Виктор Кнут - Кровавый отпуск
— Попробуй.
— И что случится? Напишешь жалобу? Или застрелишь меня?.. Сейчас будет твой Ленинград… — Почтальонша повернулась к окну. — Оба-а-а! Гляди-ка, патруль!
Я еще раз, чтобы уберечь их от непродуманных действий, показала бабулькам ПМ и, пройдя за стойку, выглянула в окно. Возле бульдозера топтались два солдатика с автоматами, а мент с погонами лейтенанта забрался на гусеницу и о чем-то беседовал с Джамалом. Один из солдатиков неожиданно поднял глаза на окно и пересекся со мной взглядами. Я не успела отступить в глубь комнаты, и он меня узнал. Сразу узнал — наверное, был хорошим физиономистом, — и, что-то крикнув, сиганул за бульдозер.
Вот и все. Беготня закончилась. Начинается война. И что за корова? Взяла и сама сунула рожу на обозрение — мол, вот она я, прячусь на почте. Хотя они все равно бы сюда зашли… Кого теперь брать в заложники? Стриженую девицу? Какая-то она непредсказуемая. Совсем меня не боится. Может доставить проблемы… Одну из бабулек? Хорошо бы, но только это отразится на скорости передвижения. А если, не дай Бог, у заложницы случится сердечный приступ? Или припадок? Нет… Остается мужик. Болтливый слизняк. Породу подобных ничтожеств я хорошо изучила. Много болтают, но ни на что путное не способны. Покорно позволят себя и ограбить, и пристрелить. Правда, этот липецкий псевдопахан может обделаться, и от него будет вонять. К тому же со страху не сможет нормально соображать. Но с этим ничего не поделаешь. Выбирать не приходится.
Я выскочила из-за стойки и от души припечатала ступню к заднице, обтянутой чистыми брючками со стрелочками.
— Подъем!!! Быстро!!!
Мужичок начал лениво вставать на карачки. Слишком лениво. Мне пришлось зацепить его за шкирятник и дернуть вверх. Отлетело несколько пуговиц. Пивной коммерсант тоненько взвизгнул. А я влепила рукояткой ПМ ему по почкам.
— Быстро, сказала!!!
Бабульки синхронно крестились и продолжали тихонечко сидеть на скамейке. Почтальонша, небрежно облокотившись о стену, с интересом наблюдала за мной. Железная девочка! Она вызывала у меня уважение. И я не завидовала ее будущему мужу. Хотя кто знает, как сложится?
— Не нагадил в штаны-то? — с ухмылкой спросила она.
— Нет пока.
— Хорошо. — Крепкий мужик. И где же его бандиты? И мильтоны, которые на довольствии…
— Бабки, пошли вон отсюда!!! — рявкнула я, и в этот момент дверь от сильного удара снаружи чуть не слетела с петель.
Никого в проеме, естественно, не было. Солдатики притаились за дверью. Мечтая об отпуске, до которого было уже всего ничего. Перетопчутся!
— У меня двое заложников! — проорала я. — …Бабки, вон пошли, я сказала… Короче, мне терять нечего. Только суньтесь!
— Полоумная дура, — просипел из-за двери простуженный голос. — На что ты надеешься? Не усугубляй!
— Бабки, вон пошли, вашу мать!.. У меня заложники!
— А у нас твой дружок.
— Давайте сюда его! На счете десять стреляю в колено заложнику! Я не шучу! Раз… Два…
Пивной коммерсант горько взвыл. Так голосят палестинские женщины по убиенным жидами мужьям.
— Заткнись! — Я сильно ткнула заложника стволом пистолета в затылок. — Четыре… Пять… — И в этот момент коротко звякнул телефон на столе почтальонши.
— Ага, — произнесла она в трубку. — Спасибо, Настена. — И поставила аппарат на стойку. — Разговаривай.
О Боже! Да неужели?!! Я мечтала об этом почти двое суток!
— Дядя Алеша! — проорала я в трубку. — Узнал?
— А-а-а! — Слышимость была просто великолепной. — Здравствуй, красавица. Как твое ничего?
Та-а-ак. Паролями обменялись. Теперь о деле. Но сначала…
— Восемь… Девять… — крикнула я в сторону двери. — Я не забыла!.. Дядя Алеша, плохо мое ничего.
И тут диспетчер меня поразил.
— Я полностью в курсе, — спокойно заявил он открытым текстом. — Вчера на тебя был запрос по ментовским каналам. Из какой-то Палицы, кажется. Твоим делом уже занимаются. Подключили Александра Андреича. Так что не беспокойся, все под контролем. Но лучше где-нибудь отсидись пару деньков, чтоб никого лишний раз не дразнить, и проявляйся. Все уже будет о'кей. Есть, где отсидеться?
— Нету!
— Найди. Откуда звонишь?
— Подберезье. Большое село километров в двадцати от Пялиц. Здесь почта. Я удерживаю заложника. Не могу вырваться. Сдаваться?
— Нет… Впрочем, действуй по обстановке. И продержись пару дней. Тебя могут постараться убрать. Не давайся.
