Джон Сэндфорд - Безмолвный убийца
— Он дома. Телефон занят, — сказала Фелл, вернувшись.
В наступающих сумерках они полчаса ехали по городу через район прибрежных складов. Наконец Фелл сбросила скорость, круто развернулась и ударилась правыми колесами о поребрик. Она заглушила двигатель, положила приемник на пол у заднего сиденья, вытащила из-под него табличку с надписью «Радио внутри нет» и бросила ее на приборную доску.
— Это касается даже полицейских машин?
— Особенно полицейских машин. В них можно поживиться много чем хорошим. По крайней мере, так считается.
Лукас выбрался наружу, потянулся, зевнул и провел большим пальцем по ремню под курткой, нащупывая кожаную кобуру фирмы «Бьянки». Улицу окутывали глубокие тени, тут и там виднелись ниши с дверными проемами и запертые ворота гаражей.
Красный кирпичный куб без каких-либо обозначений или номера возвышался у них над головами, точно один из персонажей «Безумных мелодий».[9] Ряды окон начинались примерно на уровне третьего этажа; окна были узкими и вытянутыми и с третьего по одиннадцатый этаж все до одного темными, как оникс. Освещена была только половина самого верхнего этажа.
— Свет горит, — сказала Фелл.
— Странное место для жизни, — заметил Лукас, оглядываясь по сторонам.
Горячий влажный бриз с реки лениво толкал по улице обрывки бумаги. Он был вонючим, как дыхание старика с плохими зубами. Они находились совсем рядом с Гудзоном, где-то среди Двадцатых улиц.
— Джейки Смит довольно странный человек, — ответила Фелл.
Дэвенпорт подошел к двери, но она схватила его за руку.
— Подожди. Дай мне пару минут.
Она пошарила в сумке и достала пачку «Лаки страйк».
— Ты много куришь, — сказал Лукас, наблюдая за ней. — Дурная привычка.
— Да, зато мне не нужен будильник.
— Как это? — удивился он.
— Каждое утро ровно в семь часов я просыпаюсь от кашля.
Лукас не улыбнулся. Фелл внимательно посмотрела на него.
— Я пошутила, Дэвенпорт.
— Ага, в глубине души я умираю от хохота, — ответил он, но в следующее мгновение все-таки улыбнулся.
Фелл постучала сигаретой по коробку со спичками, привычным движением сунула ее в рот, прикрыла рукой и закурила.
— Ты ведь не собираешься читать мне дурацкие нотации?
— Я не знаю, что это такое, — парировал Лукас.
Он вставил палец между воротником и шеей, которая на ощупь казалась шершавой, как наждак. Если бы потертость кожи была смертельной болезнью, его бы уже похоронили.
— Я видела фотографии Беккера после ареста, — сказала Фелл. — Он выглядел так, будто его ткнули лицом в работающий блендер. Если ты проделаешь такое в Нью-Йорке с человеком, имеющим связи в деловой части города, как, например, Джейки, твоя проклятая карьера тоже отправится в блендер.
— У меня нет карьеры, — заметил Лукас.
— А у меня есть, — проговорила Фелл. — Еще четыре года, и я уволюсь. И я хочу этого дождаться.
— Что ты собираешься делать, когда уволишься? — спросил Дэвенпорт, чтобы поддержать разговор.
Он запрокинул голову и посмотрел вверх. В Нью-Йорке он делал это постоянно, даже рядом с двенадцатиэтажными зданиями.
— Переберусь во Флориду или в Голливуд и стану работать официанткой топлес.
— Что-о?
Он уставился на нее, донельзя удивленный этим ответом.
— Шутка, Дэвенпорт.
— Понятно. — Он снова задрал голову и стал поворачиваться вокруг своей оси. — А кто этот парень?
Фелл сделала затяжку, закашлялась и прикрыла рот кулаком.
— Джейки? Крупная рыба. Те, с кем мы до сих пор разговаривали, — дилеры средней руки или совсем мелкота. Джейки — оптовик. В Мидтауне таких, как он, трое или четверо. Когда кто-то умыкнет полный грузовик «Сони», он достается одному из серьезных дельцов, который затем передает его более мелким скупщикам. Если Джейки посчитает нужным, он может сообщить о Беккере пятидесяти, шестидесяти или даже ста продавцам. Если захочет. А они, в свою очередь, возможно, поговорят с миллионом торговцев наркотиками и воров. Если они захотят.
— Раз тебе все это известно…
Он посмотрел на нее со спокойным любопытством.
У них за спиной из-за поворота появился какой-то человек, увидел, что они стоят на тротуаре, и снова скрылся за углом.
