Алексей Макеев - Незаконченное дело
Однако, оказавшись перед компьютером рядом с опытным профессионалом, женщина занервничала. То ей казалось, что брови у неизвестного мужчины были чуть более выгнуты, то глаза у этого человека были «не совсем такой» формы. А иногда Татьяна, прикусив губу, говорила, что фоторобот никуда не годится и нужно все делать заново.
Виктор Поздняков, тридцатилетний старший лейтенант, помогавший Татьяне составлять фоторобот, несмотря на свою молодость, уже несколько лет работал в этом отделе. Он повидал и не таких, как эта молодая мама, посетителей и в отличие от нее понимал, что составление фоторобота – работа кропотливая и за пять минут никогда не делается.
Виктор, как мог, пытался успокоить разволновавшуюся Татьяну, а Крячко изо всех сил помогал ему. В первую очередь тем, что стоял в стороне и в процесс созидания практически не вмешивался. Лишь изредка Станислав ободряюще улыбался женщине да иногда говорил пару успокаивающих слов.
– Ну вот, кажется, все, – вздохнула наконец с облегчением Татьяна после почти часа работы.
– Вы уверены? – поинтересовался у нее Поздняков. – Мы можем попробовать поэкспериментировать с фотороботом еще немного.
– Нет, спасибо! Если будем продолжать дальше, я еще больше запутаюсь, – покачала головой молодая мама. – В ширине лба и форме подбородка я несколько сомневаюсь, а все остальное действительно очень похоже. Больше я помочь вам ничем не могу.
– Что ж, остается только сказать вам спасибо, – поблагодарил женщину Крячко. – Вы нам очень сильно помогли!
– Вы отвезете меня обратно? – Татьяна просяще посмотрела на Станислава. – А то я и так задержалась. Волнуюсь за Алешку…
– Конечно, мэм. О чем речь! – Крячко отвесил женщине галантный полупоклон. – У вас билет оплачен в оба конца. Кстати, с моей стороны было бы подло не вознаградить вас за ваш труд и потраченное время. Что вы скажете, если за причиненные вам неудобства я накормлю вас отменным ужином в каком-нибудь тихом ресторанчике?
– Ой, я даже не знаю, – зарделась Татьяна. – Надо с Алешкой будет что-то решить…
Поздняков, видя демарш Станислава, прикрыл рот ладонью и отвернулся в сторону, стараясь не рассмеяться. Женщина бросила на него удивленный взгляд, покраснела еще больше и вдруг решительно заявила:
– Конечно. А почему бы и нет?!
Крячко попросил Татьяну подождать его около машины. Нужно было еще распечатать на лазерном принтере несколько экземпляров только что созданного фоторобота и прихватить их с собой. Женщина согласно кивнула, взяла со стола подписанный пропуск и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Станислав повернулся к Позднякову.
– Витечка, друг мой, – ласково проговорил он, наклоняясь к компьютерщику и гладя его по голове. – Скажи спасибо, гад, что твой смешок ее только подзадорил. Иначе я бы тебе голову отвернул. Словно лампочку из патрона!..
Поздняков сначала состроил испуганную физиономию, а затем, все же не выдержав, громко расхохотался, за что и получил от Крячко подзатыльник. Минут пять они распечатывали экземпляры фоторобота. А затем Станислав, сказав Позднякову, что если все пройдет нормально, то он поставит ему бутылку «Столичной», взял распечатки и вышел из кабинета.
Всю дорогу до Армянского переулка Крячко развлекал Татьяну разговорами, совершенно очаровав молодую одинокую маму. Если бы Станислава кто-нибудь в это время спросил, зачем ему это нужно, он бы, наверное, просто пожал плечами и ответил что-нибудь вроде: «А почему бы и нет?» Просто Крячко в обществе таких женщин молодел душой и отвлекался от «нервотрепной» работы.
Все три старушки в полном составе по-прежнему восседали на скамейке. Только теперь они вслед за августовским солнцем переместились на другой ее конец. Бабушки дружно повернули головы в сторону «Мерседеса», въехавшего во двор. И после появления из машины Станислава и Татьяны их лица перекосило, словно старушки одновременно откусили по половинке лимона. Крячко усмехнулся и подвел женщину к скамейке. Молодая мама сразу устремилась к своему сыну, а Станислав подошел к старушкам.
– Это на какие шиши ты, сынок, машину такую приобрел? – ехидно поинтересовалась у Крячко толстая. – У нас, никак, милиционерам стали миллионы платить?
– Это не моя. Служебная, – соврал Станислав. – Мне на такую и за десять лет не заработать. Даже если не есть и за свет не платить…
Ему страшно хотелось послать всех трех бабушек еще дальше, чем утром Гурова, но Крячко сдержался. Он подозревал, что кто-нибудь из троих старушек так же мог видеть неизвестного мужчину, выходившего или входившего в подъезд Горохова. Может быть, они даже что-нибудь знают о нем. И хотя последнее предположение было маловероятно, но все же было бы глупо поссориться с местными «блюстителями нравственности» прежде, чем удастся что-нибудь узнать у них. Станислав присел на краешек скамейки.
