Роджер Эллори - Красная лента
Шефа полиции Вашингтона не было. Он общался с мэром города. Они обсуждали вопрос, как возникшая ситуация повлияет на их популярность и результаты ближайших выборов.
Речь Ласситера была краткой и информативной. Убит детектив полиции. Полиция ищет человека, изображенного на фотографии, чтобы поговорить с ним по этому поводу. Просто задать несколько вопросов. В данный момент полиция не может ни подтвердить, ни опровергнуть его причастность к данному убийству. В любом случае очень важно найти этого человека.
Ласситер не связывал этот случай с кем-то еще. Ни с Кэтрин Шеридан. Ни с Ленточным Убийцей. Ни с кем.
Сообщение шло приблизительно минуту и восемь секунд. Как только Ласситер закончил говорить, камеры выключили. У Миллера и Роса перед глазами плыли разноцветные круги от софитов. Ласситер сошел с трибуны, где делал объявление, и остановился возле Нэнси Коэн.
— По крайней мере, теперь моя жена будет знать, где я нахожусь, — шутливо заметил Рос, пытаясь разрядить обстановку.
Миллер кисло улыбнулся.
— Так куда теперь? — спросил Рос.
— В участок. Посмотрим, что они нашли в книгах.
Рос согласился. У них не было другого выбора.
ГЛАВА 50
— Алан Куинн, — сказал Джим Фешбах. — Убит возле собственного дома в декабре девяносто восьмого года. Умер на месте. — Он держал в руке лист бумаги с инициалами и датами. — Мы нашли только нескольких. Жаклин Прайс двадцати шести лет. Застрелена в голову из пистолета двадцать второго калибра в парке Арчбоулд ранним вечером. Никаких зацепок, по этому делу никто не привлекался.
— Казни, — тихо сказал Миллер.
— Что?
— Казни, вот что это такое. Каждый случай.
Фешбах удивленно спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Я и сам не знаю, — ответил Миллер. — Мы не найдем никакой связи между ними. По крайней мере, на поверхности. А если копнем, то выясним, что их досье в какой-то момент было засекречено.
— Мы нашли твоего чернокожего парня, информатора, — сказал Винс Литтман.
— Дэррила? — спросил Рос.
— Да, — ответил Литтман. — Дэррил Кинг. Седьмое октября две тысячи первого года. Застрелен во время облавы на наркоторговцев. Ваш друг сержант Маккалоу, по идее, должен был его прикрывать. О чем он думал, когда брал штатского на такое дело?
— Он не был обычным штатским, — возразил Миллер. — Никто из них не был обычным штатским.
— Тогда кем они были? — спросил Литтман. — Ты вроде говорил что-то о программе защиты свидетелей.
Миллер ухмыльнулся. Какая ирония!
— Программа защиты свидетелей? Скорее, это программа устранения свидетелей.
— Думаешь, все они что-то знали? — спросил Рос. — Но что они могли знать? У них были разные работы. Мы говорим об убийствах, которые произошли девять-десять лет назад…
— Я думаю, это началось раньше, — ответил Миллер. — Я думаю, это далеко не все. Мне кажется, это только те, записи о которых Роби начал вести, когда понял, что происходит.
— Я потерял нить твоих рассуждений, — сказал Рос. — Он понял, что происходит что?
— Я еще не знаю, — сказал Миллер, — но все это было попыткой втянуть нас в эту историю. Я так понимаю, он хотел справиться с этим самостоятельно. — Он покачал головой, наклонился вперед и уперся локтями в колени. — Я не понимаю, — сказал он тихо. — Я не понимаю, что происходит. Он знает, что людей убивают. Он ведет их учет. Как он узнаёт, что какое-то конкретное убийство — интересующий его случай, а не случайная работа каких-нибудь отморозков? Как он это узнаёт? Похоже, у него есть записи или доступ к ним. Он просматривает газеты, находит сводки по убийствам и каким-то образом проверяет их. У него в квартире два или три компьютера и полицейская радиостанция. Он знает, что делает, знает, что ищет. — Миллер повернулся к Росу. — Когда он начал работать в Маунт-Вернон?
Рос потянулся за какой-то папкой и полистал ее.
— В мае девяносто восьмого, — ответил он.
— А какая первая дата? — спросил Миллер. — Двенадцатое мая девяносто восьмого года.
— Что заставляет меня думать, что он их всех и убил, — сказал Фешбах. — Он приехал в Вашингтон, и люди начали умирать. Логично, верно?
— Логично, но я думаю, что это не тот случай, — сказал Миллер.
— А Ленточный Убийца? Как быть с этим? — спросил Риэль.
— Я думаю, убийц несколько, — сказал Рос.
