Кэтти Райх - Смертельно опасные решения
– Почему ты превысил скорость?
– Я слегка выпил.
Он старательно пытался большим пальцем ноги проделать дырку в ковре. Такой длинный тонкий палец, шишковатый в суставе, слегка выступающий из-под ногтя. У моего отца был точно такой же палец. Сейчас, когда я посмотрела на него, сердце сжалось от боли. Каждая клеточка его тела напоминала мне о папе.
– Ну ладно, я напился в стельку. Но я не принимаю наркотики. Я тебе об этом уже говорил. Матерь Божья, да ты начинаешь вести себя как мой папочка.
– Ты хочешь сказать, как все любящие родители. – Мой голос слегка дрожал от обуревающей меня злости, смешанной с нежностью.
– Слушай, я ходил на общественные работы и прошел их жалкую реабилитационную программу для наркоманов. Народ, вы что, собираетесь всю жизнь меня этим попрекать?
Выпалив эту гневную тираду, он встал со стула и, ссутулившись, вышел из комнаты. Через несколько секунд до меня донесся шум громко хлопнувшей двери в комнате для гостей.
«Что ж, аи да молодец, Бреннан! Заслуживаешь никак не меньше ордена за столь результативный вклад в воспитательный процесс».
Я убрала со стола, разложила обратно по пакетам остатки еды и загрузила посудомоечную машину. Затем набрала номер Говарда.
Трубку никто не поднял.
Черт тебя побери, Гарри, почему ты мне об этом не рассказала? И какого черта ты потащилась в свою Мексику?
Я позвонила Изабель, надеясь задать ей несколько вопросов относительно Лайла Криза.
Автоответчик.
Остаток вечера я провела с романом Пэт Конрой, который забросила неделю назад. Больше всего на свете мне хотелось сейчас оказаться в Каролине.
Как и следовало ожидать, Кит еще спал, когда я уходила на работу. На сей раз, планерку я не пропустила.
Возвратившись в кабинет, я застала там Клоделя.
– Ну, как, выяснили, кто убил Дорси? – поинтересовалась я, бросая на стол регистрационный журнал запланированных дел.
Он одарил меня взглядом, который запросто мог бы заморозить кипящую лаву, после чего протянул конверт.
Я села, открыла запертый на ключ ящик стола и вручила ему снимок с Миртл-Бич.
– Как вы сказали, откуда он у вас появился?
– Я не говорила. – Я протянула ему лупу. – Потому что сама не знаю.
– Он что, просто взял и с неба свалился?
– Можно сказать и так.
Клодель принялся рассматривать фотографию.
– Я заметила его вчера. Не берусь утверждать точно, когда именно он оказался на моем столе.
Несколько секунд спустя он замер и склонился над лупой. Затем сказал:
– Вы имеете в виду того мужчину рядом с «Зи Зи Топ»?[27]
– Дайте посмотрю, – ответила я, слегка удивленная его музыкальными познаниями. Мне казалось, что такой человек, как Клодель, слушает только классику.
Он пододвинул снимок ко мне и показал.
– Да. Девушка рядом с ним не кто иной, как Саванна Оспрей. Клодель снова взялся за увеличительное стекло.
– Вы уверены?
Я вытащила школьную фотографию Саванны, которую мне дала Кейт. Он внимательно рассмотрел ее, затем вернулся к снимку пикника, потом снова к Саванне, мотая головой туда-сюда, словно следил за полетом мяча через сетку на Уимблдонском турнире.
– Вы правы.
– А как насчет парня с пряжкой?
Он показал конверт в моей руке, о котором я совершенно позабыла.
– Дежарден до болезни был крупным парнем.
Я вытряхнула фотографии, а Клодель обошел стол, чтобы мы могли смотреть их одновременно.
Крупный – не то слово. Фигура с фрагментами головы, которую я увидела в кресле, была всего лишь тенью того тела, в котором некогда обитал Чероки Дежарден. До того как рак иссушил его внутренности, а таблетки и всякая химия оказали свой волшебный эффект, этот человек своей массивностью напоминал скалу, хотя и рыхлую, с огромным вздувшимся выступом-животом.
Снимки охватывали период в несколько лет. Бороды приходили и уходили, волосы постепенно редели, но огромный живот и черты лица почти не менялись.
Пока не нагрянул рак.
За шесть месяцев до смерти от Чероки уже мало что осталось, он стал призрачной тенью себя прежнего, окончательно облысел и превратился в настоящий скелет, напоминая заключенного концлагеря. Если бы на снимке не было соответствующей маркировки, я бы никогда в жизни не подумала, что это один и тот же человек.
Всматриваясь в его лицо снова и снова, от снимка к снимку, я вспомнила одно старое высказывание Марлона Брандо. «У меня глаза как у мертвой свиньи», – сказал о себе состарившийся актер.
