Джеймс Гриппандо - Под покровом тьмы
Она выключила телевизор и вернулась в темноту.
60
Понедельник заканчивался, а Мередит все не звонила. Гас приготовил деньги за рукопись Блечмана — двадцать пять тысяч долларов. Он не мог поверить, что она запросто откажется от такой суммы наличными. Мередит просила не звонить, но он начинал беспокоиться. Набрал ее номер из домашнего кабинета.
Нет ответа. Это могло означать все, что угодно, — и все варианты Гасу не нравились.
Он снова взял телефон и нажал клавишу скоростного набора.
— Карла, это Гас. Можешь приехать и посидеть с Морган? Мне надо кое-куда съездить.
Энди сидела одна в домике, когда в дверь постучали. Фелисия ушла на какую-то встречу. Вошел Том, и он был явно сердит.
— Нам надо поговорить, Уиллоу. В его тоне Энди услышала угрозу.
— Хорошо, — сказала она, но не пригласила Тома войти.
— В доме.
— Что-то случилось?
— Ты знаешь, что случилось. — Он быстро взял Энди за руку, ввел в дом и практически толкнул ее на кровать.
— Что ты делаешь? — спросила она.
Том расхаживал по комнате, возбуждаясь все больше.
— У Фелисии из-за тебя большие неприятности, ты знаешь? Стив прямо сейчас устраивает ей головомойку.
— О чем ты?
— Не отрицай, — рявкнул он.
— Я… что отрицаю?
— Что ты звонила по телефону из магазина. За тобой наблюдали.
Наблюдение — это еще ничего. Энди боялась подслушивания.
— Значит… они слышали?
— Нам не надо слушать. Мы знаем, что ты звонила не для того, чтобы узнать время или погоду. Кому ты звонила? Снова матери?
Энди старалась не показать облегчения. Опустила голову.
— Да, — еле слышно прошептала она, словно пристыженная. — Я обещала маме, что позвоню ей при первой же возможности.
— Я знал.
— Я просто не хочу, чтобы она волновалась. — Энди всем видом выражала раскаяние. Это сработало.
Том перестал ходить. Из его голоса исчезла резкость.
— Ну тебя к черту, Уиллоу. Тебе надо перестать беспокоиться о людях и вещах, оставленных в прошлом.
— Я здесь всего несколько дней. Нельзя ожидать чудес.
— Полный разрыв — это единственный путь. Если пытаться отучать себя понемногу, ничего не выйдет.
— И ты так и сделал?
— Мы все так сделали.
— И ты скучаешь?
— Угу. По пикапу.
— Тебе пришлось отказаться от грузовика?
— Пожертвовал им при вступлении в нашу группу. Мы все чем-то пожертвовали ради финансирования благого дела. Одна женщина отдала свой дом.
— Жаль, что мне нечего пожертвовать.
— Это не важно. Сейчас важно только, чтобы ты следовала правилам. Звонить матери… ну, это гораздо хуже, чем время от времени украдкой выкурить сигарету. — Он кривовато улыбнулся, чтобы успокоить ее.
Энди улыбнулась в ответ, потом посерьезнела.
— Можно задать тебе вопрос?
— Конечно.
— Я тут кое о чем размышляла. И наш утренний разговор еще больше разбередил любопытство.
— И что тебя интересует?
— Просто кажется, что я слышу массу разговоров о жертвоприношении и отказе от земных желаний. Цель в том, чтобы достичь следующего уровня, правильно?
— Правильно.
— Ну, скажем, я все делаю правильно. Перестаю звонить матери, освобождаюсь от эгоистических склонностей, которые делают меня такой человечной, делаю все, что обязана делать. А что будет потом? Как я попаду с одного уровня на другой?
Том отвел глаза, заколебавшись.
— На самом деле это опережает твою программу.
— Но может быть, если б я это знала, это помогло бы мне стать более дисциплинированной. То, что ты сказал сегодня утром об отголосках, опережало расписание, зато помогло мне.
— Я действительно не могу обсуждать с тобой эту трансформацию.
— И все же должно быть что-то, что можно сообщить. А то это похоже на религиозный догмат, утверждающий, что надо умереть, прежде чем попасть на небеса…
— Нет. Совсем не похоже.
— Значит, трансформация происходит с живым человеком?
— Да. — Он помолчал, но потом, кажется, решился объяснить: — Правда, мы не похожи на всяких уфологов, которые считают, что надо быть в полном сознании.
— Не понимаю.
— Ну, слышала о всяких обществах, которые верят, что прилетит НЛО и унесет тех, кто готов, на следующий уровень. Они считают, что для совершения этого перемещения надо находиться в полном сознании.
— Блечман все время говорил, что он не уфолог. Так кто же он?
— Не могу объяснить тебе всего, но доверься. В этом заложен большой смысл.
