Алан Джекобсон - Винодел
— Это список членов от Кристал Далии. Нужно поделить имена и проверить каждого.
Вейл задумчиво почесала лоб.
— Это все прекрасно, но нам бы хотелось сделать объявление для всех. Если, конечно, момент подходящий.
Брикс огляделся по сторонам — по телефону никто вроде бы не разговаривал. Он встал.
— Прошу минуточку внимания.
И кивком передал слово Вейл.
— Мы только что от Сезара Гевары, директора СМБ. Ничего конкретного мы не выяснили, зато атмосфера была весьма странной.
— А именно? — спросил Агбаяни.
— Он уходил от прямых ответов, нервничал и, судя по языку тела, готов был обороняться и все отрицать.
— Алиби у него есть?
— Тут-то он и начал уходить от ответа. Поэтому, даже если алиби у него окажется, надо будет очень тщательно его проверить, — сказала Диксон.
— У меня возникло ощущение, что это еще не все, — сказала Вейл. Она не могла упомянуть об истории с Люго, но решила непременно разобраться в этом. — Мне кажется, Гевару нужно рассматривать отдельно от СМБ.
— Но мы ведь уже рассмотрели СМБ, — пожал плечами Люго.
— Продолжайте рассматривать. И пристальнее.
— Прежде чем мы отдадимся на волю интуиции, — вмешался Остин Манн, — скажи, что ты думаешь об этом с точки зрения поведенческого анализа.
Вейл заложила прядь за ухо.
— Сезар Гевара вполне подходит по возрасту. На вопросы отвечал уклончиво. Он управляет успешной компанией. Следовательно, IQ у него выше среднего, что тоже нам подходит. Надо будет проверить по базе данных, что у него за машина. Наверняка какая-нибудь дорогая красивая игрушка.
Брикс кивнул Люго, и тот повернулся к монитору компьютера.
— Скорее всего, у него сложные отношения с матерью, а это типично для нарциссов. Держится дерзко, причем даже в разговорах с полицией. Высокая самооценка. Когда мы узнаем больше об истории его бизнеса, я смогу сказать нечто более определенное. Он основал компанию лично или у кого-то перекупил? Есть ли у него партнеры? Не следует также забывать, что компания называется «Супер: мобильное бутилирование». Любой нарцисс назовет свою компанию примерно так.
— Любой нормальный бизнесмен назовет свою компанию примерно так, — возразил Агбаяни. — Все это можно толковать по-разному. Может, он просто самоуверенный нахал. Это еще не означает, что он серийный убийца.
— У него БМВ, — сказал Люго, глядя на экран, — пятой серии.
— Недешевая штука, — откликнулась Диксон и сделала пометку у себя в блокноте.
— Но, как правильно заметил Эдди, само по себе это еще ничего не значит. Процветающий бизнесмен, хорошо зарабатывает, может позволить себе дорогие игрушки. Машина и престижная, и ездит быстро.
Диксон отложила авторучку.
— Давайте попробуем собрать как можно больше личной информации о нем. Женат ли, есть ли дети, братья-сестры, где родился, с кем дружит. Рэй, перешли-ка его фото.
Люго вернулся за клавиатуру.
— Ушло. Всем.
— Мы что-то проглядели, — сказала Вейл, подойдя к Диксон. — Меня давно это терзает.
— А что именно, не знаешь?
Вейл покачала головой.
— Это как слово, которое вертится на языке. Мозг словно гоняется за мыслью, но не может поймать.
На поясе у нее завибрировал «блэкберри»: вызывал Гиффорд.
«Черт! Я, кажется, догадываюсь, по какому поводу».
— Извините, я должна ответить, — сказала она и, выйдя из комнаты, приняла звонок уже в коридоре. — Здравствуйте, сэр.
— Ленка зарезервировала тебе рейс на двадцать один тридцать пять. Дома будешь утром.
Вейл усмехнулась странному стечению обстоятельств: именно на этом самолете Давильщик — предположительно — летал в Вирджинию.
— Я уже наслышана об этом рейсе. Но вы же не поэтому звоните.
— Вообще-то именно поэтому. Потому что я знаю: если бы позвонила Ленка, ты бы просто не стала отвечать. Так вот, прежде чем ты начнешь упираться, слушай регистрационный номер…
— Сэр, мы уже в двух шагах от этого урода. У нас есть подозреваемый.
— Охренеть. Какая радость! Значит, служители закона из славного округа Напа могут продолжать без тебя. Я хочу, чтобы ты прилетела сюда.
Вейл молчала.
— Карен, я знаю, что ты меня слышала. Теперь я хочу услышать тебя. Скажи, что ты прилетишь этим рейсом.
«Как же быть? Сказать, что прилечу, хотя на самом деле не уверена в этом? Или лучше поговорить начистоту? Но он не станет меня слушать, я только зря потрачу время».
