Новогодний сюрприз - Рудольф Васильевич Ложнов
Правда, забора от речки не видно было, так как мешали холмы и крутые бугры. Мы прошли по этим холмам и буграм, пересекли пешеходную тропу, и собака привела нас к заводскому забору. Везде лежал чистый снег. Возле забора собака остановилась, и больше, как я ни старался и ни пытался направить на след, никуда от этого места сдвинуть не удалось. Смотрит на меня молящими глазами, как будто просит, чтобы я её не заставлял больше искать следов. Я не стал больше её тревожить.
Закончив говорить, Бакланов посмотрел на меня, видимо, пытаясь понять, какое впечатление воспроизвело его сообщение на меня, или ожидая моего нового указания.
Я с полным одобрением посмотрел на Бакланова и спросил:
— Где сейчас Иванченко?
— Иванченко и моя собака остались там, возле забора. Хотел было Иванченко прийти сюда, но меня так сильно мучила жажда, что я и прибежал сюда, чтобы заодно сообщить вам о проделанной работе.
— Ты совершенно правильно поступил, Анатолий. Я доволен. Вы с Иванченко проделали очень большую и полезную работу. Теперь скажи-ка мне, Анатолий, собака твоя вела тебя постоянно по чистому снегу, не было ли на вашем пути других следов?
— Собака шла постоянно по чистому снегу. Никаких следов обуви по пути следования, на поверхности снега, не попадались.
— Отлично, Анатолий! Ещё хочу уточнить. По пути следования собака не сбивалась?
— Нет, нет, Рудольф Васильевич. Как она взяла след возле речки, где я нашёл носовой платок, так, не останавливаясь, без передышки, не сбиваясь с пути, привела до заводского забора.
Бакланов сделал передышку. Взял стакан с водой и сделал несколько глотков. Потом посмотрел на меня и сказал:
— Не знаю, заинтересует ли Вас, Рудольф Васильевич, одна небольшая деталь?
— Говори, говори, Анатолий, я внимательно слушаю. Помни, Анатолий, для меня важна любая деталь, любая мелочь.
— На том месте, где я обнаружил носовой платок, под присыпанным снегом я заметил еле различимые следы обуви. Рассмотрев следы, я пришёл к такому выводу. Вы не будете смеяться?
— Анатолий, сейчас всё важно, не до смеха. Давай, выкладывай!
— Человек шёл по выпавшему снегу, то есть снег уже лежал на земле. По свежему снегу шёл человек, а по прошествии определённого времени его следы присыпало снегом.
Я с благодарностью посмотрел на кинолога. «Ты даже не представляешь, какое ценное сведение сообщил мне», — мысленно отметил я и вслух произнёс:
— Молодец, Анатолий, за наблюдательность и за ценное сведение! Теперь скажи-ка мне, следопыт, как по-твоему, снег под следами обуви был толстый или только слегка был присыпан землю? Ты понял смысл моего вопроса?
— Я понял Ваш вопрос, Рудольф Васильевич. Под следами обуви толщина снега была небольшая. Видимо, снег пошёл недавно. Я думаю, человек шёл после того, как пошёл снег.
— Хорошо. Я хочу выяснить ещё такой момент. По следам ты не определил, куда шли следы: в сторону заводского забора или наоборот, то есть к тому месту, где нашёл ты носовой платок?
— Я могу Вам точно и твёрдо ответить на заданный Вами вопрос. Можете верить моим словам, что следы уходили от места обнаружения платка в сторону заводского забора, то есть следы вначале шли вдоль речки Малая Гнилуша, а уже потом только свернули в сторону заводского забора. Я сам лично проверял эти следы.
— Отлично, Анатолий! Мысли твои очень интересные и толковые.
«Очень интересное открытие! — мысленно отметил я. — Что же получается? Сторож — если это был он — с вещами шёл в ту сторону, когда только пошёл снег. Потому остались следы на снегу. Снег шёл всю ночь и утро. К утру засыпало следы снегом. Когда шёл, вероятно, случайно потерял носовой платок. Платок тоже был засыпан снегом. Возникает вопрос, каким же образом тогда сторож или некто попал обратно в мастерскую? Ведь следы обуви от мастерской до речки свежие, только чуточку присыпаны снегом. А следы, обнаруженные кинологом после обнаружения платка, полностью засыпаны снегом. От речки, то есть назад, к мастерской, следов ведь нет. Вот так задачка! Может, это совпадение? Мало ли кто мог пройти ночью вдоль речки? Потерял платок. Ладно, зачем сейчас ломать голову. Надо идти к Иванченко. Там видно будет».
— Рудольф Васильевич! — прозвучал голос Бакланова. — Почему Вы молчите? Надо же что-то делать? Иванченко уже заждался, небось.
Я так погрузился в свои мысли, что забыл, где нахожусь. Ответил, не задумываясь:
— Ну, хорошо! Ты, Анатолий, что-то хотел предложить нам?
Бакланов удивлённо посмотрел на меня и недовольным тоном проговорил:
— Я? Я ничего не предлагаю и не собирался предлагать. Я сделал свою работу и доложил вам обстановку. Дальше, вы сами решайте, что делать.
— Да, да! Решено! Идём туда! Разберёмся на месте. Валентина Петровна! — позвал я криминалиста. — Оторвись на некоторое время от своей плодотворной, полезной для нас работы. Поговорить надо!
Через несколько секунд в кабинет вошла Глухова, держа в руке дактоплёнку.
— Если разговор пойдёт насчёт отпечатков, то я вас могу обрадовать. Хорошие отпечатки пальцев остались на вынутом стекле. Вот смотрите! — и Валентина Петровна протянула мне дактоплёнку. Я взял в руки плёнку и направил на свет.
— Прекрасные отпечатки! Теперь остаётся нам установить, кому они принадлежат. На других объектах есть что-нибудь подходящее, нам нужное?
— На рабочих местах швей есть отпечатки, но, вероятно, они принадлежат швеям.
— Хорошо. Всё равно, Валентина Петровна, надо проверять всех, без исключения. Хорошо?
— Я поняла. Что ещё хотел от меня, Рудольф Васильевич?
— Валентина Петровна, ты пока занимайся тут. Может, что-то ещё накопаешь. Мы с Бобовым пойдём с Баклановым. Тебе на помощь оставляю Дёмкина. После, как закончишь свои дела тут, вернись в отдел. Думаю, твоя помощь там, куда мы сейчас пойдём, возможно, не пригодится. Постараемся обойтись без тебя. В случае чего, я сумею сохранить отпечатки пальцев. И последнее — не знаю, поддержите вы меня или нет, но я считаю своим долгом предложить вам вот что: сегодня первый день Нового года, у страны нашей выходной день, и продолжается праздник. Мы ведь тоже граждане этой великой страны, имеем право отметить праздник, и по сему нужно организовать праздничный стол. Я предлагаю это сделать в твоей лаборатории. Там более удобное место. Возражения есть? — Я посмотрел на ребят. — По вашим лицам вижу, что возражений нет. Тогда вот, возьми, Валентина Петровна, мой первоначальный капитал. — За мной свою долю отдали Бобов,