— Это не имеет никакого смысла. Если он не считает, что надо умереть, и одновременно заявляет, что не надо быть в твердом сознании, тогда что же он говорит? Что надо быть в коме?
Том вдруг стал ужасно серьезным, словно слова Энди обидели его.
— Он говорит, что между жизнью и смертью есть… ну, окно. Просвет. Слышала о людях, которые были при смерти и утверждают, что в этот миг перед глазами проходит вся жизнь?
— Конечно.
— Эти воспоминания и есть отголоски, о которых говорит Стивен. Перед тобой проносится вся жизнь, и в один светлый миг вдруг понимаешь, откуда пришел и куда идешь. А еще слышала о людях, которые говорят, будто переходили на другую сторону и видели белый свет? Или были окружены светом?
— Да.
— Эти люди идут в никуда, Уиллоу. Если они не видят отголосков, у них нет понимания. Они не достигают следующего уровня.
Для Энди все начинало обретать смысл. Особенно повешения.
— А окно всегда одно и то же, независимо от того, как человек умирает? Или выгоднее немного задержаться между жизнью и смертью?
— Об этом я не могу говорить. Она кивнула, отступая:
— Понимаю. Это очень помогло. Спасибо тебе.
— Пожалуйста. Мне надо вернуться в дом, проверить, как там Фелисия.
Он уже повернулся к двери, но Энди снова обезоруживающе улыбнулась ему:
— Эй, Том?
— А?
— Просто любопытно. Какой пикап у тебя был?
— «Форд». Очень не хотелось терять его, но… черт, не важно.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сказал он, закрывая за собой дверь. Энди осталась сидеть на кровати. Она думала. Может быть, для Тома грузовик и не был важен, но для нее — очень. Физическое сходство тоже имелось: карие глаза и седеющие волосы. Она вспомнила личные данные, сравнив с мелочами, собранными в ходе разговоров с ним и другими. Разведенный. Чуть за пятьдесят. И даже водил ту же самую машину, «форд»-пикап.
Том был копией двух мужчин, ставших жертвами серийного убийцы.
61
Гас доехал до дома Мередит Бордж меньше чем за час. Деке подъехал отдельно и припарковался немного дальше по дороге, чтобы в темноте не было видно. Если Мередит дома, важно, чтобы показалось, будто Гас приехал один. Если же что-то неладно, он меньше всего хотел оказаться в одиночестве.
Ее машина стояла на подъездной дорожке, но свет на крыльце не горел. Внутри, насколько мог судить Гас, света тоже не было. Дом стоял совершенно темным.
Уитли поднялся по ступеням, позвонил и стал ждать. Никто не ответил. В сущности, Гас даже не услышал звонка. Он постучал, но никто так и не вышел. Гас прижался лбом к овальному окошку в парадной двери и вгляделся в темноту. Можно было рассмотреть лишь холл, и то с трудом. Гас отступил от двери — ему послышался звук приближающегося автомобиля. Гравийная дорога была пуста. Хлопнула дверь, и он понял, что все это доносится от соседского дома дальше по дороге. В этой сельской местности, где всего один или два дома на длинной и извилистой немощеной дороге, звуки хорошо распространяются.
Гас дал сигнал Дексу, наблюдавшему издали через бинокль ночного видения. Потом спустился с крыльца и начал обходить дом. На задах — дальше от уличного освещения — было еще темнее, чем спереди. В мусорных баках что-то загремело, и его сердце подпрыгнуло к горлу. Голодный енот умчался прочь. В наступившей тишине Гас смог собраться с мыслями. Все снова тихо. Достаточно тихо, чтобы его стук услышали. Если она дома. Если она еще может слышать.
Гас обошел рассыпанный мусор и проверил заднюю дверь. Хотел постучать, но удержался. Один из стеклянных прямоугольничков был разбит — справа и выше дверного замка. Похоже, кто-то вломился в дом.
Инстинкт велел бежать, но ноги словно приросли к земле.
— Мередит? — позвал Гас. Голос показался глухим даже ему самому. Нет ответа. Он попробовал снова — погромче: — Мередит Бордж?
Из-за гаража быстро вышел Деке, обошедший дом с другой стороны.
— Электричество отключено! Звоните девять-один-один! — крикнул он.
Дверь распахнулась, когда Гас потянулся за сотовым телефоном. Словно взрыв без взрывчатки — так лошади вырываются из ворот. От толчка Гас слетел с лестницы и, не успев ничего сообразить, уже боролся на газоне с мужчиной в гладком черном трико.
— Стой! — закричал Деке, выхватывая пистолет.
Выстрел разорвал ночь. Детектив упал. И, падая, несколько раз выстрелил. Нападающий, отстреливаясь, промчался по двору и перепрыгнул через забор.
