Луиза Пенни - Природа зверя
Затем наступила пауза.
– Господи Исусе… – выдохнул Жан Ги. – Вы уверены?
– Если ты съездишь на то место, то сразу же увидишь: Лоран не мог двигаться вниз по склону холма, когда упал.
– А в другом направлении?
– Там плоско. Колесо могло попасть в выбоину или на камень, но он в худшем случае ободрал бы себе коленку или сломал руку. Но улететь так далеко он бы не смог.
– Черт, вы, вероятно, нащупали кое-что. Но как быть дальше?
– Если Лорана убили, то убийца совершил серьезную ошибку. Он переместил тело, но оставил палку. Когда мы найдем палку, то будем знать место, где убили Лорана.
– И будем знать, кто его убил, – сказал Бовуар. – Но если все так и обстоит, как вы предполагаете найти палку в лесу?
Гамаш посмотрел в окно поверх деревенского луга, поверх старых домов. На лес. На чащу. Сотни квадратных миль леса вокруг деревни. На земле миллионы палок.
Но Лорану было девять лет, а мальчишки такого возраста даже на велосипеде не объезжают сотни квадратных миль. И уж точно не углубляются в лес.
Если его убили, то где-то неподалеку.
– На днях ты играл в футбол на лугу, когда Лоран прибежал в деревню.
– Да, – сказал Жан Ги.
– С какой стороны он прибежал?
– Со стороны старого вокзала, – ответил Бовуар.
– Через мост, – уточнил Гамаш. – Да, кажется, он сам об этом говорил. Вот оттуда и начнем.
– Почему оттуда?
– Недавно ты спросил меня, кому могло понадобиться убивать девятилетнего мальчишку, – напомнил Арман. – Мне приходит в голову два ответа. Первый: без всякой причины, только из удовольствия. Тогда убийца – психопат. А второй ответ: причина была.
– Но опять же зачем? – спросил Жан Ги.
– Вспомни Лорана, – сказал Гамаш. – Что он делал? Выдумывал истории. Всякие истории. Мирна считает, что он таким образом привлекал к себе внимание. Как тот мальчик из сказки, который кричал «волки, волки». Но даже тот мальчик в конце концов сказал правду. Что, если то же самое произошло и с Лораном?
– О нашествии марсиан?
– О пушке.
– И монстре на ней? – осведомился Жан Ги.
Арман вздохнул.
– Парнишка привык к преувеличениям, – признал он. – Вот почему и не достучался до нас. Если бы он ограничился одной пушкой…
– Пушкой, которая больше дома?
– …то мы бы ему поверили. А так никто его и не слушал. Мы его просто проигнорировали. Он просил меня сходить с ним в лес, но я даже и не подумал это сделать, – сказал Гамаш. – Если бы я сходил с ним…
Голос его стих. Эта мысль весь день терзала его, но сейчас он впервые облек ее в слова.
– Я еду, – сказал Жан Ги.
– Не спеши. Я уже снарядил несколько человек на поиски. Это займет некоторое время. Может, мы ничего и не найдем.
– Так что же я могу сделать?
– Попроси коронера перепроверить медицинские данные. Спроси, могли ли такие повреждения быть получены не вследствие несчастного случая, а из-за чего-то другого.
– D’accord[15]. А еще я пересмотрю фотографии и другие улики. – Жан Ги помолчал. – Вы правда считаете, что его кто-то убил? Вы понимаете, что это означает?
Арман прекрасно понимал, что это означает.
Детей убивают люди особого сорта. За свою долгую карьеру старший инспектор Гамаш несколько раз сталкивался с такими. Он прилагал все силы не только для того, чтобы найти убийцу, но и чтобы побороть собственное отвращение, ярость. Старался не думать о своих детях, не включать их в эту и без того сложную гремучую смесь.
Вот в чем состояла проблема. Находить таких убийц было чрезвычайно трудно не только потому, что люди, готовые убивать детей, способны на все, но и потому, что эмоции родни разогревали свидетелей, друзей, общество и следователей. До вулканических температур. А это могло затмевать истину, искривлять восприятие.
И давало убийце большое преимущество.
А еще такие убийства могли сеять раздор в обществе. Даже сам Гамаш, глядя в окно на жителей деревни, занятых своими делами, думал только об одном.
Возможно, преступник – один из них.
Люди со всей округи вызвались помочь прочесать лес в поисках маленькой палки парнишки. Арман не стал объяснять им, зачем ему нужна эта палка. По крайней мере, не сказал правду. Он говорил всем, что для Ала и Иви важно вернуть вещь, которая имела огромную ценность для их сына.
После двух дней поисков в лесу они кое-что нашли. И это была вовсе не палка. Вернее, палку нашли уже потом. Сначала они нашли монстра.
Глава восьмая
На второй день поисков Жан Ги Бовуар приехал в Три Сосны и присоединился к остальным.
