Лесли Горвиц - Формула смерти
— Знаете, он никогда меня в грош не ставил.
— Кто? — Майкл не мог уделить ей достаточно внимания, поскольку пытался набрать номер полиции. Нужно было еще вызвать «скорую помощь», но он решил, что коль скоро полиция узнает о случившемся, она сама позаботится о том, чтобы приехали врачи и санитары.
— Папа всегда считал, что делает все это ради меня, но на самом деле его интересовала только его карьера, его положение и репутация.
Все это она выкрикнула единым духом. По ее щекам текли слезы. Наконец Майклу удалось набрать номер.
— Несчастье в доме доктора Магнуса. Есть раненый. Прихватите с собой врача.
На другом конце провода потребовали назвать имя. Нет уж, пусть это будет анонимный звонок.
— Это неважно. Поспешите, — сказал он и повесил трубку.
Отлично. Свой долг я выполнил, подумал Майкл, а теперь пора отсюда подобру-поздорову уносить ноги.
Он повернулся и увидел, что Валери пытается приподнять отца. Что ей взбрело в голову? Что она от него хочет?
Недолго думая, Майкл сгреб ее в охапку, хотя она сопротивлялась и осыпала его грудь ударами. Он не придумал ничего другого, как шлепнуть ее по щеке, чтобы остановить разыгравшуюся истерику. До сих пор ему было все равно, останется ли она тут или пойдет с ним, но сейчас его охватил страх. Что будет, если он оставит ее здесь? Она сейчас в таком состоянии, что может наговорить полицейским невесть что. Даже показать, что стрелял он, Майкл.
Пощечина удивила и отрезвила ее. Она посмотрела на него своими красными от слез глазами, вдруг обмякла в его руках и уткнулась хлюпающим носом ему в грудь.
— Нужно уходить, Валери. Полицейские могут нагрянуть в любую минуту.
Он надеялся, что перспектива встречи с полицией не очень-то ее привлекает и заставит быстрее собраться. Так оно и случилось. Она отстранилась от Майкла и, сотрясаясь от рыданий, побрела к двери на веранду. На отца она даже не взглянула.
— Валери!
— Что? — спросила она обиженным, как у ребенка, голосом.
— Что это говорил твой отец о мертвецах и удобрениях?
Она, казалось, не понимала, о чем он спрашивает, наморщила лоб, мучительно соображая, и вдруг радостно воскликнула:
— Ах это! Наверное, имел в виду место, где он закопал все это дерьмо.
— Какое еще дерьмо?
— Какие-то папки, бумаги… Он думал, что я ни о чем не догадываюсь, но мне удалось несколько раз подсмотреть за ним.
— Ты можешь показать мне это место?
— Эй, что за дурь? Мы же собрались отсюда дернуть. Что это вам взбрело в голову?
— Есть здесь лопата?
— В кладовке.
Майкл взял лопату. Она была тяжелой и грязной, но для его работы вполне подходила.
— А теперь покажи место.
Она посмотрела на лежавшего на полу веранды Фонтану с отвращением и, отвернувшись, перешагнула через него. Его состояние ее не волновало. Он шевелился, все еще был жив. В глазах его Майкл прочитал немую мольбу о помощи и только сейчас увидел кровоточащую рану в нижней части шеи, Вот, значит, куда попала пуля.
Постепенно Майкл начал выходить из шокового состояния. Это было очень тяжело и требовало огромной концентрации усилий для выполнения простейшей задачи. К тому же следовало быть начеку: с Валери опять могла случиться истерика.
Они прошли через небольшую рощицу, вышли на поле и оказались по колено среди сорняков.
— Я оцарапала ноги, — заныла Валери.
— Забудь о своих царапинах! — зашипел на нее Майкл, готовый, если понадобится, волочь ее за собой силой.
Дом Магнуса едва виднелся сквозь деревья рощи. Прибывшие полицейские вряд ли заметят в поле его и Валери.
Благополучно пробравшись через участок, заросший колючими сорняками, они вышли наконец на открытое место, усыпанное одуванчиками.
— Вот мы и пришли. Это здесь, — сказала Валери, и Майкл уловил в ее голосе возбуждение. Вероятно, ей самой любопытно, что же зарыл здесь отец.
Теперь он понимал, о чем говорил Магнус. На том месте, рядом с которым стояла Валери, трава была сочнее, а одуванчики выше.
— Ты уверена, что это здесь?
Валери кивнула.
— В таком случае, за работу! — сказал Майкл и загнал лопату в землю.
Копать ему пришлось совсем недолго. Магнус не потрудился зарыть свою тайну глубже одного фута. Металл наткнулся на металл. Майкл посмотрел на Валери, но та ушла в свои мысли и не оценила открытия.
