Александра Маринина - Убийца поневоле
Леша отставил пустую тарелку и внимательно посмотрел на Настю.
– Аська, а тебе не кажется, что то, что ты говоришь, – глубоко безнравственно?
– Может быть. Но я точно знаю, что еще более безнравственно делить всех людей на плохих и хороших, на преступников и праведников. Такая позиция всегда приводит к трагедии.
Получив от Бокра видеоприставку, Настя уселась в кресло и начала всматриваться в лица, движения, манеры Сурена Удуняна, Игоря Ерохина и Виктора Костыри. Вот они в аэропорту, помогают тащить необъятный багаж, грузят его в микроавтобус. Вот в ресторане, в компании трех таких же челноков, женщин с ними нет. Вот Удунян на Тверской, меняется с Ерохиным. Ерохин доедает бутерброд, делает торопливый глоток из пластикового стаканчика, кидает его в урну и садится в ярко-красную машину. Удунян занимает пост и терпеливо ждет, когда Даша Сундиева выйдет после смены из магазина.
Виктор Костыря. Идет за Дашей поздно вечером, когда она возвращается из университета. Даша входит в подъезд своего дома, Костыря садится на лавочку, поднимает голову и смотрит на окна. Таймер в нижнем углу показывает 23.06. Следующий кадр обозначен временем 23.54. Костыря по-прежнему смотрит на окна. В Дашином окне свет гаснет, Виктор встает и идет к телефону-автомату. Он куда-то звонит, но разговаривает совсем недолго. По-видимому, просит, чтобы за ним приехали, потому что в следующих кадрах, на фоне которых таймер показывает уже 0.31, Костыря садится в «Ауди» Ерохина.
Игорь Ерохин. Тот самый, которого Настя видела на Тверской, которого так испугалась Даша. Большой любитель поесть. Перехватывает горячие бутерброды при каждом удобном случае. Вот он идет от метро «Коньково» к рынку. Кругом много народу, сплошной людской поток. И что-то в этом потоке Насте не нравится.
Она решила посмотреть фильм дальше в надежде на то, что ощущение станет более определенным, но ошиблась. Она досмотрела до конца обе кассеты, но тревожное чувство холодка в желудке больше не появилось. Тогда она перемотала кассету, нашла эпизод в Конькове и стала просматривать его кадр за кадром, останавливая пленку и внимательно вглядываясь в изображение на экране. Нет, ничего.
Настя принесла себе кофе, снова уселась перед телевизором, закурила и начала всю процедуру сначала. В какой-то момент ей показалось, что вот сейчас… Вот оно… Вот… Но нет, чувство тревоги оставалось, но причина его ускользала от сознания.
Надо было отвлечься на какое-то время, чтобы потом вновь вернуться к фильму. Она подошла к Леше, все это время сосредоточенно работавшему за компьютером.
– Лешик, тебе чем-нибудь помочь?
– Господи! – Он откинулся в кресле и сладко потянулся. – Нам грозит экологическая катастрофа.
– Это почему еще?
– Потому что ты захотела мне помочь. Не иначе завтра подохнут все медведи, а послезавтра наступит тропическая жара. Ты в самом деле хочешь мне помочь?
– Честное слово. Мне нужно отвлечь мозги минут на двадцать, а то я, кажется, зациклилась.
– Тогда введи в таблицу вот эти данные. А я пока напишу программу для обработки.
Настя добросовестно принялась за работу. Терапия оказалась действенной, потому что нужно было быть максимально внимательной и сосредоточенной, чтобы не допустить ошибку. Через полчаса она закончила таблицу и снова пересела к телевизору. Опять перед ней был рынок в Конькове, Игорь Ерохин в своей неизменной коричневой кожаной куртке с чуть порванным нагрудным карманом, с маленьким красно-синим значком на воротнике. Ей даже удалось разглядеть родинки, о которых говорила Даша, – одну над губой и две возле уха. Тревожное чувство стало еще сильнее, ей показалось, что дверь, ведущая в подвалы подсознания и кладовую памяти, стала медленно приоткрываться, шире, шире, еще шире, вот сейчас в темное помещение хлынет поток света и она увидит…
Раздался телефонный звонок. Настя почти физически ощутила, как дверь захлопнулась с оглушительным стуком. Опять у нее ничего не получилось.
Звонил брат Александр. Ему не терпелось узнать, есть ли какие-нибудь новости.
– Нужно, чтобы ты привез свою красавицу ко мне, – сказала Настя. – Только я не хочу, чтобы у меня потом пропало милицейское удостоверение. Поэтому ты поговори с ней, объясни, что к чему, а завтра позвони мне на работу, я тебя проинструктирую, что и как надо делать.