Это была нудная, монотонная, изнурительная работа в темном сыром лесу. Но никто из жителей деревни не бросил ее, не сдался. Они подменяли друг друга, работали по два часа и почти все желали дойти до победного конца.
– Коронер согласилась, что травмы Лорана могли быть получены скорее в результате удара, чем падения на землю, – сказал Жан Ги. – Он был совсем маленьким, несмотря на свои девять лет. Расправиться с ним не составляло труда. Страшное дело – убить ребенка.
– Да, страшное.
– Я еще раз вернулся к фотографиям, а по дороге сюда остановился там, где это случилось. Вероятно, вы правы.
– Merci, – сказал Гамаш, поднял с земли палку, осмотрел ее и кинул себе за спину.
– И поскольку вы просили меня о помощи, вот самое малое, что я мог сделать.
Арман улыбнулся:
– Без тебя я просто пропаду.
Жан Ги огляделся. Они слышали шаги других участников поиска, но не видели их.
– Со мной вы тоже вполне можете пропасть.
Столетние слои опавших листьев высыхали и сгнивали на лесной земле, а потому из-под ног идущих поднимался терпкий древесный запах, нельзя сказать, что неприятный.
Листья наверху меняли окраску, и в лучах яркого солнца возникало впечатление, что люди идут под громадным куполом из витражного стекла.
– Сюда! – раздался крик.
Гамаш и Бовуар остановились и повернулись на голос.
– Я тут нашел что-то!
Это был месье Беливо, владелец продовольственного магазина. Высокий и худой, он стоял посреди леса и махал, чтобы его заметили. Гамаш и Бовуар ускорили шаг, потом перешли на бег.
Другие, услышав крик, тоже стали сворачивать в ту сторону.
– Стойте! – прокричал Гамаш и прибавил ходу, стараясь опередить остальных. – Arrêtez![16] Немедленно! Остановитесь!
И они остановились. Не сразу, но властные нотки в его голосе в конечном счете возымели действие, и все замерли на своих местах.
– Вы нашли палку Лорана? – спросил Бовуар, приблизившись к владельцу магазина.
– Non, – ответил месье Беливо. – Я нашел вот что.
– Что? – крикнула Антуанетта.
Она остановилась чуть дальше в лесу, в компании с Брайаном. Ее невозможно было не заметить или не узнать в этом ярко-розовом шерстяном свитере, на который налипли листья и кусочки коры. Она выглядела так, словно сбежала со страниц книги Доктора Сьюза. Сбежала от зеленых яиц и окорока[17].
Месье Беливо показывал на что-то, но они не видели на что.
– Что там? – тихо спросил Гамаш, подходя поближе.
– Вы не видите? – прошептал месье Беливо.
Он описал рукой круг, но Гамаш увидел лишь более густую, чем в других местах, лесную чащу.
– Ни хрена себе, – раздалось за спиной у Гамаша.
Он подумал, что это, наверное, Клара, но не стал поворачиваться. Вместо этого Арман Гамаш остановился. Потом сделал шаг назад. И еще один.
И поднял голову.
– Merde, – услышал он шепот Жана Ги.
Теперь он посмотрел туда, куда указывал месье Беливо. Там, в переплетении вьющихся стеблей, было небольшое отверстие. А за ним – чернота.
– Фонарик у тебя с собой? – спросил он у Жана Ги, протягивая руку.
– С собой, только я пойду первым, patron.
Бовуар надел перчатки, опустился на колени, включил фонарик и сунул в дыру голову. Он напомнил Гамашу (хотя Гамаш ни за что не сказал бы ему это) Винни-Пуха, чья голова застряла в горшке с медом.
– Что там? – спросил Гамаш.
– Не уверен. Вы должны взглянуть сами.
Сказав это, Бовуар залез в дыру целиком и исчез из виду. Арман последовал за ним, предварительно приказав всем оставаться на своих местах. Уговаривать никого не пришлось. Протискиваясь в отверстие, Гамаш увидел куски порванной камуфляжной сетки.
А потом он оказался в мире без солнца. Здесь царили темнота и тишина. Даже грызуны не копошились. Ничего. Кроме луча фонарика Бовуара.
Он почувствовал крепкую хватку Жана Ги – зять ухватил его за руку и помог подняться.
Никто не произнес ни слова.
Гамаш двинулся вперед и почувствовал на лице паутину. Смел ее, сделал еще один осторожный шаг вперед.
– Что это за место такое? – спросил Жан Ги.
– Не знаю.
Оба говорили шепотом, опасаясь потревожить то, что может здесь оказаться. Но интуиция Гамаша говорила ему, что здесь ничего нет. По крайней мере, ничего живого.
Жан Ги порыскал вокруг лучом фонарика, чтобы оценить ситуацию. Потом круговые движения луча замедлились.
