Кэтти Райх - Смертельно опасные решения
Оригинально.
– Найдется ли у вас время на этой неделе, чтобы поужинать где-нибудь со мной?
– Прошу меня извинить, но сейчас это невозможно. Я просто завалена работой.
Даже если бы я была свободна до конца грядущего тысячелетия, то ни за что на свете не согласилась бы пойти на ужин с Лайлом Кризом. На мой вкус, этот человек слишком боек.
– А на следующей неделе?
– Нет, не думаю.
– Понимаю. В качестве утешительного приза могу я завладеть вашим племянником?
– Что?
– Я говорю о Ките. Он просто изумительный молодой человек.
Изумительный?
– Один мой друг владеет мотомагазином. Должно быть, у него не меньше пяти тысяч предметов, связанных с атрибутикой «харлея-дэвидсона». Думаю, Киту будет интересно.
Меньше всего мне хотелось, чтобы мой впечатлительный юный племянник попал под влияние медийного галантного кавалера. И все же пришлось согласиться. Киту понравится.
– Уверена, он заинтересуется.
– Тогда вы не против, если я ему позвоню?
– Конечно.
Через пять минут после разговора с Лайлом Кризом порог моего кабинета переступил Куикуотер. Одарил меня своим обычным ледяным взглядом, потом швырнул мне на стол какую-то папку.
Мне действительно не мешает подумать о собственной музыкальной теме.
– И что это такое?
– Бланки.
– Я должна их заполнить?
Куикуотер как раз готовился пропустить мой вопрос мимо ушей, но в эту минуту к нам присоединился его напарник.
– Я так понимаю, что вы пришли с пустыми руками, – поинтересовалась я…
– У нас столько же информации, сколько денег в сейфе Аль Капоне, – ответил Клодель. – И ни единого соответствия. Даже близко не подошли к разгадке. – Он указал на папку. – Если вы заполните бланки, я мог бы поискать в ИЦКП, а Мартин займется НКИЦ. Бержерон сейчас работает над идентификацией зубов.
ИЦКП – аббревиатура Информационного центра канадской полиции, а НКИЦ – Национального криминологического информационного центра, входящего в состав ФБР. Каждый центр представляет собой национальную электронную базу данных, обеспечивающую быстрый доступ к информации, имеющей ценность для правоприменительных органов. И хотя мне уже доводилось несколько раз обращаться с запросом в ИЦКП, все же лучше я ориентировалась в американской информационно-поисковой системе.
НКИЦ впервые заработал в 1967 году, предоставив возможность познакомиться с данными по украденным машинам, номерным знакам, оружию и похищенным вещам, а также по находящимся в розыске или беглецам. За прошедшие годы было добавлено множество новых файлов, и первоначальные десять баз данных расширились до семидесяти, включая национальный идентификационный каталог, закрытые файлы некоторых секретных служб, файлы по иностранным беглецам, разыскиваемым полицией, информацию по преступным и террористическим группировкам, а также сведения о пропавших без вести и о неопознанных трупах.
Главный компьютер НКИЦ находится в Кларксбурге, в Западной Виргинии. Он соединен в единую сеть с полицейскими управлениями и офисами шерифа на территории Соединенных Штатов, Канады, Пуэрто-Рико и Виргинских островов. Запрос может быть сделан только сотрудниками правоприменительных органов, которые не прочь воспользоваться такой возможностью. В первый год своего существования НКИЦ зарегистрировал около двух миллионов транзакций. В настоящее время системе приходится обрабатывать такое же количество каждый день.
Файл о пропавших без вести в НКИЦ, созданный в 1975 году, обычно дает информацию не о лицах, которые находятся в розыске, а о тех, чье местонахождение неизвестно. Можно ввести запрос о пропавших несовершеннолетних, а также об искалеченных или подвергающихся опасности. Также там приводятся сведения о жертвах похищений и людях, исчезнувших в результате стихийных бедствий. Форма дополнена информацией о родителях пропавшего человека, о его опекуне, терапевте, стоматологе и офтальмологе и заполняется местным департаментом.
В 1983 году создатели НКИЦ добавили файл с неопознанными трупами, чтобы дать возможность использования перекрестных ссылок между информацией о найденных останках и отчетами о пропавших без вести. В систему разрешается заносить неопознанные тела и части тел, еще живых людей и жертв катастроф.
Именно эту папку Куикуотер и бросил мне на стол.
– Если вы заполните, мы сможем порыться в обеих сетях. Данные в основном одинаковые и там и там, просто разные системы кодирования. Сколько времени вам понадобится?
