Фридрих Незнанский - Прощение славянки
– Дело-то в тупик зашло. Так или иначе в Генпрокуратуру стекаются все криминальные дела, а тут такой серьезный ляп – пятеро мэров приказали долго жить, и ни одно расследование до конца не доведено. Не справились они, а ведь неохота по шапке получать, если бы их вызвали в Генпрокуратуру. А вызвали бы непременно. Удобнее помощи просить, а там куда кривая вывезет. Они ведь уверовали в свою безнаказанность: что-то скрыть удастся, какие-то факты подтасовать, смазать картину преступления. Ведь несколько дней уже прошло после гибели Груздева. Как говорится, свежий след утерян.
– Ну-ну, – с сомнением пробурчал Турецкий. – Ладно, выкладывайте ваши соображения.
– С самого начала прокурор и зампрокурора разрабатывали единственную версию – несчастный случай. У меня сложилось впечатление, что дело собирались закрыть как можно скорее. Но вы им помешали, Александр Борисович. И, кстати, жена Груздева за последние дни уже успела им попортить настроение. Она же сама занялась расследованием! Конечно, доносы на ее чрезмерную активность тут же посыпались в прокуратуру. Им уже известно, что вы с ней встречались. Соломонов напрягся, поставил в известность и Ремизова. Не думаю, что он сегодня встретил вас с распростертыми объятиями.
– Истинная правда, – подтвердил Турецкий. – Ну а что вы можете сказать о причине смерти Груздева?
– По версии нашей прокуратуры, Игорь Вячеславович, вернувшись домой, решил отпраздновать Рождество в одиночестве. Но я знаю, что на приборах, которыми он пользовался, при осмотре не зафиксированы отпечатки его пальцев. Далее, на столе было два прибора. Значит, в квартире Груздев был не один. Следствие полагало, что к нему заходил Георгий Жбанов, его помощник. Позже его нашли замерзшим неподалеку от его дома. Именно с ним Груздев пил французский коньяк, закусывал. Там нашли недопитую бутылку коньяка, бутылку «Боржоми», стаканы, рюмки, вилки, ножи. Ко всему этому они, естественно, должны были прикасаться. Но ни на чем отпечатки не выявлены. Значит, был третий человек, который стер все отпечатки пальцев Груздева и Жбанова. Кто он – неизвестно. Следствие этим фактом вообще пренебрегло. На мой взгляд, более правдоподобная версия – потерпевшего доставили домой без сознания, а его помощника в бессознательном состоянии оставили умирать на улице. Инсценировали смерть одного от угарного газа, а второму подстроили вариант «в пьяном состоянии замерз на тридцатиградусном морозе». Вопрос второй – окурки. Их оказалось очень мало. Груздев был заядлым курильщиком. А если учесть, что в церкви он простоял не менее трех часов, где, естественно, курить не мог, да дома был почти час, окурков должны были найти много. К тому же у Груздева была специфическая манера курить. Очень легко было распознать окурки его сигарет, зная к тому же, что курил он только «Benson & Hedges». А обнаружили лишь один окурок, более-менее напоминающий его манеру. Все остальные явно принадлежали другим людям. Кстати, окурки нашли на дне мусорного ведра, а сверху лежал мусор. И, судя по всему, лежали они там давно. Много еще странностей и вопросов возникает по ходу следствия. Противоречия в показаниях работников мэрии, странное их поведение. Согласитесь, вместо того чтобы выложить все детали, они стараются скрыть их. А нестыковка в показаниях милиционеров и пожарников? Следствие просто должно было обратить внимание на все эти детали, но не обратило. В общем, я склонен думать, что тело мэра было перевезено в его квартиру из какого-то другого места. А об отношениях мэра и его заместителя и вовсе непотребные слухи ходили. И кто их муссировал, кому это было выгодно – запятнать их репутацию?
– Какие слухи? – удивился Турецкий. Час от часу не легче, теперь надо и сплетни выслушивать.
– Даже говорить неудобно, поскольку глупость несусветная и гадость изрядная. Одним словом, ходили слухи, что у них гомосексуальная связь.
– Ну и ну! – У Турецкого не было слов.
– Вот и я говорю – чушь все это. Георгий Жбанов был активистом молодежной организации «Наши». Он считался перспективным партийным и государственным работником. И Груздев приблизил его к себе, полагая, что молодой выпускник МГУ еще не успел «скурвиться», репутация у него была честного сотрудника, не злоупотребляющего своим служебным положением. Взяток у нефтяных олигархов он не брал.
– Кстати, жена у Груздева – красавица. Глупо было бы предполагать, что его привлекают нетрадиционные сексуальные связи.
