Дэн Уэллс - Я - не серийный убийца

Закончив с лицом, мы приступили к остальным частям тела — аккуратно распрямили ноги, сложили, как положено, руки на груди. Когда формальдегид проникает в мышцы, они увеличиваются в размерах и затвердевают. Но сначала надо придать телу прежнюю форму, чтобы семья не видела, как его изуродовала смерть.

— Поддержи ей голову, — сказала Маргарет, и я послушно подсунул обе ладони под голову трупа, чтобы она не шевелилась.

Маргарет пощупала над правой ключицей и ввела длинную трубку во впадину на шее старухи. Когда делаешь такое с трупом, крови почти не бывает. Потому что сердце не работает, кровяного давления нет, вся кровь под воздействием силы тяжести оказывается в нижней части тела. А поскольку эта женщина была мертва дольше, чем обычно, ее грудь впала и была обескровлена, тогда как спина стала почти багряной, словно гигантский синяк. Маргарет проникла в отверстие небольшим металлическим крючком, вытащила две крупные вены, точнее, артерию и вену и каждую обхватила петлей. Они были багряные и вялые, как два червяка, выволоченные из своего укрытия на несколько дюймов. Маргарет вернула их на место и повернулась, чтобы взять насос.

Большинство людей даже не догадываются, сколько самых разных химических средств используют бальзамировщики, но первое, что привлекло бы ваше внимание, — не их количество, а их цвет. У каждой бутылочки — с формальдегидом, антикоагулянтами, прижигающими средствами, бактерицидами, кондиционерами — цвет свой, яркий, словно фруктовый сок. Банки с бальзамирующими жидкостями выглядят как разные виды фруктового мороженого на витрине. Маргарет подбирала химикаты тщательно, словно ингредиенты для супа. Не каждому трупу нужны все подряд, и найти правильный рецепт для конкретного тела — это искусство и наука одновременно. Пока она этим занималась, я отпустил голову и взял скальпель. Они не каждый раз позволяли мне делать разрезы, но если были заняты чем-то и не видели, что я делаю, — это сходило мне с рук. К тому же у меня неплохо получалось, так что мама и Маргарет проявляли снисходительность.

Через артерию, которую извлекла Маргарет, в тело нужно закачать химический коктейль, который она готовила. По мере того как труп будет им заполняться, имеющиеся в нем жидкости, такие как кровь и вода, будут выходить из разрезанной вены в дренажную трубку, а из нее литься на пол. Недавно я узнал, что все это просто уходит в канализацию. Хотя, с другой стороны, куда это должно попадать? И чем оно хуже всего того, что сливают в канализацию? Я закрепил артерию и медленно, осторожно — чтобы не разрезать до конца — рассек ее. Когда отверстие было готово, взял канюлю — изогнутую металлическую трубочку — и ввел в отверстие. Артерия была гибкой, как резиновый шланг, и покрыта тонкими волокнами мышц и капилляров. Я осторожно положил металлическую трубку на грудь и сделал такой же надрез на вене. В нее вставил дренажную трубку, которая соединялась с длинной змейкой пластикового шланга, уходившего в напольный сток. Затянул петли, которыми Маргарет прежде обхватила вену и артерию, — теперь сосуды были перекрыты.

— Так, похоже, все правильно, — сказала Маргарет, подталкивая к столу насос.

Он был на колесиках, чтобы отодвинуть в сторону, когда не нужен, но теперь насос оказался по центру комнаты. Маргарет подсоединила основной шланг к канюле, которую я засунул в артерию. Тетушка на мгновение задержала взгляд на затянутых петлях, одобрительно кивнула и налила первый химикат (ярко-оранжевый коагулянт для растворения сгустков крови) в емкость на насосе. Нажала кнопку, и насос неохотно ожил, заработал в такт с сердечным ритмом. Маргарет внимательно следила за его работой, регулируя давление и скорость. Давление внутри тела быстро нормализовалось, и вскоре темная густая кровь заструилась в водосток.

— Как дела в школе? — спросила Маргарет, стаскивая резиновую перчатку, чтобы почесать голову.

— Да ведь всего два дня прошло. В первую неделю обычно мало что происходит.

— Но это твоя первая неделя в старшем классе, — возразила Маргарет. — Разве это не здорово?

— Не очень, — ответил я.

Антикоагулянт уже почти весь был закачан, и поэтому Маргарет налила в емкость ярко-синий кондиционер, чтобы подготовить кровеносные сосуды к поступлению формальдегида. Она села.

— Завел новых приятелей?

