Эд Макбейн - Головоломка

Патрульная машина с радиопередатчиком прибыла минут через пять. Карелла ввел полицейских в курс дела, сказал им, что скоро вернется, вышел на улицу и поехал к Ирвингу Кратчу. Он прибыл туда в четверть четвертого.

Кратч открыл дверь сразу же, как только Карелла назвал свое имя. Он был в пижаме, волосы всклокочены, даже усы выглядели так, словно он неожиданно пробудился от глубокого сна.

— Что случилось? — спросил он.

— Несколько вопросов, мистер Кратч, — сказал Карелла.

— В три часа ночи?

— Но ведь мы оба не спим, правда?

— Две минуты назад я еще спал, — выразительно сказал Кратч. — Кроме того...

— Это не займет много времени, — перебил Карелла. — Вы разговаривали сегодня вечером с Артуром Брауном?

— Да. А что? В чем, собственно...

— Во сколько это было?

— Должно быть где-то около... восьми... восьми тридцати? Правда, я не могу сказать наверняка.

— О чем вы говорили, мистер Кратч?

— Браун сказал, что вы нашли часть той фотографии в квартире Эрбаха, и что вы получили еще один фрагмент от Вейнберга. Я собирался зайти к вам в участок завтра утром и взглянуть на них. Вы же собирались мне их показать?

— Но вы никак не могли утерпеть, да?

— Что вы имеете в виду — “я не мог”...

— Куда вы направились после того, как поговорили с Брауном?

— Обедать.

— Куда?

— В “Рэмс-Хэд”. Это на Джефферсон-авеню, дом 777.

— С вами кто-нибудь был?

— Да.

— Кто?

— Мой друг.

— Мужчина или женщина?

— Девушка.

— Во сколько вы вышли из ресторана?

— Примерно в половине одиннадцатого.

— Что вы делали после этого?

— Гуляли по Холл-авеню. Поглазели на витрины магазинов, была прекрасная ночь...

— Где вы были после полуночи, мистер Кратч?

— Здесь.

— Один?

— Нет.

— Девушка вернулась сюда вместе с вами?

— Да.

— С какого часа и до какого часа она здесь находилась?

— Она была здесь, когда звонил Браун. В восемь или когда там он звонил? — Кратч сделал паузу. — Она и сейчас здесь.

— Здесь — это где?

— В постели.

— Приведите ее сюда.

— Зачем?

— На одного человека совершено нападение, другой убит, — сказал Карелла. — Я хочу, чтобы она рассказала, где вы были, когда все это произошло. Надеюсь, вы не возражаете?

— Кто убит?

— Вы спрашиваете так, как будто знаете, на кого было совершено нападение, — быстро сказал Карелла.

— Нет. Нет, не знаю.

— Тогда почему вы спрашиваете только про того, кто был убит? Вас не интересует, на кого напали?

— Я... — замялся Кратч. — Давайте я ее приведу. Она может прояснить все за одну минуту.

— Надеюсь, что так.

Кратч ушел в спальню. Карелла услышал голоса за дверью, потом заскрипели пружины кровати. Послышались шаги, и дверь распахнулась. Девушка оказалась молодой блондинкой с длинными волосами, стянутыми за спиной в виде конского хвоста, и с расширенными от испуга карими глазами. На ней был мужской халат, туго затянутый на талии. Ее руки заметно дрожали.

— Это детектив Карелла, — сказал Кратч. — Он хочет знать...

— Я сам ее спрошу, — перебил Карелла. — Как вас зовут мисс?

— Сю... Сю... Сюзи, — пролепетала она.

— Сюзи, а дальше как?

— Сюзи Эндикотт.

— Во сколько вы пришли сюда вечером, мисс Эндикотт?

— Около... семи тридцати, — сказала она. — Ведь это было в семь тридцать, Ирвинг?

— Около того, — подтвердил Кратч.

— Во сколько вы пошли обедать, мисс Эндикотт?

— Примерно в восемь — в полдевятого.

— Где вы обедали?

— В “Рэмс-Хэд”.

— Что вы делали после этого?

— Мы немножко погуляли, а потом пришли сюда.

— Когда?

— По-моему, часов в одиннадцать.

— И с тех пор вы были здесь?

— Да.

— И все это время мистер Кратч был с вами? Он никуда не выходил?

— Да, выходил. В туалет в ресторане.

— Ну что, теперь вы счастливы? — спросил Кратч.

— Просто переполнен счастьем, — сказал Карелла. — Вы знаете, что такое график, мистер Кратч?

— Что вы имеете в виду? График движения поездов?

— Нет, график расследования. Вы же страховой инспектор и, мне кажется, могли бы...

— Не уверен, что понимаю вас...

— Я хочу, чтобы вы составили для меня такой график: написали бы обо всем, что вы делали, и точное время, когда вы это делали — с шести часов вечера до этой самой минуты, — сказал Карелла и добавил: — Я подожду.

Глава 7

Ничто не может так подтолкнуть расследование, как убийство.

