Фридрих Незнанский - Борт С-747 приходит по расписанию
– Нет, но с правилами вождения случайно знакома.
– Чтобы не показывать дурной пример молодежи, оставлю сегодня машину здесь и возьму такси. Ты остаешься в этом богоугодном заведении или тебя подбросить до дома?
Девушка не успела ответить – в это время подошел официант. Счет он принес по заграничному образцу: в толстой кожаной обложке. Корешков мельком взглянул на сумму и принялся доставать деньги, которые были рассованы по карманам пиджака и рубашки. На первый взгляд могло показаться, что деньги лежат как попало, однако Андрей прекрасно знал, где находятся тысячные бумажки, где пятисотрублевки, где стольники. Положив деньги в те же кожаные корочки, где лежал счет, он обнял девушку за плечи, и пара медленно направилась к выходу. На полпути Корешков остановился возле стойки и с преувеличенной церемонностью распрощался с барменом.
Стоянка перед клубом была освещена матовыми шарами на низких стойках и ограждена замысловатыми металлическими конструкциями, в которые были вмонтированы многочисленные керамические кашпо с живыми цветами. Ночь выдалась неожиданно теплой, вернее, сейчас было так же тепло, как днем.
– Итак, на чем мы остановились? – спросил Андрей и сам же ответил: – На том, как быть с тобой дальше. Здесь остаешься или подбросить тебя до дома?
Девушка, которую сейчас больше всего устроил бы третий вариант – поехать к Андрею, на какое-то время замешкалась с ответом. Поскольку Корешков молчал и другого варианта не предложил, то с едва заметным разочарованием произнесла:
– Довези меня до дома.
Выйдя за территорию клуба, они остановились на краю тротуара и принялись «голосовать». Как назло, машин на этой, в общем, глухой улочке было мало, а до трассы, где реально было бы поймать частника, идти далековато.
– У тебя сейчас такое лицо, как у падшего ангела, – сказала девушка.
От этих слов Корешков, казалось, протрезвел. Он строго взглянул на свою спутницу и вздохнул:
– Когда-то в молодости я оказался в Ленинграде. И вот в Петропавловском соборе экскурсовод сказал: «Наверху шпиля изображен ангел в натуральную величину». Ты, случаем, не его родственница? Тоже знаешь размеры ангелов и какие у них лица?
– У падших такие, как у тебя сейчас. Андрея это объяснение удовлетворило:
– Ну, это нормально. Я и есть падший ангел. Вроде других ребят из «Левиафана». У меня с ними общие ангельские проблемы: расшатанная нервная система и лихорадочный поиск способа побыстрей себя угробить.
– Поэтому ты так сильно пьешь? – укоризненно протянула девушка.
Нравоучительный тон новой знакомый не понравился Корешкову. Он и близким людям не позволял так обращаться с собой. Уж не слишком ли красотка о себе возомнила? Неужели она всерьез полагает, что может учить его уму-разуму?
В другое время Андрей в два счета поставил бы красотку на место. Однако сейчас у не было ни малейшего желания ссориться. Отправит эту дурочку домой и больше никогда не увидит.
Он достаточно миролюбиво проворковал:
– Я не пью, милая моя, я – горю.
Кажется, девчонка поняла, что в своем покровительственном тоне превысила пределы допустимого. Она кротко кивнула, мол, ответ понятен, и стала нетерпеливо смотреть на дорогу. Как назло, ни одной машины.
– Слушай, давай не будем ждать такси, – предложила девушка. – У меня есть права, я могу повести твою машину.
Корешков удивился:
– У тебя, крошка, имеются водительские права?
– Представь себе. Причем не первый год.
– Ишь ты! – засмеялся он пьяным смехом. – А я думал, ты дебютант. Так они что, эти права, они прямо при тебе? Или лежат где-нибудь дома, в заветной шкатулке? Или даже в несгораемом шкафу. Вместе с бриллиантовым колье, доставшимся в наследство от бабушки.
– Нет, у меня права с собой, в сумочке.
– Ага, вот тут как раз случайно оказался рояль в кустах. Ну, тогда действительно поедем. Какого рожна мы будем ждать у моря погоды?
Они вернулись на клубную стоянку. Там, среди десятка хороших иномарок, стояли бок о бок два одинаковых «Ранглера».
Корешков пьяно ухмыльнулся:
– Мой или слева, или справа. Но точно один из них. Знаешь, на каком мы поедем?
– На каком?
– На том, к которому подойдут мои ключи. – Он выудил из кармана ключи и хотел было нажать кнопку на брелоке сигнализации, как вдруг спрятал связку в карман. – Стоп, машина. Если ты сядешь за руль моей машины, значит, я должен написать тебе доверенность. Иначе гаишники тебя посчитают за угонщицу.