— Да, — сказал я. — За лето в город приехала целая новая школа, так что я удивительным образом расстался с ребятами, которых знал с подготовительного класса. И все новенькие, конечно, захотели дружить с чокнутым парнем. Это было очень мило.

— Ты не должен так подшучивать над собой, — заметила она.

— Вообще-то, я подшучивал над тобой.

— И это ты тоже не должен делать, — сказала Маргарет, но в ее глазах я видел едва заметную улыбку.

Она снова встала, чтобы добавить в насос следующие препараты. Теперь, когда два первых компонента уже закачивались в тело, Маргарет начала замешивать настоящую бальзамирующую жидкость: увлажнитель и смягчитель воды, чтобы не разбухали ткани, консерваторы и бактерициды, чтобы поддерживать тело в хорошем состоянии (насколько это возможно в данный момент), и красители, чтобы придать коже розоватый оттенок. Главной составляющей был, конечно, формальдегид — сильный яд, который убивает все бактерии, усиливает жесткость мышц, протравливает органы, а это, собственно, и есть бальзамирование. Маргарет добавила внушительную дозу формальдегида и густой зеленый ароматизатор, чтобы приглушить едкий запах. В емкости насоса поднялся настоящий вихрь ярких красок — как в граниторе[2] на заправке. Маргарет закрыла емкость и проводила меня до задней двери. Вентилятор едва работал, и находиться в помещении при такой концентрации паров формальдегида было небезопасно. На улице уже стемнело, и городок погрузился в почти ничем не нарушаемую тишину. Я сел на ступеньку, а Маргарет прислонилась к стене, поглядывая внутрь через открытую дверь, чтобы вовремя заметить, если что-то пойдет не так.

— Домашнее задание тебе уже дали? — спросила она.

— Я за выходные должен прочесть введение большинства учебников, это все должны сделать. А потом надо написать задание по истории.

Маргарет посмотрела на меня, стараясь казаться беззаботной, но ее выдавали плотно сжатые губы, да и моргала она слишком часто. Это означало, что ее что-то беспокоит.

— А тему ты получил? — спросила она.

Я постарался сохранить безразличное выражение:

— Крупные фигуры в американской истории.

— Гм… Джордж Вашингтон? Или, может быть, Линкольн?

— Я уже написал.

— Здорово, — похвалила Маргарет, но было видно, что она хотела сказать совсем не это.

Помолчав, она перестала притворяться:

— Ты предлагаешь мне самой догадаться или все-таки скажешь, о ком из этих твоих психопатов ты написал?

— Это не мои психопаты.

— Джон…

— О Деннисе Рейдере,[3] — сдался я, глядя на улицу. — Его поймали несколько лет назад, и я подумал, что тут есть связь с сегодняшним днем.

— Джон, Деннис Рейдер — убийца СПУ.[4] Он преступник. Тебе дали задание написать о замечательных личностях, а не…

— Учитель говорил о крупных фигурах, а не о замечательных, так что плохие ребята тоже попадают в эту категорию, — заметил я. — Он даже сам предложил как вариант Джона Уилкса Бута.[5]

— Между убийцей политика и серийным убийцей большая разница.

— Знаю, — ответил я, глядя ей прямо в глаза. — Поэтому и написал то, что написал.

— Ты и правда сообразительный парень, — сказала Маргарет. — Говорю это без всякой иронии. Вероятно, единственный, кто уже сделал задание. Но так нельзя… Это ненормально, Джон. Я надеялась, ты уже вырос из этой своей одержимости душегубами.

— Не душегубами, — возразил я. — Серийными убийцами.

— В этом различие между тобой и остальными, Джон. Никто не видит тут никакой разницы.

Она вернулась в морг, чтобы заняться внутренними полостями трупа: вывести желчь и яд, очистить тело полностью. Стоя в темноте, я смотрел на небо и ждал.

Не знаю чего.

Глава 2

Ни тем вечером, ни на следующий день тело Джеба Джолли нам не доставили. Всю неделю я провел в нетерпении, каждый день сломя голову бежал домой из школы, чтобы узнать, привезли его или нет. Такое чувство я испытывал только на Рождество. Коронер задерживал тело гораздо дольше обычного, чтобы провести полное патологоанатомическое обследование. Газета «Клейтон дейли» каждый день печатала статьи об этом и во вторник наконец подтвердила, что полиция рассматривает версию убийства как основную. Поначалу они считали, что Джеба убил дикий зверь, но потом обнаружили улики, указывающие на преднамеренное убийство. Что это были за улики, никто не знал. Это было самое громкое событие за то время, что мы жили в округе Клейтон.