Энн Перри - Врата изменников
– Но суть не в этом, – возразил он.
– А в чем?
– Прошу прощения?
– В чем вы видите суть того, что ни одно серьезное общество не принимает женщин?
Но Юстасу не пришлось доказывать то, что лично ему казалось столь же неоспоримым, как естественные законы Вселенной, в которых не сомневались и которые не нуждались в объяснении. Вошла горничная и объявила, что прибыла миссис Питт.
– Господи помилуй, благодарю вас, Эффи! – ответила Веспасия. – Я и понятия не имела, что уже так поздно. Пожалуйста, просите. – И она обернулась к Юстасу: – Шарлотта составит мне компанию, мы отвезем свои карточки герцогине Мальборо.
– Шарлотта… компанию? Вам? – изумился Марч. – К герцогине Мальборо? Право, это очень самонадеянно с ее стороны, матушка! Она совершенно не ваша компания. Господь знает, что ей придет на ум сказать или сделать. Вы, конечно, не всерьез все это говорите?
– Я совершенно серьезна. С тех пор как вы виделись с Томасом последний раз, его повысили. Теперь он суперинтендант полиции.
– Да пусть хоть станет начальником Скотленд-Ярда, мне это безразлично, – ответил Юстас. – Вы все равно не должны брать Шарлотту с собой, когда посещаете герцогиню Мальборо.
– Но мы не собираемся ее посещать, – терпеливо объяснила леди Камминг-Гульд. – Мы просто оставим визитные карточки, что, как вам также известно, полагается делать после приема. Так принято выражать признательность за гостеприимство.
– Признательность? А разве Шарлотта была на приеме? – Ее зять все еще был крайне ошеломлен.
– Да, была.
Дверь отворилась, и вошла миссис Питт. Как только она увидела Юстаса, на лице ее отразилась сложная гамма эмоций – удивление, гнев и сознание собственного достоинства. Но в итоге все это перекрылось любопытством.
Чувства Юстаса были гораздо проще. Его лицо выразило только неподдельное, элементарное смущение. Он встал, щеки у него пылали.
– Как приятно снова с вами увидеться, миссис Питт, как поживаете?
– Добрый день, мистер Марч, – с трудом выговорила гостья и шагнула вперед.
Веспасия могла догадываться, о чем именно она сейчас вспоминает: скорее всего, о смешном эпизоде под кроватью. Если судить по тому, что Юстас покраснел как рак, он тоже вспомнил об этом.
– Я отлично себя чувствую, спасибо, – добавила Шарлотта. – Уверена, что вы тоже. – А сейчас она, очевидно, вспомнила о постоянно распахнутых окнах особняка в Кардингтон-кресент, даже в облачные непогожие утра, когда в утренней комнате во время завтрака стоял почти невыносимый холод и все, кроме Марча, дрожали над своей овсяной кашей.
– Как всегда, миссис Питт, – сказал он отрывисто, – в этом отношении я благословлен свыше.
– Юстас сейчас рассказал мне о замечательном обществе, в которое он имел честь быть принятым, – сказала леди Камминг-Гульд, указывая Шарлотте на стул.
– А, да, – подтвердил ее зять. – Эта организация посвящает свою деятельность благотворительности и осуществлению доброго влияния на общественную мораль.
– Поздравляю, – горячо сказала Шарлотта. – Вы должны испытывать большое чувство удовлетворения. Оно вам так необходимо.
– О, разумеется. – Ее собеседник снова сел, чувствуя себя гораздо более свободно, и опять стал обсуждать предмет, который доставлял ему столь необыкновенное удовольствие. – Да, действительно, миссис Питт. Очень приятно чувствовать, что соединился в обществе с людьми одного с тобой образа мыслей и преданности тем же самым целям и что все вместе мы можем стать действительно мощной силой в стране.
– А как называется ваше общество? – с невинным видом спросила Шарлотта.
– Ах, не задавайте подобных вопросов, моя дорогая леди, не идите далее, – Марч слегка покачал головой и улыбнулся. – Наши цели и намерения общеизвестны и для всех открыты, но само наше общество названия не имеет, оно анонимно.
– Вы хотите сказать, что оно тайное? – напрямик спросила миссис Питт.
– Ну, как сказать, – теперь Юстас был смущен, – я бы не стал употреблять именно это слово – есть в нем некий оттенок, который внушает совершенно превратные мысли… Нет, оно просто не имеет названия. В конце концов, разве Господь не призывал нас творить добро не говоря об этом, втайне? – Он опять улыбнулся. – «Пусть левая рука не знает, что делает правая»[19].
– Вы считаете, что Господь при этом имел в виду тайные общества? – спросила Шарлотта совершенно серьезно и воззрилась на него, словно ожидая немедленного ответа.