Альберт Вейнберг был застрелен в грудь с близкого расстояния из пистолета 32-го калибра. Это событие послужило причиной горячего спора Брауна с молодым врачом, который настаивал на госпитализации и отказался вернуть ему брюки. Тогда Браун позвонил Карелле и тот привез своему партнеру брюки, чистую рубашку и свой личный револьвер. Пока Браун одевался, они провели короткое совещание и решили, что Карелла, знающий итальянский, должен ехать в Калмз-Пойнт для встречи с Лючией Ферольо, невесткой покойного Кармине Бонамико. А Браун отправится в “Фергюсон-гэллери”, скорее всего, закрытую в воскресенье, проникнет туда (незаконно, но какого черта!) и немножко пошарит в офисе Кана. Медсестра вошла в палату как раз в тот момент, когда Браун застегивал брюки.

— Почему вы не в постели?! — накинулась она на Брауна.

— Я охотно вернусь туда, если вы составите мне компанию, — бесстыдно ухмыльнулся тот, и медсестра помчалась по коридору, зовя врача. Когда врач вошел в палату, детективы были уже в вестибюле и договаривались, каким образом будут поддерживать связь. Они коротко кивнули друг другу, вышли на июньское солнце и направились каждый по своим делам.

Целью Кареллы была церковь Святого Духа на Эйнхарт-бульвар в Калмз-Пойнте. Сначала он заехал на квартиру Лючии Ферольо, но соседи сказали, что старая леди каждое воскресенье посещает девятичасовую мессу. Когда он подъехал к церкви, месса уже началась. Карелла спросил у сторожа, не знает ли он Лючию Ферольо и сможет ли показать ее, когда верующие начнут расходиться? Казалось, что сторож ни слова не понимает по-английски, но стоило Карелле опустить пять долларов в ящик для пожертвований, как тут же выяснилось, что сторож очень хорошо знает Лючию Ферольо и будет счастлив показать ее, как только она выйдет из церкви.

Сторож кивнул на нее, когда она спускалась по залитым солнцем ступеням. Карелла быстро подошел к ней и сказал по-итальянски:

— Простите, синьорина Ферольо?

В молодости Лючия, похоже, была настоящей красавицей; Карелла не мог понять, почему она осталась старой девой. Хотя ей было уже за семьдесят, она по-прежнему сохранила твердую походку, преисполненную чувства собственного достоинства. В ее внешности было что-то от старинной римской знати — снежно-белые волосы, орлиный нос, полные чувственные губы, высокие брови и миндалевидные глаза.

Женщина обернулась с легкой улыбкой на губах, вопросительно приподняв брови.

— Да, это я. В чем дело?

— Меня зовут Стив Карелла. Я детектив из 87-го участка. — Он открыл бумажник и показал ей свой значок. — Мы не могли бы немного побеседовать?

— Конечно, — кивнула Лючия, и они пошли рядом.

Похоже было, что Лючию вовсе не раздражает беседа с полицейским; она говорила на сицилийском диалекте, который Карелла понимал лишь отчасти, и обещала рассказать все, что ей известно о фрагменте фотографии, полученном в наследство от сестры. Хотя, как вскоре выяснилось, она совсем ничего о нем не знала.

— Я не понимаю, — нахмурился Карелла. — Разве вы не говорили страховому инспектору, что на целой фотографии показано место, где спрятано сокровище?

— Какое сокровище? — удивилась Лючия.

— Сокровище, — повторил Карелла. — Разве вы не говорили мистеру Кратчу о сокровище? Когда передавали ему список и фотографию?

— Я ничего не знаю ни о каком сокровище, — сказала Лючия. — И что еще за список? Я отдала ему только маленький кусочек фотографии.

— И вы не давали ему списка с именами?

— Нет. Кстати, мистер Кратч так и не заплатил мне обещанную тысячу долларов. Вы знаете этого человека?

— Да, знаю.

— Не могли бы вы попросить его прислать мне эти деньги? Я отдала ему фотографию, и со своей стороны вправе ожидать, что он расплатится со мной по справедливости. Я женщина небогатая.

— Дайте подумать, мисс Ферольо, — озадаченно произнес Карелла. — Так вы не давали Кратчу никакого списка имен?

— Никогда.

— И вы ничего не говорили мистеру Кратчу о сокровище?

— Если я ничего не знаю, то о чем же я могла ему рассказать?

Она неожиданно повернулась к Карелле, улыбнувшись весьма соблазнительно для женщины ее возраста. — А там действительно есть какое-то сокровище, синьор?

— Это одному богу известно, синьорина, — улыбнулся в ответ Карелла.

Самые лучшие взломщики на свете — это полицейские. В основном используются три различные системы сигнализации. На служебном входе Фергюсон-гэллери стояла замкнутая система. Это означало, что ее нельзя вывести из строя, просто перерезав провода, как это обычно бывает с самыми дешевыми системами. Слабый ток постоянно проходит по проводам замкнутой системы; если вы их перережете, нарушив тем самым подачу тока, зазвучит сирена. Поэтому Браун замкнул провода кусочком проволоки, а затем открыл дверь с помощью полоски целлулоида. Это оказалось очень просто и заняло не более десяти минут. Средь бела дня.