Лоуренс Гоуф - Аквариум с золотыми рыбками
Он еще видел, как, выпав из его руки, спланировала на ковер фотография Фасии Палинкас. А затем он сам вдруг оказался на полу. Его тело оцепенело. Боли он не чувствовал. Он глядел на свою безукоризненно белую рубашку, на красное пятно, расползавшееся по груди. И брюки все в крови… И пиджак… Придется раскошелиться на чистку. Он попытался рассмеяться. Рот его раскрылся, и из него вывалилась верхняя вставная челюсть. По подбородку потекла слюна.
В дальнем конце комнаты открылось окно. Он почувствовал струю холодного воздуха, ударившего ему в лицо. В комнате раздались выстрелы. Но Аткинсону казалось, что звуки доносятся откуда-то издалека.
Глава 8
Им казалось, что после смерти Аткинсон стал еще меньше, чем при жизни; он словно сжался весь, даже сузился в плечах. И странно: в своей тщательно отглаженной рубашке, в дорогом костюме, в новых туфлях он почему-то выглядел запущенным бродягой.
Поставив снимок Фасии Палинкас на бюро, Уиллоус склонился над телом. Носок его застыл в дюйме от продолговатой лужи крови, которая и сейчас, через час после выстрела, сочилась из ужасной раны.
За спиной его выглядывал в открытое окно детектив Ферли Спирс. Он пришел к выводу, что Снайпер распахнул створку окна дюймов на двадцать. Первые три выстрела Франклина пробили стекло. Еще два угодили в раму. Пули расщепили дерево, обнажив несколько слоев краски – зеленую, желтую, лиловую… Словно радуга, подумал Спирс, и эта мысль немного позабавила его. Он украдкой взглянул на Франклина.
Тот сидел на краю широкой кровати. Рядом с ним пристроилась Клер Паркер. Полчаса или более Франклин бродил по комнате взад-вперед, ничего вокруг не замечая, и по щекам его катились слезы. Время от времени из глотки его вырывался вопль отчаяния. Клер, обхватив его за плечи, что-то говорила ему на ухо, пытаясь успокоить. Наконец Франклин постепенно овладел собой и сидел опустошенный, неподвижный.
Клер заметила, что ссутулившийся у двери полицейский неожиданно расправил плечи, подтянулся. Секундой позже в комнату вошел Бредли с незажженной сигарой в одной руке и спичкой в другой. Взглянув на труп Аткинсона, он небрежно чиркнул спичкой о край бюро. Закурил, сухо кивнул подчиненным. Взгляд его задержался на Клер. Он придал лицу сочувственное выражение.
– С вами все в порядке?
– Да, со мной все в порядке.
Бредли перевел взгляд на Франклина: плечи – понурые, глаза пустые, ничего не выражающие. Бредли обошел труп, наклонившись к Уиллоусу.
– Джек, что тут произошло?
– Спросите Джорджа, – пожал плечами Уиллоус.
– А вы что, с ним еще не говорили?
– Он был не в состоянии.
Из раны Аткинсона все еще сочилась кровь. Лицо его застыло, побелело, глаза остекленели. В комнату стремительно вошел высокий сухопарый мужчина с черным кожаным саквояжем в руке. Бредли поднялся, колени дрожали.
– Вы из полиции?
Мужчина кивнул.
– Милн, – представился он. Затем, нахмурившись, обратился к Ферли Спирсу: – Не могли бы вы закрыть окно?
Спирс вопросительно взглянул на Бредли. Тот молча отвернулся. Спирс нехотя закрыл окно. Расстегнув рубашку на груди Аткинсона, Милн поставил ему под мышку градусник. Затем вынул из саквояжа пипетку и закапал в глаза Аткинсона бесцветную жидкость.
Из-за спины стоявшего у входа полицейского показались Джерри Голдстайн и фотограф Мэл Даттон. Голдстайн был с портативным прибором для снятия отпечатков пальцев. У Даттона болтались на шее два «Никона» и старый «Спид график». В комнате сразу стало душно.
– Ферли, вы не откроете окно? – громко спросил Голдстайн. Милн бросил раздраженный взгляд в его сторону.
Бредли, подойдя к кровати, опустил руку на плечо Франклина.
– Давай выйдем, Джордж.
Франклин покосился на кольцо с рубином, украшавшее мизинец Бредли. Он достал платок и высморкался, Бредли жестом подозвал Уиллоуса. Вдвоем они помогли Франклину подняться и вывели его из комнаты. Мэл Даттон затанцевал вокруг покойника. Его «Никон» зажужжал, защелкал, снимая кадр за кадром.
Бредли указал концом сигары в сторону ванной. Уиллоус, забежав вперед, распахнул дверь. Франклин захлопнул крышку унитаза и уселся сверху. Бредли взгромоздился на край чугунной ванны. Уиллоус, подойдя к раковине, открыл холодную воду. Намочив конец полотенца, он протянул его Франклину.
– Утрись, Джордж.
Франклин кивнул. Он машинально вытер лицо сначала влажным краем полотенца, затем сухим.
