Дневники Лоры Палны. Тру-крайм истории самых резонансных убийств - Дмитрий Лебедев
Комин приступает к обустройству будущего цеха. Вместе со своим подельником Михеевым он отправляется в свой приватизированный гараж и начинает рыть что-то вроде укрепленного подвала — полноценный бункер. Никаких подозрений у соседей он не вызывает, несмотря на то что в гараже у Комина нет ни машины, ни мотоцикла, ни даже велосипеда. Во-первых, в те годы гараж мог использоваться просто как склад. А во-вторых, в условиях деморализации от падения прежнего строя, когда многие спивались и теряли все, Саша Комин продолжал чем-то заниматься. Так что знакомые, напротив, относились к его непонятной деятельности с пониманием и даже уважением — даже в такие непростые времена человек чем-то да занят. И это неудивительно, учитывая отношение советского человека к гаражу как ко второму дому для любого уважающего себя мужчины.
Целых 4 года в подвале гаража велась работа. Причем в основном по ночам — в нерабочее время и чтобы все же не привлекать лишнего внимания. Хотя на тот момент Комин с Михеевым не делали ничего криминального — просто выносили ведра с землей, завозили стройматериалы, обустраивали помещение. К концу 1994 года бункер был готов: электричество, вентиляция, лебедка, которая служила как полноценный лифт. Но уже тогда Комин прекрасно осознавал, что строит не теплицу, а темницу. Так что одной из главных деталей стала лестница под высоким напряжением, чтобы пленники не могли оттуда выбраться. Бункер размером с полноценную однушку (15 квадратных метров) они обставили мебелью — кроватями, столами и стульями, закупили отрезы тканей, швейные машинки и расходные материалы. Дело осталось за малым — за рабочей силой.
Первые пленницы
«Лихие 90-е» в России связаны не только с разгулом преступности и переделом собственности. Помимо всего прочего, перемены в экономике привели и к всплеску числа безработных. С 91 года миллионы человек лишились своих прежних мест и возможностей для заработка, особенно остро это ощущалось в небольших городах — и Вятские Поляны не были исключением. В таких условиях Комину было достаточно буквально протянуть руку, чтобы найти отчаявшихся, обездоленных и совершенно беззащитных граждан и превратить их в рабов.
Свои поиски они сосредоточили на рынках и вокзале. В конце 1994-го, когда бункер был уже готов, Михеев познакомился с первой жертвой. 33-летняя Вера Талпаева попросила у незнакомого мужчины закурить, они разговорились. В какой-то момент Михеев сообщил, мол, есть у него друг, у него гараж недалеко отсюда. И предложил отправиться туда, чтобы весело и приятно провести время. Сейчас сложно себе представить, в каком состоянии должен быть человек, чтобы так легко согласиться пойти с незнакомцем в столь сомнительное место. Но, возможно, утраченный привычный мир, фактически полное отсутствие денег, работы и хоть какого-то понимания, что же будет дальше, — все это делало тех женщин, которые становились жертвами Комина, столь уязвимыми. И Вера согласилась.
В гараже Комин и Михеев напоили ее водкой, в которую незаметно подмешали клофелин. Когда она потеряла сознание, ее засунули в картонную коробку изпод телевизора и спустили по лебедке вниз, в бункер. Когда Вера очнулась, мужчины объяснили — теперь ты будешь работать здесь. Следующие дни женщину запугивали, избивали и насиловали — делали все, чтобы сломать в ней последнюю надежду на нормальную жизнь. И, по всей видимости, достигли в этом успехов.
Через некоторое время Комин настолько уверился в том, что Вера не сбежит, не предаст его и не пойдет в милицию, что стал выпускать ее в город. Талпаева фактически стала его второй сообщницей, потому что в ближайшее время она привела еще двух женщин — двух новых рабынь для бункера. Почему она помогала своему мучителю — до сих пор доподлинно неизвестно. Вероятнее всего, главную роль сыграла психология жертвы. А по другой версии, Вера стала искать других девушек себе на замену — поскольку просто не умела шить. Комин какое-то время даже пытался научить ее, но ничего не получалось. В итоге тюремщик сказал: «Если не можешь шить сама, найди другую, вместо себя».
Зимой 1995 года Вера дает Комину наводку на свою подругу — 35-летнюю Татьяну Мельникову, которая тоже уже долгое время сидела без работы. Рабовладелец отправляется по указанному адресу и совершенно случайно встречает там своего бывшего сокамерника Николая Малых. И выясняет, что этот самый Малых сожительствует с Татьяной, его будущей жертвой. Роковое совпадение, свойственное маленьким городам, где все всех знают.
Комин не теряется и предлагает обоим выпить за встречу — по классической схеме, у него в гараже. Водка, клофелин, усыпленную Татьяну спускают в бункер. А Николая… Комин внезапно решает убить. Либо чтобы избавиться от ненужного свидетеля, либо, по другой версии, чтобы не иметь никаких дел с криминальным миром. Такая вот чудовищная ирония.
Тем не менее Комин и Михеев еще не отваживаются на откровенное убийство. Они раздевают Малых догола и отвозят на санках в открытое поле, чтобы 20градусный мороз сделал за них основную работу. Одежду Николая они берут с собой и разбрасывают вокруг тела, создавая впечатление, что бывший зэк напился, разделся и прилег отдохнуть в поле. Ожидания их оправдались: через 2 недели милиция обнаружила тело и пришла к похожему выводу. В любом случае никакого уголовного дела возбуждать не стали, а расследование ограничилось пометкой «Несчастный случай».
Новая рабыня, несчастная Татьяна Мельникова, начинает жить и работать в бункере. Вместе с Талпаевой они налаживают пошив одежды на продажу. А на поверхности Александр Комин параллельно ведет совершенно обычную жизнь. Заводит подобие семьи с какой-то сожительницей, состоит на учете на бирже труда, регулярно получает пособие по безработице. И иногда сбывает на ближайших рынках одежду. Все так же не вызывая подозрений у соседей.
В бункере царят жестокие, по-настоящему рабские условия. Талпаеву и Мельникову не перестают насиловать и избивать, очень плохо кормят (по материалам дела, их рацион состоял в основном из круп, картошки, черного хлеба и настоя шиповника). Пленные женщины моются раз в неделю в тазу, который Комин спускает вниз по лебедке. Но самое страшное, что эта швейная мастерская — силами несчастной Мельниковой и с подсобной помощью Талпаевой — начинает работать. Рабовладелец заставляет женщин шить по 16 часов в день, так что готовая продукция поступает из бункера