Не стоило даже брать в голову, Марлон. Они хорошо тебе послужили. Тогда как этот парень выглядел одновременно угрожающим и жалким, как бродяжка-собачонка с украденным куском мяса.
Но сколько мы ни старались, нам так и не удалось наверняка установить, был ли наш недавно умерший, но ничуть не оплакиваемый Чероки тем парнем, который красовался в пряжке на снимке из Миртл-Бич.
30
Я собрала все фотографии Чероки, и мы с Клоделем спустились в отдел, на двери которого висела табличка: «Обработка изображений». Мы договорились, что я попробую поработать над снимком с помощью «Фотошопа», поскольку довольно неплохо знаю эту программу. Если и она не поможет, в таком случае сотрудники отдела прогонят изображение через другие графические программные средства.
Нас уже ждали, так что необходимое оборудование незамедлительно предоставили в наше распоряжение. Техник включил сканер, открыл «Фотошоп» и оставил нас одних.
Я поместила моментальный снимок в планшетный сканер, удостоверилась, что он лежит ровно, после чего оцифровала изображение и сохранила его на жесткий диск. Затем открыла на компьютере файл с пикником в Миртл-Бич.
Щелкнула мышью по лицу парня с пряжкой и стала увеличивать масштаб, пока его черты не заполнили весь экран. Затем занялась очисткой «искажений» – скопившейся за годы хранения пыли и образовавшихся трещин, изменила кривые, контролирующие насыщенность красных, зеленых и синих цветов, поколдовала над яркостью и контрастностью и увеличила резкость изображения.
Клодель молча наблюдал за моими действиями, затем по ходу дела стал вносить замечания, поскольку невольно увлекся, хотя поначалу и отнесся ко всей затее довольно скептично. Каждое внесенное исправление слегка изменяло световые блики, тени и полутона изображения, придавая четкость изгибам и чертам лица и выявляя мельчайшие подробности, недоступные взору на оригинальном снимке.
Не прошло и часа, как мы закончили и стали рассматривать результат. Никаких сомнений больше не оставалось. Парнем с пряжкой, бесспорно, был не кто иной, как Ив Дежарден, Чероки.
Но какие выводы следовало сделать?
Первым заговорил Клодель:
– Итак, Чероки знал эту девушку, Оспрей.
– Получается, что так, – согласилась я.
– А убил его Дорси. – Клодель не спрашивал моего мнения, просто размышлял вслух. – Что, по-вашему, Дорси хотел нам предложить?
– Может, Чероки убил Саванну, и Дорси знал об этом?
– Есть ли вероятность, что туда она приехала с ним? – Снова мысли вслух, не беседа.
Я вспомнила озадаченное маленькое личико, широко распахнутые глаза, смотрящие на мир сквозь огромные линзы-циферблаты. Я задумчиво покачала головой:
– Если и так, то не по своей воле.
– Видимо, он убил ее в Миртл-Бич, после чего перевез тело в Квебек. – На сей раз, Клодель обращался ко мне.
– Но зачем было тащить ее так далеко?
– Меньше вероятности, что обнаружат.
– По-вашему, это в духе таких парней?
– Нет. – В его глазах мелькнуло замешательство. И злость.
– А где в таком случае остальные части скелета? – не отставала я.
– Возможно, он отрезал голову.
– А ноги?
– Вопрос не ко мне. – Он смахнул с рукава невидимую ворсинку, затем поправил галстук.
– Каким образом ее останки оказались закопанными рядом с Гейтли и Мартино?
Клодель не ответил.
– А чей тогда скелет обнаружили в Миртл-Бич?
– Лучше вам спросить об этом у своих друзей из ШБР.
В кои-то веки Клодель проявил небывалую разговорчивость, поэтому я решила воспользоваться такой возможностью. Я переключилась на новую тему:
– Возможно, убийство Чероки не было делом рук байкеров, решивших отомстить.
– Мне непонятно, к чему вы клоните.
– Может, его убрали в связи с недавним обнаружением могилы Саванны.
– Может, и так. – Он бросил взгляд на часы, затем встал. – А также, вполне возможно, меня пригласят войти в состав «Дикси чикс». Но пока этого не случилось, займусь-ка я лучше плохими парнями.
Что, выходит, он и попсу слушает?
После ухода Клоделя я сохранила оригинальный снимок с Миртл-Бич и все внесенные изменения на компакт-диск. Затем добавила туда выборочно отсканированные фотографии из коллекции Кейт, рассудив, что дома смогу заняться ими.
Вернувшись в кабинет, позвонила в отдел ДНК-исследований. Ответ мне был уже известен, но надо было чем-нибудь заняться, потому что еще один экскурс в счастливую эпопею байкерских похождений, навечно запечатленных фотокамерой, я бы просто не выдержала.
