Андрей Кивинов - Дублер
– Да, это я.
– А где у нас прописанная на той же площадке Косых Вера Анатольевна?
– Не знаю… На работе, наверное. Так кто вам нужен?! Я или она?
– Оба!!! А вы, девушка, пока потрудитесь найти свои документы. Надеюсь, вы не в федеральном розыске? Что ж, Аркадьевич, ты можешь мне не верить, но я искренне сожалею, что застал тебя в такую неудачную минуту. И как мужчина мужчину я тебя очень хорошо понимаю. Да, один раз живем, хочется всего попробовать. Но как лицо, стоящее на страже интересов государства, должен тебе заметить, что, ха-ха, совокупление с лицом, не достигшим половой зрелости…
– Я достигла, – возмутилась юная леди.
– А вас никто не спрашивает, это не вам решать. Да, так совершение упомянутого мной безобразия согласно закону является уголовным преступлением. Надеюсь, вы тут не в «прятки» на деньги играли? Кстати, а чем ты по жизни-то занимаешься? Трудишься? Если не секрет, то где?
– Я не работаю, не устроиться пока.
– И это я тоже понимаю. Куда ж тут устроишься? Но с голоду, я догадываюсь, мы не помираем. И от жажды тоже. И даже на любовь остается. На какие-такие, а?
– Мать помогает.
– И жена, жена тоже помогает? Мальвина, а ты ему не помогаешь? Как прекрасно быть окруженным женской заботой и вниманием.
– Вы можете расстегнуть меня? Я никуда не собираюсь бежать.
– Конечно, тем более бежать в твоем положении совсем глупо.
Валера освободил Косых от оков.
– Да, собственно, вернемся к барашкам… Сейчас, Борис Аркадьевич, я задам тебе пару несложных вопросов, естественно, не о том, какой шампунь ты предпочитаешь. Если ответы меня удовлетворят, я немедленно извинюсь, удалюсь и забуду про шкаф, жену, безработицу, уголовный кодекс, и играйте с Богом в свои «прятки», «города», «дочки-матери». Так, мадам, ну-ка брысь на кухню. Документы, кстати, нашла? Я так и думал. Шестнадцать-то есть?
Мадам по-детски огрызнулась и исчезла из комнаты.
– Лишние уши… Все для тебя, Борис Аркадьевич. Так вот, первый несложный вопрос, сам, наверное, уже догадался, какой. По этому адресу зарегистрирована компания, если не сказать концерн-синдикат, под названием «Валет», директором которой ты, Аркадьевич, и служишь. А на безработицу жалуешься. Я понимаю, будь ты ассенизатором, можно и промолчать стыдливо, но «Валет»… Вопрос понятен? Да, об истории с потерянным паспортом лучше даже не вспоминай, убью на месте.
– Но…
– Что?!
– Да, да, я понял.
– Вот и отлично. Слушаю, товарищ директор.
Косых принялся нервно шарить по карманам, вероятно, в поисках курева. Курево нашлось на столике, с третьей попытки зажигалка сработала, Борис Аркадьевич глубоко затянулся. Было очевидно, что отвечать на вопрос ему совсем не хочется, и Валера еще раз поблагодарил судьбу за подарок в виде несовершеннолетней шлюхи.
– Не затягивай паузу, – поторопил Любимов. – Вера Анатольевна вернется, тоже «Шампанского» захочет.
– Да, сейчас… Что это за фирма, я не знаю, честно, не знаю. У меня приятель один есть, Игорь Петухов, в техникуме учились. Я год назад у него денег занял, «тонну», проиграл в картишки мужикам одним. На полгода занял, без процентов. Но так получилось, что вернуть не смог.
– Обычное дело, я сам в долгах по горло. Дальше.
– Когда срок подошел, я к нему: так и так, подожди немного. Он согласился потерпеть еще месяц. А через неделю сам заехал. «Ты, Борька, „бабки“-то вряд ли вернешь – ни через месяц, ни через два я их от тебя не дождусь. Не можешь отдать – не бери. Не по-людски это. Но я тебе могу простить должок, причем считай за так, за спасибо. Гони свою паспортину на пару дней. Когда верну, считай, что долга нет. Последствий не бойся, все по-чесному…»
Я как знал, не стоит связываться, да долг висит, никуда не денешься. Рискнул. Игорь вроде не бандюган, не подставит. Отдал. Через пару дней встретились, паспорт он мне вернул, долг простил. Предупредил, правда, что, если кто будет пробивать фирму «Валет», сразу ему отзвониться на «трубу». Номер оставил. Коли допытываться будут, мол, скажи, что паспорт потерял. Я потом на всякий случай в наш отдел сходил, заяву накатал, что паспорт пропал.
– Соображаешь, где надо. Ну и что, приходил кто-нибудь?
– Да, один раз, парень какой-то. Спросил, не здесь ли «Валет» находится. Я ответил, что никогда про такой не слышал.
Валера грустно усмехнулся. Эх, Олежек…
– Потом ты, конечно, позвонил и предупредил.
– Да, как и договаривались.
– Он что-нибудь спрашивал?
– Спросил, как парень выглядел. Я описал.
– И все?