— Он знал о лаванде, — вспомнил Миллер.
— Он что?
— Роби знал о лаванде.
— Как, черт его подери, он мог это знать? Этого не было в газетах.
— Значит, Роби один из них, — предположил Риэль. — Должно быть, он убил этих людей, если знает о лаванде. Вероятно, он же убил и Оливера.
Миллер встал со стула.
— Мне так не кажется, — возразил он, меряя кабинет шагами. — Он знает, что происходит, но я не думаю, что он убийца.
— Либо он убийца, либо имеет доступ к секретным материалам.
Зазвонил телефон. Фешбах поднял трубку.
— Да, — сказал он и протянул трубку Росу. — Ласситер.
Рос взял трубку, послушал, кивнул и положил ее на рычаг.
— К Ласситеру, — сказал он Миллеру.
Они поднялись по лестнице к кабинету капитана.
— Присаживайтесь, — сказал Ласситер, когда они вошли.
Виду него был вконец измученный. А вот Нэнси Коэн по-прежнему выглядела очень хорошо. Она была крепкая дама и могла справиться с этим дерьмом. Миллер ее за это уважал.
— У нас сложилась серьезная ситуация, — сказал Ласситер. — По всей видимости, мы, подобно Франкенштейну, сами создали себе чудовище. — Он устало улыбнулся. — Пятнадцать минут назад мне позвонила некая Кэрол Инчман из дома престарелых на Банкрофт-стрит.
— Того, где находится Билл Янг, — сказал Миллер.
— Именно, — подтвердил Ласситер. — Она сказала, что Билл велел ей позвонить нам и сказать, что фотография Джона Роби, которую мы показывали…
— Это фотография Маккалоу, верно? — перебил его Рос.
Ласситер подался вперед вместе со стулом.
— У меня весьма смутное представление о том, в чем тут дело, но… — Он посмотрел на Нэнси Коэн, словно ища у нее поддержки. Она не шелохнулась. — Ты скажешь или хочешь, чтобы это сделал я?
— К нам поступило заявление, — сказала Коэн.
— Заявление? — переспросил Миллер.
Она кивнула.
— Заявление.
— От кого?
— Из Министерства юстиции, — ответила она.
Миллер посмотрел на Роса. Рос посмотрел на Ласситера. Ласситер сокрушенно покачал головой.
— Министерства юстиции?
Коэн кивнула.
— Министерство юстиции. Вы же знаете, как это работает?
— Что?
— Передача распоряжений сверху на такие случаи.
— Что вы имеете в виду? — спросил Миллер.
— У вас есть президент. Он на самом верху цепочки. Под ним три ветви власти: законодательная, исполнительная и судебная. Вы можете подумать, что Министерство юстиции относится к судебной ветке, но оно часть исполнительной власти.
— ЦРУ тоже часть исполнительной власти, верно? — спросил Рос.
Коэн кивнула.
— ЦРУ, ФБР, госдепартамент, Совет по национальной безопасности, все они. Судебную власть представляют Верховный суд США и главные судьи. Это люди, которым я подотчетна как адвокат и помощник окружного прокурора.
— Значит, у нас есть заявление от Министерства юстиции?
— Они очень четко дают понять, что… — Коэн замолчала, и Ласситер передал ей лист бумаги. — Вот, — сказала она. — Записано на основании телефонного звонка, который мы получили через пятнадцать минут после телевизионного заявления Фрэнка. — Она откашлялась. — «Министерство юстиции заявляет, что на данный момент не существует никакого подтверждения того, что Джон Роби сотрудничал или находился на службе в каком-либо подразделении или отделе какого-либо государственного учреждения США. Также не существует никаких сохранившихся записей о его привлечении к уголовной ответственности. Однако, принимая во внимание характер проводимого в столице расследования и то, что в ходе его погиб офицер полиции, министр юстиции принял решение передать расследование в руки Федерального бюро расследований…»
Миллер вскочил со стула.
— Что? Какого черта…
— Сядь! — рявкнул Ласситер.
Миллер рухнул на стул.
— «…которое будет координировать его дальнейший ход. Офицерам, которые до этого момента работали над этим делом, выражается благодарность за труд и усердие, но теперь они должны быть подключены к другим расследованиям по усмотрению капитана участка».
Нэнси Коэн по очереди посмотрела на обоих.
Миллер был потрясен. Казалось, земля уплывает у него из-под ног. В горле у него встал комок, в глазах началась резь, кулаки сжались.
— Я не… — начал он, потом повернулся и посмотрел на напарника.
Рос опустил голову и закрыл глаза. У него был такой вид, словно ему только что сообщили о смерти близких людей.