— У него есть собственный бизнес, — продолжала Фелл. — Он продает по дешевке самые разные вещи. Допустим, у кого-то есть шесть миллиардов гаек, но нет подходящих болтов. Тогда он связывается с Джейки. Джейки покупает гайки и находит того, кому они нужны. Все законно. Если устроить за ним слежку, выяснится, что он только и делает, что заходит на разные склады, десять или двадцать раз в день. Джейки разговаривает с сотнями людей. И где-то среди них прячутся те, кто на него работает. Они занимаются скупкой и продажей краденого через задние двери вполне легально существующих складов. Это крепкий орешек, приятель. Мне известно, что он это делает, но я не могу обнаружить его товар.
— Вы знакомы?
— Он знает, кто я, — ответила Фелл. — Как-то раз я сидела перед этим домом три дня, наблюдала за тем, кто к нему приходит. Записывала номера машин. Было страшно холодно. Знаешь, как это бывает, когда настолько холодно, что даже снег не идет?
— Да. Я из…
— Из Миннесоты. Знаю-знаю. — Фелл окинула взглядом улицу. — На третью ночь Джейки вышел из дома, постучал в наше окно — я была с напарником — и вручил нам термос с горячим кофе и пару сэндвичей с индейкой. Дар от Джейки Смита.
— Хм. — Лукас посмотрел на нее. — Вы взяли?
— Я вылила кофе ему на ботинки, — ответила Фелл сквозь зубы, сделала последнюю затяжку, ухмыльнулась Лукасу и бросила окурок на тротуар, где он рассыпался каскадом искр. — Этот тупица думал, что может купить меня вонючими сэндвичами с индейкой. Пошли займемся делом.
Дверь склада была из стекла толщиной в дюйм, укрепленного стальными прутьями. Внутри, на расстоянии примерно в шесть футов, находилась точно такая же дверь. Между ними на стене висела видеокамера. Фелл нажала на кнопку с надписью: «Верх».
Через минуту раздался электронный голос:
— Да?
Фелл наклонилась к переговорному устройству.
— Детективы Фелл и Дэвенпорт к Джейки Смиту.
После короткой паузы голос сказал:
— Войдите и поднесите ваши значки к камере.
Замок щелкнул, Фелл толкнула дверь, и они вошли. Оказавшись между двумя дверями, они поднесли жетоны к объективу. Через секунду зажужжал замок на второй двери.
— Поднимитесь на двенадцатый этаж на лифте. Он дальше по коридору, — распорядился голос.
Стерильный вестибюль из выкрашенных желтой краской бетонных панелей встретил их за второй дверью. Окон не было, только двери лифтов и стальная дверь пожарного выхода в другом конце помещения. Лифты располагались слева, за ними наблюдала еще одна камера в стальной сетке, закрепленная под потолком.
— Интересно, — заметил Лукас. — Тут настоящий бункер.
— Точно. Попасть сюда будет очень непросто, если Джейки не захочет, чтобы ты тут оказался. Вероятно, потребуется пластид, если понадобится сделать это быстро. Затем придется взломать пожарную дверь и найти лестницу — наверняка лифт будет заблокирован на верхних этажах. К этому времени Джейки, разумеется, уже успеет сбежать. Уверена, что у него имеется надежное укрытие, где он может спрятаться и отсидеться.
— И он, скорее всего, записывает наш разговор, — заметил Дэвенпорт.
Фелл пожала плечами.
— Я хочу до него добраться и много думала, как это сделать, так что ему все обо мне известно.
На полпути наверх она спросила:
— У тебя был роман с Ротенберг?
Лукас взглянул на нее.
— А почему ты спрашиваешь?
— Из любопытства, — ответила Фелл.
Некоторое время они наблюдали за тем, как мелькают номера этажей. Фелл сказала:
— Когда она вошла, то посмотрела на тебя по-особенному, и я подумала, что между вами что-то было.
— Нет.
Фелл недоверчиво покачала головой. Дверь лифта открылась, и они вышли в точно такой же, как на нижнем этаже, вестибюль: выкрашенные в желтый цвет бетонные панели и стальная дверь в стене. В углу висела еще одна видеокамера.
— Входите, — произнес бестелесный голос.
Стальная дверь открылась в Страну чудес.
Лукас шагнул вслед за Фелл на приподнятую платформу в форме полумесяца из древесины твердых пород, за которой находилась огромная комната. «Десять или двенадцать тысяч квадратных футов, — подумал он. — И по большей части открытого пространства». Различные помещения разделялись не стенами, а мебелью, светильниками и коврами. Кухня находилась справа; светловолосый мужчина заглядывал в печь, и комнату наполнял запах свежего хлеба. Слева за кухней человек с темными волосами стоял на площадке из искусственного дерна и держал в руке клюшку для гольфа.