– Теперь получше? – спросил Бредли.
– Гораздо, – ответил Франклин.
Бредли пожевывал свою сигару, ожидая, когда Франклин наконец заговорит. Франклин устало прикрыл глаза.
– Может, расскажешь нам, что произошло? – не выдержал Бредли.
– Да, конечно. – Франклин открыл глаза и приложил к затылку полотенце. Затем принялся аккуратно складывать его. Наконец сказал:
– Когда раздался выстрел, я был в соседней спальне.
– В детской спальне? – спросил Бредли.
– Да, в детской.
– И что же ты там делал, Джордж?
– Играл.
Бредли взглянул на Уиллоуса, затем вновь перевел взгляд на Франклина.
– Как ты сказал? Играл?
– Играл. Я играл с маленьким желтым утенком, которого там нашел, с игрушечным.
Бредли, выпустив облако дыма, мрачно взглянул на Уиллоуса.
– Может, вернемся немного назад, – предложил Уиллоус.
– Как хотите, – пожал плечами Франклин.
– Когда вы пошли в квартиру, вы заперли за собой дверь?
– Да, конечно.
– Значит, убийца уже находился здесь, когда появились вы с Дэйвом?
– Значит, так. Наверное, мы ему очень помешали. Иначе зачем бы ему было стрелять в Дэйва?
– Как ты думаешь, где он мог скрываться? – спросил Бредли.
Франклин надолго задумался, опустив глаза.
– Ума не приложу, – проговорил он наконец. – Вообще-то мы с Дэйвом обошли все комнаты…
– А кладовки? – спросил Уиллоус.
– Здесь их всего две. Одна – на кухне, другая – в спальне.
– Вы туда заглядывали? – спросил Бредли.
– Дверь кухонной кладовки была открыта. А что касается кладовки в спальне, так Дэйв там рылся минут пять.
– Что он там делал?
– Не знаю. Может, подыскивал сувенир для своей подружки. Платье, кофточку, что-нибудь в этом роде.
– Ты что, над нами издеваешься?
– Какое там, – ответил Франклин.
Воцарившееся молчание нарушалось лишь звуком падающих в раковину капель.
Уиллоус нахмурился и, протянув руку, завернул потуже кран. Последняя капля, задрожав на конце крана, упала в раковину.
– В какой момент вы с Джорджем разделились? – спросил Бредли.
– Перед тем как его застрелили. За минуту, может, раньше. Сначала мы оба были в спальне хозяйки. Там Дэйв заинтересовался какими-то письмами. Он спросил, не осмотрю ли я детскую…
– Ты точно помнишь, что это он предложил разойтись, а, Джордж?
Франклин кивнул.
– Да, я уверен.
– Это было после того, как он вышел из кладовки?
– Кажется, после.
Франклин вынул пачку сигарет. Бредли достал сигару.
– Так что там с выстрелом? – напомнил Бредли.
Франклин глубоко затянулся и медленно выдыхал дым.
– Я был в соседней комнате…
– Да, да. Играл с утенком.
Франклин, затушив спичку, продолжал:
– На полке, над кроватями, стояло множество игрушечных зверюшек. И с краю – этот самый заводной утенок. Я взял его и подошел к окну. И сам не знаю, как это получилось, должно быть, машинально, но я завел его и поставил на подоконник. Он запрыгал и заверещал. И тут раздался выстрел. – Франклин жадно затянулся. Дым вырывался из его ноздрей. – Я окликнул Дэйва, но он не отозвался. Я выхватил оружие, побежал к нему. Дэйв лежал навзничь на полу, раскинув руки в стороны. Он уставился на свой живот, а глаза у него были – не знаю, как это описать… Он смотрел так, как смотрят умирающие. Бредли стряхнул пепел с сигары в раковину.
– А стрелок выбирался через окно, так?
Франклин взглянул на него озадаченно.
– Откуда вы знаете?
– Дырки от пуль. Я догадался, что ты в кого-то стрелял.
– Да, стрелял.
– И как?
– Что вы имеете в виду?
– Ты его ранил, Джордж?
– Нет, не думаю. Едва ли…
– Это был мужчина?
– Да, мужчина.
– Ты помнишь, как он выглядел?
– Я прекрасно помню.
– Что ж, опиши его, – предложил Бредли.
– На нем был парик до плеч.
Бредли кивнул, ожидая продолжения. Франклин скрестил ноги и, откинувшись назад, прислонился спиной к бачку.
– А какого цвета был парик? – вмешался наконец Уиллоус.
– Светлый. Серебристый…
– То есть платиновый? – спросил Бредли.
– Ну да, можно сказать, платиновый. Такой блестящий… Вроде гирлянд на новогодней елке…
– Ну хорошо, – проговорил Бредли. – Кое-что мы уже имеем. Что еще ты нам можешь сообщить?
– А что еще вы хотели бы узнать?
– Например, как он был одет?
– Ну, парик, как я уже сказал…
– Да, да, парик. Еще что?
– На нем был лиловый дождевик. И еще перчатки.