– Дайте час. – Когда у тебя только три кости в наличии, много слов не требуется.
Как только они ушли, я приступила к заполнению формы, время, от времени сверяясь с кодами, написанными в руководстве для введения данных.
Я проверила графу электронного дисплея для неопознанных покойников.
Поставила букву «Д» в графы 1, 9 и 10 графика частей тела, указав, что обнаружен череп, а также правая и левая кости верхней части колена. В оставшихся пунктах я поставила букву «Н», что означало, что больше ничего не найдено.
Отметила «Ж» – женщина, «Б» – белая и записала приблизительный рост. Оставила пустое место в графах примерного года рождения и примерной даты смерти.
В опции личных данных написала «Шунт головного мозга», затем ввела этот пункт в дополнительную форму. Больше ничего. Никаких переломов, дефектов, татуировок, родимых пятен или шрамов.
И так как не имелось никакой одежды, украшений, линз, отпечатков пальцев, группы крови или же информации о причине смерти, следующая часть документа осталась незаполненной. Я могла добавить всего лишь несколько замечаний относительно места обнаружения трупа.
Я как раз заполняла раздел о наименовании организации и номере дела, когда пришел Куикуотер. Протянула ему форму. Он взял ее, кивнул и вышел, не произнеся ни слова.
Что не так с этим парнем?
Перед глазами промелькнул образ и тотчас же исчез. Раздутый зрачок в баночке из-под желе.
Куикуотер?
Конечно же, нет. Тем не менее я решила не рассказывать об этом инциденте Клоделю и его напарнику-«росомахе». Будь такая возможность, я бы спросила Райана, обратилась бы к нему за советом, но Райан исчез, и я была предоставлена самой себе.
Я заполнила отчеты по делу Гейтли и Мартино и отнесла их в секретариат. Когда вернулась, то застала в кабинете Клоделя с компьютерной распечаткой в руках.
– Вы, верно, определили возраст, но с датой смерти вышла осечка. Десяти лет оказалось недостаточно.
Я молча ждала продолжения.
– Ее звали Саванна-Клер Оспрей.
По-французски ее имя прозвучало как Оспрэ, с ударением на втором слоге. Но уже по имени можно было предположить, что девочка, вероятно, жила на Юге или, по крайней мере, родилась там. Мало найдется таких людей, которые живут за пределами юго-восточных районов и называют дочерей Саваннами. Я грузно опустилась в кресло, одновременно чувствуя облегчение и любопытство.
– Откуда?
– Шалотта, Северная Калифорния. Случайно, не ваш родной город?
– Я из Шарлотты.
Канадцам нелегко приходится с Шарлоттой, Шарлоттсвилем и двумя Чарлстонами. Как и многим американцам. Я уже давно прекратила все попытки объяснить разницу. Но Шалотта представляет собой маленький прибрежный городишко, который спутать уж никак нельзя.
Клодель стал зачитывать сведения из распечатки.
– Объявили без вести пропавшей в мае 1984 года, через две недели после ее шестнадцатилетия.
– Быстро вы справились, – произнесла я, обдумывая услышанное.
– Oui.
Я ждала объяснений, но он молчал. Заговорив, я постаралась убрать раздражение из своего голоса.
– Месье Клодель, любая имеющаяся у вас информация поможет мне подтвердить идентификацию останков.
Пауза. Затем:
– Шунт и данные о зубах оказались уникальными в некотором роде, поэтому компьютер сразу же выдан имя. Я связался с полицейским управлением Шалотты, и мне удалось переговорить со следователем. Она сказала, что мать подала официальное заявление об исчезновении дочери, а затем потеряла всякий интерес к делу. Поначалу поднялась обычная шумиха со стороны СМИ, затем все затихло. Следствие продолжалось несколько месяцев, но так ничего и не выяснилось.
– Трудный ребенок?
Еще одна пауза, на сей раз затянувшаяся.
– Случаев употребления наркотиков или сложностей с дисциплиной не отмечено. Гидроцефалия причиняла некоторые проблемы в процессе обучения и влияла на зрение, но девочка не была отсталым ребенком. Ходила в обычную среднюю школу и училась хорошо. Никто и подумать не мог, что она станет убегать. Девочка часто лежала в больницах из-за проблем с шунтом. Очевидно, устройство забивалось, так что им приходилось устранять это. Операциям предшествовали периоды летаргии, головной боли, иногда спутанности сознания. Одна из следственных версий заключается в том, что девочка утратила чувство ориентации и заблудилась.