– Все. Никто больше не приходил.
– Давай номер.
– Какой? – насторожился Косых.
– Трубочки.
– Ой, вы знаете, он на бумажке был записан, я ее, кажется, выкинул случайно.
– Ага… Мальвина, иди-ка сюда! – крикнул Любимов в сторону кухни.
Девушка вернулась в комнату.
– Дай-ка ручку.
– Чо такое-то?
Валера поднялся, взял Мальвину за запястье, окольцевал его одной половинкой браслетов, а вторую прицепил к трубе парового отопления.
– Ну вот, это и называется счастьем – когда еще хочешь, но уже не можешь.
– Ты. козел, отцепи, блин, отцепи, я сказала! – заверещала Мальвина.
– Пока, ребята. У батареи, конечно, не очень удобно, но можно, если телевизор подвинуть. Желаю удачи. Да, Аркадьевич, как только номер найдется, я тут же вернусь и освобожу Мальвину одним оборотом ключа. Вот мой контактный телефон. – Валера написал номер на обоях.
– Подождите, я в куртке посмотрю. Там, кажется, бумажка лежала. – Косых поднялся с кровати и ринулся в коридор. Пошарил в куртке, извлек блокнот.
– Бумажка, бумажка, – проворчал Валера. – Нехорошо врать-то, Косых.
Борис Аркадьевич виновато пожал плечами.
– Вот номер.
– Отлично. Мальвина, твой Пьеро уже идет к тебе с золотым ключиком.
Любимов освободил даму и вновь указал ей на кухню.
– Еще один несложный вопрос, Борис Аркадьевич, и, возможно, последний. Кто такой этот Петухов Игорь? И почему ты решил, что он не бандюган? Откуда, к примеру, у него «тонна» баксов в долг?
– Нет, он коммерцию какую-то крутит, еще в техникуме фарцой баловался. Я его близко не знаю, а когда в картишки опустился, его случайно в Гостинке встретил. Поболтали, по коньячку съели. Он и сказал, что при «бабках» всегда, «на металле приподнялся». Я тогда у него и занял. Не, на бандюгана он не похож, я бы сразу различил. Он без понтов этих, без пальцев…
– Живет где?
– Не знаю, не говорил.
– Расписку с тебя брал?
– Как водится.
– Хорошо, Я удаляюсь. Сердечный привет Вере, как ее, Анатольевне. Мальвина, пока! Ой, чуть было не забыл, Аркадьевич. О нашем разговоре-то никому говорить не надо, ага?
– Ага. Мне и самому влезать в это совсем без интереса. – Косых даже улыбнулся счастливо, услышав, что Валера уходит. Как мало на самом деле человеку надо.
Валера крутанул браслетами на пальце, погладил спящего на тумбочке здоровенного кота и, погрозив Косых пальцем, вышел из квартиры. Вызвал лифт, когда тот поднялся, послал его обратно, а сам на цыпочках подкрался к двери и вновь прижал ухо к замочной скважине. «Балаган» сменился Таней Булановой, к фонограмме добавились знакомые нотки пиликавшего телефона. Борис Аркадьевич оказался обманщиком-подлецом, «Без интереса, без интереса…»
Валера довольно улыбнулся и побежал вниз по лестнице.
ГЛАВА 4
– Да чего там думать?! Пинком под зад шкурников, а золото изымать и сюда. Э, э, погоди-ка, я тут человек новый, как бы не напахать сгоряча, не вешай трубочку, я сейчас. – Вадик Дубов положил трубку на стол, вышел в коридор и заглянул в кабинет Каравая.
– Витек, пошептаться бы.
– Кудрявцева, выйди, – приказал Витька сидящей на стуле зареванной барышне.
– Ну, что там?
– Строители старинный дом ремонтировали, нашли банку с золотыми червонцами и побрякушками, к участковому принесли, тот не знает, что делать. Я сказал, чтобы мужиков пинком на стройку, а золотишко изъять и сюда принести.
Караваев назидательно поднял указательный палец и изрек:
– Все, что находится в земле, принадлежит государству, а государство – это мы! Правильно посоветовал, пусть сюда несет, только никаких бумажек не составляет, а то понапишут всякой чепухи, стыдно потом. Кудрявцева, заходи!
Вадик вернулся в свой офис, столкнувшись в коридоре с приехавшим Любимовым. Валера зашел к себе, подмигнул страдающему над машинкой Абдулову, отзвонился жене, узнав, как дела.
Час назад он посетил контору «Дама», но без особого пристрастия. «Дамой» оказался какой-то полупришибленный субъект, который, как заводной попугай, твердил всего три слова: «Ничего не знаю», а после каждого вопроса жмурился и вжимал голову в плечи. Валера не стал подвешивать его за ноги или макать в аквариум, оперу достаточно было засветиться в адресе, а фронт работы ему обеспечил «Валет». Любимов не сомневался, что все четыре адреса присмотрены одним и тем же человеком или одними и теми же людьми, поэтому не стоит тратить нервные клетки и время для выяснения того что он уже знает. Теперь остается ждать реакции. Надеюсь, до нейтрализации дело не дойдет, но реакция, вполне возможно, будет протекать бурно.
