Запах смерти - Джеффри Бартон
Должно быть, что-то произошло и им нужны собаки-поисковики… Впрочем, эту мысль я немедленно отбросил. Посылать ко мне эскорт для прибытия полиция никогда не утруждается. ЧУП просто звонит, а я пулей вылетаю на указанное место. Женщина-офицер вышла из машины. Молодая брюнетка, волосы средней длины, наверняка дружит со спортзалом, среднего роста и… я поймал себя на том, что пятерней провожу по своим лохмам; прихорашиваюсь, стало быть.
И тут до меня дошло. Я вспомнил, как Пол Льюис что-то болтал насчет женщины-копа, которая живо заинтересовалась Вирой после того, как еще щенком нашла ее живой в гараже, где какая-то пьяная мразь пыталась ее удушить. Пол сказал, что та дама готова забрать Виру, если за ней больше никто не придет. В считаные секунды я через раздвижную стеклянную дверь выпроводил свою троицу на задний двор: пускай побудут там.
– Сидеть здесь, – строго указал я им всем, но поглядел на Виру.
Было начало вечера: валяйся не хочу на солнышке или дремли под столом.
Секунду спустя я уже открывал входную дверь, надеясь, что наспех брызнутый дезодорант проявляет себя благим образом (надо было, наверное, еще и лицо сбрызнуть). На улицу я вышел с объяснениями, что, мол, горничная у меня приболела, и мы начали болтать под моим навесом.
– Красивый у вас бланш, – улыбчиво заметила она, представившись офицером Киппи Гимм и подтвердив подозрение, что именно она обнаружила тогда Виру в груде одеял и подушек.
– Да вот, пригнуться забыл, – сконфузился я, поднося палец к месту над глазом, куда меня пнул дикареныш.
– Надеюсь, я вам не помешала? Просто хотелось спросить о той вашей собачке.
– О собаке? ЧУП усыпил ее после того, как она набросилась на Чампайна. Они даже не успели разобраться, что это она и поймала убийцу девушки.
Я чувствовал, что начинаю краснеть от собственного вранья: бездарный актеришка с репликами, комкающими диалог.
Офицер Гимм поглядела на меня, как на амебу под микроскопом, и сказала:
– Боже, какая жалость… Такая милая была девчурка. Я таких еще не встречала.
Я бессловесно кивнул, стараясь хоть как-то держать свое вранье в узде.
Офицер Гимм посмотрела на мой пикап, обвела взглядом двор.
– Значит, вы тренируете собак-поисковиков?
Я снова кивнул.
– А можно на них посмотреть?
– В целом можно, – нехотя сказал я. В мыслях у меня мелькнул поникший Пол Льюис в очереди безработных. Только пособий он не получал бы, потому что был бы уволен по статье. Я тоже потеряю свои приработки по городу и, вероятно, закончу тем, что начну водить школьный автобус и развозить пиццу, как Ники Чампайн. Я демонстративно, с расстановкой посмотрел на часы. – Так что в целом можно, но у меня через час в Линкольншире занятие по дрессуре.
– Не хочу вас задерживать. – Офицер Гимм тоже посмотрела на свои часы. – Может быть, я посмотрю на них как-нибудь в другой раз?
– Можно будет созвониться, и что-нибудь придумаем, – ответил я (господи, хоть бы она поскорей села в свою машину и уехала).
Она снова оглядела мой двор, а затем вопросительно посмотрела мне в глаза:
– Все в порядке?
– Абсолютно, – ответил я, изобразив удивление такому вопросу. При этом я предательски краснел лицом и неловко переминался с ноги на ногу, как школяр, ждущий переменку для рывка в сортир. – Просто уже слегка запаздываю.
Прошло несколько секунд, а она все не двигалась. У меня было ощущение, что я начинаю подтаивать.
Как-то в старших классах Микки обманом втянула меня в постановку «Мышьяк и старые кружева»[14]. Сама она, разумеется, играла одну из кровожадных старых тетушек, ну а я получил мелкую роль полисмена, который все болтает и болтает о пьесе, которую, дескать, написал. Все, кто участвовал в постановке, были очаровательны – играли точно в цель, оставались в образе, читали свои реплики с большим энтузиазмом – все, кроме меня. Стоило мне выйти на сцену и посмотреть в зал, откуда на меня глазели лица учеников, как я… застыл. Кто-то из-за сцены прошептал мою реплику, чтобы привести меня в чувство. Намек я понял, но стоял совершенно неподвижно, как ледяная скульптура, а потом пронесся сквозь свои реплики на такой скорости, что вся моя роль продлилась секунд пять. Или даже четыре.
Во время занавеса зрители хлопали громко и долго; однако когда к рампе, спотыкаясь, на поклон вышел я, аплодисменты заметно поредели, к тому же в них прорезались смешки.
После нынешнего представления в меня наверняка бросались бы яйцами и помидорами.
– Ну ладно. Я вам позвоню, чтобы еще раз заехать и посмотреть ваших собачек, – сказала наконец офицер Гимм. А обойдя машину к водительской двери, внезапно остановилась, заметив что-то сбоку моего дома. – Кто это?
Я поглядел в ту сторону. На дальнем углу тихо сидела Вира и глядела на офицера Гимм.
– Это Энджи, – выдавил я после неловкой паузы. Этому нежданному аду не было конца и края. Мучительно хотелось взять и жахнуться лбом о стену моего трейлера.
– И тоже золотистый ретривер?
– Золотистые ретриверы – порода, из которой получаются исключительные поисковики останков, – сказал я напыщенным профессорским тоном. – У них очень острый нюх.
– Понятно, – отозвалась офицер Гимм, не сводя глаз с Виры.
Секунды тянулись с медлительностью тысячелетия. Очень соблазнительно сейчас было бы дать деру к лесу, остаться там и прожить всю оставшуюся жизнь в землянке, питаясь червями и кроликами.
– Значит, я проделываю весь этот путь сюда, – заговорила наконец Гимм, в упор глядя на Виру, – а ты даже не собираешься подойти и поздороваться? А? Медвежка!
На «медвежку» Вира подлетела как Супермен в мультике и через секунду была уже в руках Гимм, радостно нализывая ей лицо. Киппи Гимм опустилась на колени и обняла мою собаку.
– Я знала, что это ты, Медвежка. – Улыбка Киппи была шире Мичиганского озера. – Я знала, всю дорогу знала, что это будешь ты!
Глава 13
– Прошу прощения: соврал, – виновато улыбнулся я.
Хотя мы и сидели за моим кухонным столом, отчего-то казалось, что я сижу в директорском кабинете и жду прихода родителей.
– У тебя это не очень получалось, – непринужденно сказала Киппи. – Думала тебе об этом намекнуть, но уж очень забавно было наблюдать, как ты роешь себе ямку все глубже.
– Просто некоторые мои знакомые, включая Виру, могли бы нажить большие неприятности.
– Не волнуйся. – Киппи почесала Виру за ушами. – Хотя могу и пошантажировать: например, чтобы ты в следующий буран расчистил мне подъездную дорожку.