Легко сказать: «Не давайся», подумала я и еще разок шарахнула коммерсанта из Липецка пистолетом. А то он снова начал скулить.
— Все, удачи, Марина. Не отчаивайся. И больше сюда не звони. Я сегодня улетаю в Германию, так что трубу отключаю. Не дозвонишься.
Все ясно. Номер диспетчера сегодня же сменят. И я останусь без связи. Хотя все, что надо, они уже знают. Больше никуда звонить и не следует. Остается заботиться только о том, чтобы сделать отсюда ноги. Проблемка!
— До свидания, дядя Алеша.
— Удачи, Мариночка.
Диспетчер отключился, и сразу в трубке раздался голос Настены:
— Окончили разговор?
— Да, — ответила я и протянула трубку девице. — Спасибо.
Она дернула плечами и улыбнулась.
Патруль за входной дверью подозрительно затаился — ни вздоха, ни шороха. Бабки наконец тихонечко покинули свой насест. Почтальонша, как ни в чем не бывало, копалась в конвертиках. Коммерсант еще не обделался. Все хорошо. Все как по маслу.
— Эй вы, ублюдки! — крикнула я. — Где мой парень? Давайте сюда.
— Пошла ты! Его уже увели. Сдавайся!
— С-суки… — прошипела я и еще раз ткнула заложника пистолетом в затылок. — Слышь ты, как там тебя? Игорь… Где твоя тачка?
Коммерсантик молчал. И дрожал как осиновый лист.
— Где тачка?!! Где?!! Падла…
— Как-кая та-а-ачка? — Мужичок наконец смог с трудом разродиться парой корявых слов.
— Твоя!!! Какая… На чем сюда прикатил?
— На а-автобусе.
Почтальонша расхохоталась:
— Все «мерседесы» в ремонте. Бандитов пересажали. Пушка в ломбарде.
— Заткнись! — цыкнула я на нее.
Молодец девица, конечно, что не трясется от страха. Но то, что она к тому же еще получает удовольствие от всего, что происходит, меня просто бесило. Мне вот сейчас не до смеха. Может, я доживаю последний час своей жизни.
И сколько же надо времени ментам и солдатам, чтобы подтянуть сюда подкрепление? И что у них за подкрепление? Будет ли группа захвата? Будут ли снайперы? Есть ли у них вертолет? Или попрутся сюда на машинах? Лейтенантик в ментовской форме, конечно, уже сообщил обо мне по рации. И улей сразу же загудел. Все, кто поблизости, бросились к этой несчастной «Почте — Аптеке», как рыцари в Камелот на турнир, за победу в котором обещана целая дюжина девственниц. Только здесь вместо девственниц звездочки на погоны. Тоже неплохо, в каждом социуме свои ценности… И все-таки, есть ли у них снайперы и группа захвата? Или мне будут противостоять непредсказуемые дилетанты? Неизвестно, что хуже. Непрофессионалы могут забить на заложника и в припадке служебного рвения пристрелить и его и меня. Они могут сами полезть под мой пистолет, а убивать я никого не намерена. Еще чего не хватает! Они, наконец, могут… Да все они могут, быдло, которому дали поиграться с оружием! И все же лучше иметь дело с ними, чем со снайперами. А поэтому пора выходить.
Или сдаваться? Всего на два дня. Быть может, даже меньше. Но что за это время со мной успеют сделать менты? Страшно подумать! Успеют все, что захотят. И потом я не смогу за всю жизнь отмыться от этого. Они сломают мне все, и не важно уже будет то, что потом их жестоко накажут. Я не хочу, чтобы меня драли во все дырки колхозом, чтобы погубили моего будущего ребенка. Лучше сдохнуть. Лучше погибнуть в бою. Или попытаться сбежать. Скрыться всего на два дня…
— Эй вы, ублюдки! — крикнула я. — Сколько вас там?
— На тебя хватит. Сдавайся!
«Сдавайся»… заело пластинку. Сдамся только, если меня подстрелят, и будет никак не обойтись без больницы. Там менты в ближайшее время не успеют сделать со мной ничего ужасного. Кстати, идея! Почему бы самой ни поранить себя, если начнет припекать. Проверенный зековский способ: спичечный коробок от пупка влево, спичечный коробок вниз. В этом месте нет никаких жизненно важных органов. Туда можно смело втыкать заточку, если хочешь уйти от более серьезных неприятностей и отсидеться недельку в больничке.
Итак, на крайний случай у меня есть выход. Но только на крайний. А пока…
— Так! Слушай сюда, кто там главный, — начала я выдвигать ультиматум. — Первое, моего парня сюда. Второе, машину ко входу. Третье…
— А не пошла бы ты, тварь!
— …Третье, я сказала! Через двадцать секунд прострелю заложнице ногу! Потом руку!.. Ты слышишь меня, лейтенант?..
— Идиотка, ты знаешь, что с тобой сделают?
— Знаю!.. Каждую минуту буду отстреливать у девочки по кусочку. Пока не выполните требований…
