывавшие в начале девятого часа. Близнецов на тропинке, ведущей к домам, не встретил ни разу.
«Повторить…» Пряча блокнот, он встретился с насмешливым взглядом скучающей девицы, сидевшей напротив: «Деловой!»
На «Автозаводской» из всего вагона выходили они двое. Денисов чуть поотстал, пропуская ее, зато на эскалаторе сразу наверстал упущенные секунды. Через несколько минут он уже был в профессионально-техническом училище.
Тучный, с кроткими печальными глазами преподаватель машинописи, стоял в окружении учениц. При появлении инспектора девушки сразу же отошли.
— Денисов. Я звонил вам.
— Гектор Иванович. Рад познакомиться, — он грустно посмотрел на Денисова.
Они поднялись на второй этаж, в кабинет с портативными машинками на столах.
— Чем могу быть полезен?
Он сел за преподавательский стол, усадил Денисова напротив, за машинку.
Пока Денисов объяснял цель визита, Гектор Иванович часто, коротко кивал, многочисленные его подбородки мягко покачивались.
— Все верно, — сказал он наконец. — Я шел с коллегой, он живет по другую сторону полотна. По вторникам мы встречаемся у метро — обоим к первому часу…
В класс заглядывали ученицы.
В том, что хрупким, тоненьким девушкам преподавал машинопись грузный, неповоротливый мужчина с кроткими глазами, было что-то трогательное, но Денисов ушел от этой мысли.
— Пожалуйста, расскажите подробнее, — попросил он.
— На путях стоял рефрижераторный поезд… Я не знал, что делать.
Вернуться? Это еще полчаса.
— Решили пройти под вагоном?