Марч тоже уставился на нее, словно ужаленный. Он знал, что племянница Веспасии бестактна, но почти забыл, как это бывает на самом деле. Это такой дурной тон – смущать всех и каждого, а она постоянно заставляет его смущаться, подумал он. Пожалуй, никогда Юстас не встречал более неинтеллигентной женщины, чем она.
– Ну, может быть, выражение «не притязующее на известность» более подходяще, – сказал он наконец. – Я не вижу ничего подозрительного в людях, которые помогают друг другу облегчать нужды обездоленных. Мне даже кажется, что эта непритязательность говорит о замечательной основательности и деловитости. Господь Бог никогда не возвеличивал бездеятельных, миссис Питт.
Шарлотта вдруг совершенно обезоруживающе улыбнулась.
– Уверена, что вы правы, мистер Марч. Требовать общественного одобрения за каждую благотворительную акцию – значит совсем лишить ее всякой ценности. И замечательно, что каждый из вас знает только несколько других членов из своего собственного круга. Это в высшей степени непритязательно, не так ли?
– Круга? – Юстас вдруг сильно побледнел, несмотря на загар и красноватый цвет лица, вызванные долгими прогулками в любую погоду.
– Разве я употребила неправильное слово? – спросила, широко распахнув глаза, миссис Питт.
– Я… э…
– Ну, оставим это, – махнула рукой его собеседница.
Незачем было нажимать сильнее: ответ и так был очевиден. В своей наивности, даже простоте, Юстас стал членом «Узкого круга», как и многие до него, – например, как Мика Драммонд и сэр Артур Десмонд. Драммонд сумел вырваться и остался жив… во всяком случае, пока жив. Десмонду повезло меньше.
Шарлотта взглянула на Веспасию. Та с весьма серьезным видом протянула руку зятю.
– Надеюсь, вы окажете благотворное влияние на общество, Юстас, – сказала она искренне. – Спасибо, что приехали и поделились своими новостями. Не хотите ли остаться на ланч? Мы с Шарлоттой скоро вернемся.
– Спасибо, матушка, но у меня еще есть визиты на сегодня, – быстро отклонил он предложение, встав и слегка поклонившись леди Камминг-Гульд, а потом точно так же Шарлотте. – Было очень приятно опять встретиться с вами, миссис Питт. Доброго дня вам обеим, – и, не ожидая ответа, Марч удалился.
Шарлотта снова посмотрела на Веспасию. Обе молчали.
Глава 3
Слушание дела о смерти Артура Десмонда проходило в Лондоне, так как умер он именно там. Сидя на галерее в зале суда, Томас Питт угрюмо констатировал про себя, что процесс устроили в городе еще и для того, чтобы члены «Узкого круга» могли эффективнее контролировать процедуру. Будь это в Брэкли, где сэр Артур и его семья были известны и почитаемы в течение трех столетий, огромное уважение к его личности могло бы преодолеть даже могущество этой организации.
А сейчас он сидел рядом с Мэтью, который в это утро казался еще более бледным и худым, чем обычно, и они ждали, когда начнется слушание и в зале уляжется приглушенный ропот предвкушения. Комната, где они находились, была полна людей. Зрители теснились, толкали друг друга, пробираясь сквозь узкий коридор под конической аркой в главный зал заседаний. По мере того как места заполнялись, шум голосов становился все тише, а взгляды все чаще устремлялись в сторону одинокой скамьи перед столом, с одной стороны которого сидел служащий в черной мантии и делал пометки в блокноте, держа перо, как копье, а с другой было место для свидетеля.
У Питта было странное чувство нереальности происходящего. Его слишком переполняли эмоции, чтобы ум мог функционировать четко и ясно, как бывало в подобных случаях, на других подобных слушаниях, где ему приходилось бывать раньше. А ведь их было так много, что он уже давно потерял им счет…
Суперинтендант посмотрел вперед, на скамью. Там, плечом к плечу, сидели пятнадцать или двадцать солидных людей, некоторые в полном трауре, другие с траурными знаками на одежде, готовые дать свидетельские показания, как только им предложат. У многих был тот уверенный в себе положительный вид, который придают богатство и прочное положение в обществе. Томас решил, что это или профессиональные эксперты, или члены клуба, которые были там в день смерти сэра Артура. Нервный человек, несколькими годами моложе этих джентльменов и одетый не так хорошо и дорого, был, очевидно, одним из официантов, который разносил в клубе спиртное.
Коронер[20], на взгляд Питта, внешне плохо подходил для своей роли. Было трудно представить себе человека, более пышущего здоровьем и энергией. Он был высок и широкоплеч, с золотисто-рыжей шевелюрой и широким цветущим, жизнерадостным лицом.