– А скажите, – повернулся он к бабушкам, – вы вчера утром тоже тут сидели?
– Мы с Митрофановной тут были. А Иринка, – рыжая кивнула на смуглолицую, – в собес бегала. Только в обед вернулась. Да и то сразу убежала новости смотреть. А что опять случилось-то?
– Вы утром не видели этого человека у подъезда Горохова? – Крячко протянул им распечатку с физиономией неизвестного.
Все три старушки, даже смуглолицая, которой вчера здесь не было, склонились над листком. Несколько секунд бабушки внимательно и с нескрываемым любопытством рассматривали изображение, а затем Митрофановна спросила:
– Так это и есть фоторобот? Смотри-ка, как с живого сделали!
– А по телевизору все время показывают, будто от руки нарисовали, – мрачно согласилась с ней смуглолицая. – А тут прямо портрет какой-то.
– Так вы видели этого человека? – нетерпеливо переспросил Крячко.
– Подожди-ка, Митрофановна, – рыжая притянула фоторобот прямо к своему носу. – Это не тот новенький, что в четвертый подъезд неделю назад въехал?
– А похож! – с видом мрачной решимости согласилась с ней смуглолицая. – Точно он. Только толстоватым выглядит.
– Кто такой? – поинтересовался Станислав, чувствуя, что второй раз за день хватает удачу за хвост.
Старушки заговорили почти одновременно. Причем получалось это у них настолько слаженно, что они не только не перебивали друг друга, но их голоса звучали так, словно это говорил один человек, но разными голосами и с разной интонацией. У рыжей пискляво и издевательски, у Митрофановны – гневно и поучающе, а у смуглолицей – мрачно и зло.
Оказалось, что около недели назад Дементьевы, что жили в четвертом подъезде, обменяли свою однокомнатную квартиру на трехкомнатную в другом районе, доплатив за это, естественно, изрядную сумму.
– В долларах, – утверждала Митрофановна. – Откуда у людей только деньги берутся? Воры одни кругом!
В их бывшую квартиру въехал новый жилец. Мебели он привез совсем немного. Да и вселялся он один. Хотя смуглолицая заметила среди тюков женские и детские вещи, но с тех пор ни женщина, ни ребенок в его квартире не появились. Более того, новый жилец был страшно нелюдимым. С соседями не общался, на вопросы старушек отвечал коротко и даже – боже, какой ужас! – в довольно резкой форме попросил рыжую оставить его в покое и не лезть в его жизнь.
– В общем, подозрительный тип, – мрачно подвела итог смуглолицая. – И глаза у него какие-то мутные. Будто чумной всегда ходит!
– Наркоман, наверное, – подсказала рыжая. – Так это он убил Горохова?
– И неудивительно, – рявкнула Митрофановна. – Такой что хочешь сделает. Хотя лично мне Горохова не жалко. Была бы помоложе, сама бы убила.
– А что же он вам плохого сделал? – удивился Станислав. – Телевизор из квартиры спер?
– Хуже, – совершенно серьезно ответила толстуха. – Он людей обворовывает. И за их счет харю себе наел. И жена у него пешком даже в сортир не ходит. Все на машине, капиталисты проклятые!
– А мы сейчас все капиталисты, – усмехнулся Станислав и, не дожидаясь новой волны возмущения, поднялся со скамейки. – Спасибо за помощь. Надеюсь, больше не увидимся!
– Так, значит, этот человек у нас в доме живет? – взяв сына на руки, испуганно спросила Крячко Татьяна. – Он действительно убийца?
– Ничего точно утверждать не могу, – покачал головой Станислав. – Хотя настоятельно посоветую вам идти домой и в течение ближайшего часа не выходить на улицу. Кстати, у вас есть дома телефон?
– Да, – пугаясь еще больше, кивнула Татьяна, а ее сын снова швырнул в Крячко зажатым в кулачке песком. На этот раз попал!
– Алешка, прекрати сейчас же! – закричала на него мама и повернулась к Станиславу: – Извините, пожалуйста. Пойдемте, я вам куртку почищу!
– Не стоит беспокоиться, – ободряюще улыбнулся Крячко, стряхивая с джинсовки песок. – Так пойдем? Позвоним?..
Сотовый телефон в машине Гурова трезвонил не переставая. Сыщик не спеша подошел к «Пежо» и отключил сигнализацию. Гуров не торопился поднимать трубку. Конечно, это мог быть кто угодно и с любыми вестями, вплоть до объявления третьей мировой войны, но сыщику казалось, что звонит Орлов с требованием очередного отчета. Ведь именно генерал в последнее время был единственным, кто звонил Гурову на сотовый.