– Ты выяснила что-нибудь… плохое? – осторожно спросил он.
– Ничего плохого, – успокоила его Настя, – поэтому я и хочу поговорить с ней открыто, а не под видом покупательницы. Похоже, она попала в неприятную историю и сама об этом не знает.
– А как же кражи документов?
– А про это я с ней говорить не буду. Это – отдельная песня. За ней действительно следят, и я хочу понять, чем это вызвано. Иди спать, Санечка, и ни о чем не беспокойся.
– Спасибо тебе, – сказал он.
– На здоровье, – усмехнулась Настя, а про себя добавила: «Спасибо не мне, а главному мафиози Города. Это он оплачивает сбор сведений о твоей красавице Дашеньке. Интересно, как бы ты, братец, отреагировал, если бы узнал об этом? В обморок бы не грохнулся, это точно, но мой образ в твоих глазах, наверное, потускнел бы. Надо много общаться с преступниками и потерпевшими, чтобы перестать делить мир на белое и черное».
Глава 5
1
С утра моросил отвратительный мелкий холодный дождь, и к концу дня вся одежда на Викторе была влажной и противной. Но он мужественно терпел тяготы и неудобства, связанные с постоянным пребыванием на улице и с наблюдением за золотоволосой синеглазой девушкой. Девушка Виктору нравилась. Он был на все сто процентов уверен, что Артем что-то поднапутал или просто перестраховывается, что никакой опасности эта девушка не представляет. Но Виктор Костыря был человеком добросовестным и исполнительным: раз велено следить за синеглазкой, он будет неукоснительно все выполнять. Хотя и зря все это, девушка, как говорится, «совершенно не из той оперы»…
Виктор медленно прошелся вдоль витрины «Ориона», чуть повернул голову, скосил глаза и увидел Дашу, стоящую, как обычно, возле своего стола и листающую журнал. В ее секции было по обыкновению пусто, все-таки цены на женское платье непомерно высоки. Через сорок минут закончится рабочий день и девушка побежит или в университет, или на свидание со своим белобрысым хмырем, или поедет домой. За три недели Виктор Костыря, Игорь Ерохин и Сурик Удунян выучили ее расписание наизусть. Если в первые две недели девушка хоть иногда ходила в гости со своим хахалем, то теперь и этого нет. Непонятно, чего Артему от нее надо? Совсем простенькая девчушка, личико наивное, улыбка как солнышко, работает, учится, ходит на свидания с женатым мужиком. Нет, при всем желании Виктор не видел в ней решительно ничего, что оправдывало бы эти изнурительные многочасовые прогулки по городу.
К магазину подъехал белобрысый хахаль синеглазки, запер машину и вошел внутрь. Виктор видел через окно, как они поцеловались, потом Даша начала собираться, укладывать в сумочку разные мелочи, натягивать сапоги и пальто. Виктор отошел подальше от входа, чтобы не столкнуться с ними, когда они будут выходить, и чтобы при этом хорошо видеть машину белобрысого.
Через некоторое время синеглазка и белобрысый вышли, не торопясь подошли к машине, но садиться не стали. Наоборот, белобрысый взял из машины большую сумку для продуктов и снова запер дверь. Они неспешно пошли по Тверской, заходя во все попадавшиеся на пути гастрономы, и сумка постепенно наполнялась разными дорогими и, наверное, вкусными продуктами. В киоске на улице они купили «Мартини-бьянко», но при этом так долго совещались, что Виктору удалось сократить расстояние и подойти к ним почти вплотную.
– Я точно помню, что не «Розе» и не «Россо», – говорила синеглазка, – не розовый и не красный. Он сто раз говорил, что у него аллергия на красные вина. А вот насчет того, «Бьянко» или «Супер-драй», я не знаю.
– Ну я-то тем более не знаю, – рассудительно возражал белобрысый. – Это же твой шеф, а не мой, ты лучше должна знать его вкусы.
– Ладно, рискнем, – решилась девушка. – Берем белый. Сухой я сама не люблю.
Они зашли в очередной магазин, и Костыря снова остался ждать их на улице. Заходить вместе с ними он не видел никакого смысла. Это было даже опасно, в большом переполненном людьми магазине он мог легко потерять их. Его задача – выяснить, на кого может работать прелестная синеглазка, и ответ на этот вопрос вряд ли отыщется в магазине, в очереди за копченой колбасой или бананами.
Виктор спохватился, когда толпы в магазине стали редеть, а к входной двери подошла бабка в белом халате и встала в позу «всех выпускать – никого не впускать». Он быстро прошелся вдоль витрин, внимательно вглядываясь в пустеющие помещения. Даши и белобрысого нигде не было. Черт возьми, куда же они запропастились?