– Пьяный, пьяный, а соображаешь, – засмеялась девушка, и ее фамильярный тон задел Андрея. – Ты сейчас, небось, писать не в состоянии.
– Кто – я? – с наигранным возмущением спросил Корешков. – Сейчас увидишь, что рука моя тверда, а почерк по-прежнему каллиграфический. Подайте мне бумагу и стило!
Он достал ручку, порывшись по карманам, нашел какой-то листок бумаги.
– О! Страховочный бланк. Годится. Сейчас спроворим доверенность. – Андрей стал писать, бормоча: – Я, Корешков Андрей Дмитриевич, доверяю управлять принадлежащим мне транспортным средством Светлане… Как твое отчество?
– Александровна.
– Александровне… А фамилия?
– Лазебникова.
– Лазебниковой, – дописал он, после чего скомкал бумагу и швырнул ее в сторону.
– Ты чего? – надула губки Светлана.
– Все верно, душа моя. Мы поедем на такси. Ибо, если ты вдруг разобьешь «Ранглер», мой босс здорово расстроится. Станет рвать волосы на своей мудрой голове. Вот если я разобью, ему от этого ни холодно ни жарко – он получит законную страховку. Если же ты ее кокнешь – черта лысого шеф получит.
– Значит, это не твоя машина? – Девушка не могла скрыть своего разочарования.
– Нет, дорогуша. Если ты думаешь, что я здорово богатый парень, то жестоко заблуждаешься. Я беден, как синагогальная крыса. Машину мне дает фирма, она же оплачивает мои походы в ночной клуб, правда, частично.
В это время возле клуба остановилось такси, из которого вышла компания мужчин. Андрей тут же подбежал к водителю и протянул ему деньги:
– Шеф, отвези мою барышню домой.
– Куда это?
– Думаешь, я знаю? Куда скажет, туда и отвези. Наверное, живет где-нибудь в центре.
– Ну конечно, – скептически хмыкнул таксист. – Таких только в центре и не хватало.
– Тебе же, в принципе, все равно куда ехать.
– Хватит рассусоливать. Пускай садится. Корешков усадил девушку в машину, захлопнул дверь и помахал вслед ручкой. И тут он почувствовал, до чего сильно устал за сегодняшний день. Даже если бы сейчас подвернулось такси, то нужно полчаса ехать, потом дойти до подъезда, подняться в квартиру, открыть ее… На все это уже не осталось сил.
Андрей дошел до своей машины, забравшись в нее, поудобней улегся на заднем сиденье и буквально провалился в сон.
Глава 8 На встречных курсах
«Где-то сейчас находится мой красавец „БМВ“? – беспрестанно вспоминал угнанный автомобиль Генрих Фюнфман. – Может, его вообще больше нет на свете? Разобрали на запчасти, которые приспособили по разным машинам». Ан нет, его «БМВ» был в полном порядке. Увидеть же его Генрих мог бы, окажись он сейчас в польском курортном городке Зелена Гура. Именно туда доставила его фура с эмблемой известной фирмы, занимающейся международными автоперевозками. Фура остановилась перед автосервисом братьев Пендраковских, «БМВ» Фюнфмана не мешкая выгрузили и загнали в дальний угол ангара.
Збигнев довольно потирал руки: на эту машину давно был заказ из Москвы. Пендраковскому уже сообщили оттуда, какие следует сделать номера двигателя и шасси. Значит, в цепочке задействованы многие звенья, все рассчитано, оформлено в поддельных документах. Теперь никаких накладок не должно произойти, и московские коллеги Пендраковских не подведут.
Отдав листок с нужными номерами механику, Збигнев прошел в кабинет младшего брата, где тот, как всегда, сидел за компьютером и составлял документы, необходимые для проезда «БМВ» по польской территории. У Генрика был предельно кислый вид – он второй день маялся зубами. Завидев брата, он спросил:
– Збышек, русские за последний раз нам заплатили?
– Можешь не беспокоиться. Деньги присланы, – ответил Збигнев. Он думал, что брат сейчас больше всего заинтересован в том, чтобы иметь возможность лечиться у хорошего стоматолога. Здоровье – дело серьезное, тут нельзя экономить. Однако, кроме зубной боли, Генрика тяготила и другая проблема.
– Слушай, Збышек, может, мы расплюемся с этими русскими? – сказал он. – Надоели хуже горький редьки.
Брат пожелал узнать причины подобного демарша.
– Понимаешь, меня напрягает иметь столь серьезные дела с человеком, которого мы отродясь не видели. Не люблю я этого. Что за фантом этот Хозяин, черт его побери?! Никто его сроду в глаза не видел.