— У меня еще осталось несколько дней отпуска. Я хочу провести их с Робби. Я это заслужила.
Гиффорд язвительно расхохотался.
— Ты действительно веришь, что сможешь забыть обо всем и наслаждаться отпуском, пока твои коллеги ловят маньяка? Интересно, кого ты пытаешься обмануть — меня или себя?
«Почему все считают, что видят меня насквозь?»
— Я верю, что смогу обо всем забыть.
«Вот это настоящее вранье. Надеюсь, хотя бы прозвучало убедительно».
На том конце провода послышался шелест бумаг.
— Я не могу приказать тебе возвращаться, потому что отпуск у тебя действительно еще не закончился. А ты там в отпуске. Так оно, во всяком случае, изначально задумывалось. — Он тяжело вздохнул. — Карен, у меня из-за тебя уже язва желудка, ты в курсе?
— Вы как-то упоминали об этом, сэр. И повторюсь: мне очень жаль.
— Вот теперь точно врешь.
— Знаете, несмотря ни на что, вы мне глубоко симпатичны. Вы очень порядочный человек. И в свете последних событий вы очень меня выручили.
— Я рад, что ты это ценишь. И хочу, чтобы ты кое-что зарубила себе на носу: ты приехала в Калифорнию в отпуск. Я не просто намекаю, что пора заканчивать, я немедленно прекращаю твои полномочия. И как только договорю с тобой, я сразу же позвоню лейтенанту Бриксу и поставлю его в известность.
— Не снимайте меня хотя бы до вечера, как мы договаривались.
— Я что-то не припоминаю, чтобы мы о чем-то договаривались.
— Сэр, я вас очень прошу, дайте мне проверить последнюю версию.
В трубке воцарилась тишина: Гиффорд взвешивал за и против.
— Даю тебе время до семи вечера. Потом — все.
Вейл закусила губу.
— Я понимаю.
И она действительно понимала босса, хотя и не была с ним согласна.
— Приятного отдыха. И передай Эрнандесу мои соболезнования, потому что в ближайшие пару дней жизнь с тобой будет похожа на жизнь с разбуженным от спячки медведем.
Вейл отключилась и отослала Робби сообщение: да, они таки смогут провести остаток отпуска вместе, а насчет ужина надо будет договориться позже, хотя к шести она должна освободиться.
Вернувшись в комнату, она отозвала Брикса в сторону.
— Все в порядке?
— Не совсем. Меня снимают с опергруппы сегодня в семь вечера. Шеф с вами свяжется.
— Что?! У нас же ничего нет на Гевару. Он не может просто взять и снять тебя, ты нам нужна.
Вейл опустила голову.
— Я сделала все возможное, Брикс. Вы же знаете. — Она отвернулась к окну. — Я пока никуда не уеду, у меня еще не закончился отпуск. Но он строго-настрого запретил мне с вами сотрудничать.
У Брикса завибрировал телефон, и он отошел в сторону.
— Карен, — позвала ее Диксон, — тут пришел еще один факс от Кристал Далии. Устав ассоциации. А вот это, — она показала ей другой лист, — информация, которую обещал прислать Кевин Камерон.
— Рокс, у меня плохие новости. Я только что говорила с шефом. Все решено: в семь вечера меня лишают полномочий.
— Вот дерьмо!
— Может, оно и к лучшему. Я ужасно устала.
— Ты действительно считаешь, что так будет лучше?
Вейл зевнула.
— Я чудовищно устала. Но нет, — грустно улыбнулась она, — я так не считаю.
— Карен! — окликнул ее Брикс, по-прежнему сжимая в руке телефон. — Это не он звонил. Так, слушайте меня внимательно. — Он подождал, пока Агбаяни, Манн и Люго посмотрят на него. — Мне только что звонила жена. Я ей рассказывал, что мы работаем с агентом ФБР, а она обожает сериал «Преступные замыслы»… В общем, наш НЕПО выкупил рекламную площадь в сегодняшнем выпуске «Вестника». — Он прочел из блокнота: — «Фото Карен Вейл. Профиль вполцены. Торопитесь! Срок акции ограничен».
— Возможно, это наш последний шанс, — сказала Вейл. — Можно посмотреть на это объявление?
— Жена сейчас перешлет.
— Надо позвонить в газету, — оживился Люго. — Вдруг он расплатился кредиткой?
— Звони, — скомандовала Диксон.
— А телефона нет? Никакой контактной информации?
— Электронный адрес.
Вейл достала «блэкберри» и принялась набирать.
— Что ты делаешь? — спросила Диксон.
— Пишу ему сообщение. По-моему, пора заключать сделку. Надеюсь, никто уже не станет возражать?
Вейл знала, что это щекотливый момент: Фуллер и Нанс были ярыми противниками привлечения СМИ, и в скором времени оба оказались дискредитированы.