В ее глазах он увидел отрешенность от внешнего мира, которая наступает после нескольких сигарет, набитых ямайской травкой. Полуденное солнце успело опалить ее бледную кожу, придав ей красноватый оттенок, но Валери, казалось, не обращала на это внимания. После того что случилось, эта проблема волновала ее меньше всего.
Он извлек на свет местами покрытый ржавчиной металлический ящик. Крышка сначала не открывалась, но Майкл подцепил ее лопатой, и она поддалась. Ящик был набит папками, многие из них отсырели и покрылись плесенью. Майкл увидел листки, исписанные рукой Магнуса, а также официальные заключения о вскрытии. Поспешно он начал просматривать имена на папках. Ему попались Эпштейн С., Охьеда Т., Амброзетти Н., Холмс Ф., и вот наконец Фридлэндер А.
Он раскрыл папку и пробежал глазами некоторые строчки: «…версия самоубийства несостоятельна…»
Вот оно! Майкл как будто прорвался в параллельный мир, где фальшь и ложь трансформируются в правду. Почему Магнус их не сжег, например? Видимо, эти папки он хранил для того, чтобы обезопасить себя от Фонтаны. О чем он думал, когда приносил и торопливо закапывал здесь очередное заключение о вскрытии?
Возможно, о том, что когда-нибудь эти папки помогут ему сбросить с себя власть Фонтаны. Жизнь внесла свои коррективы.
Валери вдруг заволновалась: она снова начала воспринимать окружающий мир и понимать свое в нем место.
— Когда мы отсюда уйдем?
Серые, заплесневелые документы, которые Майкл держал в руках, не представляли для нее никакой ценности.
— Вы хотите забрать с собой этот ящик?
Майкл, ничего не говоря, сложил папки в ящик, плотно закрыл крышку. Но тут его внимание привлекло нечто на дне ямы.
— Подожди-ка, Валери, — он взял лопату и принялся углублять яму.
— Что там? Зачем вы копаете глубже? Разве не получили того, чего хотели?
И вдруг она поняла, сморщила нос и заглянула на дно ямы.
— Ой, — только и смогла она произнести.
Это была рука. На ней еще сохранилась плоть и свешивались куски кожи. Майкл отрыл сначала всю руку, потом плечо и голову. Полчерепа было разбито.
— Ой, — опять исторглось из Валери, поспешившей отвернуться. И прежде чем Майкл возобновил работу, она схватила его за руку. Она была взволнована ничуть не меньше, чем тогда в доме. Он даже испугался, как бы с ней опять не приключилась истерика.
— Обещайте мне, что вы никому не расскажете, — зашептала она. — Вы обязаны мне тем, что я вас сюда привезла.
Она начала колотить его кулаками по груди. Удары были слабыми, но Майкл перехватил ее руки.
— О чем ты говоришь, Валери? Я ничего не понимаю. Кто это в яме?
Она молчала, пока Майкл засыпал тело землей. Только когда они отошли на приличное расстояние от злополучного места, она заговорила.
Труп, который отрыл Майкл и о котором Магнус говорил как об удобрении, принадлежал человеку, которого она хорошо знала. Звали этого человека Эдди Лупика.
Они познакомились четыре года назад на вечеринке. Кокаин, травка, алкоголь… Она повезла его домой, но не помнила, к себе или к нему. Машина была отцовская, но Валери считала ее своей. Возможно, она задремала за рулем, или случилось еще что-то, чего она не помнила, но пришла в себя на обочине дороги — вся в крови, а машина, врезавшаяся в прибрежную дамбу, разбита вдребезги. Она поползла, потому что не могла встать. Может быть, он хочет полюбоваться на ее шрамы? Майкл отказался. И все же один она ему продемонстрировала, приподняв край своей майки. Розовый шрам пересекал ее живот по диагонали.
— Не хочу, чтобы вы подумали, будто я вру. От этой раны я чуть не умерла, — сообщила девушка с гордостью в голосе. Об Эдди она уже забыла.
— А что стало с Эдди? — Майкл, конечно, знал ответ, но все же…
— Эдди? — она смутилась. — При столкновении вылетел сквозь ветровое стекло. Выглядел тогда немного лучше, чем вы только что видели.
Майкл полагал, что они двигаются в направлении залива, чтобы сесть на паром. Казалось, Валери знает, куда ведет, но Майкл начал подозревать, что идет она куда глаза глядят, лишь бы уйти подальше от Эдди Лупика. Она не переставала говорить, как видно, радуясь случаю перед кем-нибудь выговориться.
— Меня отвезли в больницу, и, когда я пришла в себя, рядом со мной был папа. «Все кончилось, Валери, и все будет в порядке», — сказал он мне. «А что с Эдди?» — спросила я. «Я же тебе только что объяснил. Все будет в порядке, если ты будешь делать так, как скажу тебе я. Забудь о нем и никогда никому не рассказывай».