– Конечно, глупо, даже отвратительно! Тем более что мэр жил со своей женой дружно, у них отличная семья. Кстати, Жбанов – тоже красивый парень, такой жгучий брюнет, глаза выразительные, умные. У женщин он пользовался успехом. Но у него невеста есть, в Москве осталась. Аспирантуру заканчивает. Однажды прилетала к нему сюда. Я ее видел, красивая девушка. Отличная пара из них получилась бы, – вздохнул Огородников с сожалением. – А Груздев не только по работе его всюду с собой брал, Георгий и дома у мэра был своим человеком.
– А он с женой мэра… не того? – решил уточнить Турецкий.
– Да нет, это исключено, такое от народа не скроешь. Жена у мэра тоже умная женщина, зачем ей повод для сплетен? Она мужу во всем помогала, как личный секретарь его была.
Когда Турецкий прощался с Огородниковым, тот неожиданно сунул в карман его кителя сложенный вчетверо листок бумаги и приложил к своим губам палец, выразительно поводив взглядом по кабинету. Александр Борисович не подал виду, что удивился, и уже на улице прочитал записку. Текст гласил, что Огородников хочет сообщить Турецкому что-то очень важное, поэтому просит прийти на тайное свидание. На листке было написано: «Совершенно секретно».
Турецкий уже перестал удивляться особенностям города Нефтегорска и его жителей. И, запомнив место встречи и время, бумажку порвал на мелкие клочки и развеял по ветру. Их тотчас присыпало снежной пылью.
Тайная встреча
Турецкий подошел к театральным афишам местного драмтеатра и стал внимательно их изучать, заинтригованно дожидаясь Огородникова. Просмотрев названия всех спектаклей во второй раз, он услышал за собой скрипучий стариковский голос:
– Вы, вероятно, приезжий, раз так увлеченно читаете эти афиши. Может быть, вы хотите посмотреть наш замечательный город?
Турецкий оглянулся, подумав про себя, что в этом удивительном городе экскурсоводы отлавливают одиноких приезжих прямо на улице, предлагая свои услуги. Высокий сутуловатый старик в огромной норвежской куртке ярко-синего цвета и в рыжей шапке из собачьего меха энергично подмигивал ему круглыми голубыми глазами. Турецкий не сразу узнал в этом странном человеке майора Огородникова. Во дает! Так он еще, как Шерлок Холмс, склонен к мистификациям и переодеванию! А загримирован как талантливо, словно воспользовался услугами театрального гримера. Не зря и свидание назначил у стен театра. Приглашение прогуляться по городу прозвучало таким безапелляционным тоном, что Турецкому ничего не оставалось, как последовать за мнимым экскурсоводом. Они прошли две улицы, свернули на третью и оказались у Музея истории нефтяных промыслов России. В вестибюле их встретила миловидная девушка, Оля Реброва, как представил ее майор, и пригласила проследовать за ними.
– А раздеваться? – крикнула им вслед сухонькая старушка, стоящая на страже порядка у входа на лестницу, неодобрительно проследив взглядом за двумя заснеженными фигурами, увлекаемыми Олей.
– Они со мной. Товарищи из мэрии, – не моргнув глазом соврала Оля.
Они послушно шли за девушкой, и Турецкий удивлялся безлюдности музея. Ни одного посетителя, впрочем, как и ни одного сотрудника музея, они не встретили. «Идеальное место для конспиративных встреч», – уважительно подумал Александр Борисович о шпионских штучках майора. Наконец зашли в небольшую комнату без таблички, и Оля, включив чайник и предложив наконец раздеться, сказала, мило улыбаясь:
– Это мой кабинет, пользуйтесь сколько нужно. А я буду в отделе запасников, – и вышла, прикрыв за собой дверь.
– Ваша красавица? – поинтересовался Турецкий.
– Моя, – с гордостью произнес Огородников, вешая куртку на стул и аккуратно отвязывая накладную бороду. – Фу, прямо взопрел весь! Жарко…
– Безлюдное местечко, – одобрил место встречи Турецкий.
– Я его давно облюбовал. Оля помогла. Здесь не прослушивают, легко от слежки уйти. Кто попрется в место, где негде спрятаться? Все на виду. Видели, даже в залах народа нет – так их интересует нефть России! Правда, школьников иногда привозят на экскурсии. Или зарубежные делегации интересуются. Но это так редко бывает, прямо праздник для работников музея. Они тогда включают все действующие модели нефтескважин – от самых первых до суперсовременных. Мальчишек за уши не оттянуть. И иностранцы балдеют.
– Вы говорите, здесь не прослушивают? – Турецкий решил немного охладить пыл коллеги, который, похоже, действительно почувствовал себя экскурсоводом. – Значит, в других местах прослушивают?
