Охотясь на Адэлайн - Х. Д. Карлтон
Я не уверена, что хочу быть в сознании.
Более того, я в двух секундах от того, чтобы сказать ему, что девочку нужно поместить в психушку. Но я не говорю этого вслух, учитывая, что мы находимся в гребаной психушке. Он кивает головой в сторону, куда исчезли Джерри и девочка.
«Пойдемте. Франческа и Рокко должны вернуться через несколько часов, и онапридет встретить тебя. Но до тех пор, мне приказано проводить тебя в твою новую комнату». Я оглядываюсь назад, смотрю на все еще широко распахнутую дверь и на блестящий черный фургон. Я нахмурила брови, ожидая, что он будет поврежден, когда они сбили меня с дороги. меня с дороги. Вместо этого он совершенно новый, ни единой царапины. Они должно быть, поменяли его у доктора Гаррисона, и от этого у меня сводит живот.
Я достаточно знаю об отслеживании, чтобы Зейд мог невероятно легко чтобы Зейд нашел их в машине с помятым крылом.
Но потом на моем лице появляется улыбка от напоминания, что Зейд придет, и он более чем способен найти меня, перевозили ли они меня на гребаном Феррари или на Фольксвагене 1980-х годов, который пердит загрязнениями каждый раз. когда они нажимают на газ. Он найдет меня.
В этот момент воспоминание обходит меня стороной, и моя улыбка падает до драматической смерти, когда ужас берет верх.
Просто посади ее в фургон, Рио. Макс уже будет злиться, что мы испортили его фургон…
Мои глаза широко раскрываются, и когда я снова оборачиваюсь, Рио смотрит на меня темными глазами, напряженный и готовый броситься на меня. Мой взгляд скользит вниз, отмечая пистолет в его руке.
Вероятно, он решил, что я собираюсь бежать.
И я не могу сказать, что я не размышлял об этом, но я не настолько глуп, чтобы думать, что я пройду больше пяти футов без того, чтобы один из них не догнал меня.
Или одна из их пуль.
Я ранена и едва могу стоять прямо, и я понятия не имею, где ключи. Бежать сейчас было бы неразумно. И если бы Зейд был здесь, он бы сказал мне. не торопиться до подходящего момента.
Не действовать иррационально.
Я не могу позволить панике и отчаянию управлять моими решениями. Нет, если я хочу выбраться из этого живой.
Облизнув губы, я делаю шаг вперед, показывая, что не собираюсь бежать.
«Тебя послал Макс?»
«Ты слышала?» Он расслабляется, не обращая внимания на мои вопросы, и дергает головой в сторону кухни, подавая знак, чтобы я следовала за ним. От этого мне хочется плакать.
Прочистив горло, я выдавливаю: «Конечно».
Я шагаю за ним, желание плакать усиливается по мере того, как я пробираюсь дальше в чрево зверя. Такое ощущение, что вокруг моей талии натянут шнур, и он тянет меня назад к выходу, и чем дольше я иду, тем тем сильнее он становится.
Он бросает взгляд через плечо. «Детка, я не знаю, что ты сделала, чтобы разозлить этого человека, но он мстит тебе. Ты расклеена по всей темной паутине, и за твою голову назначена большая цена. Макс нанял Рика, чтобы привести тебя а так как парень полный идиот, он попросил меня помочь. Если бы не тот факт, что он знал, где ты живешь, мы бы не получили преимущество и, возможно, пришлось бы бороться с конкурентами, чтобы добраться до тебя».
Любая влага во рту пересыхает. За мою голову назначена цена? Какого за что?
Думаю, я не должна удивляться, потому что… ну, какого хрена мне еще быть здесь?
Новая информация отвлекает меня настолько, что я могу рассмотреть окружающую обстановку через размытые очки. Я цепляюсь за все незначительные детали, такие как покосившиеся шкафы, мурлыкающий желтый холодильник и бесконечный океан коричневого дерева и уродливых обоев. Теперь он ведет меня к крутым деревянным ступенькам, которые скрипят под нашим весом.
«Рик работает в Обществе?».
Рио оглядывается на меня через плечо, его бровь вздернута, кажется, он удивлен тем, что я знаю о них.
«Нет, он друг Рокко, который является братом Франчески. Она работает на Общество, а Рокко и его друзья пожинают плоды».
«Вы работаете на них?»
«Да, хотя сейчас я подчиняюсь Франческе».
Я облизываю пересохшие губы, затем спрашиваю: «Так кто же назначил цену за мою голову?»
«Неважно, кто. Только почему. А теперь поторопись, мне нужно отлить, и если ты не будешь двигаться быстрее, я расстегну молнию и нарисую картину на твоем милом личике».
Отвратительная угроза подействовала и вывела меня из оцепенения.
Бросив на него неприязненный взгляд, я ускоряю шаг, несмотря на то, как мои мышцы стонут в ответ.
В любом случае, лучше закончить разговор. Мне нужно сосредоточиться на каждой детали в этом доме. Начиная с того, как здесь тихо.
Когда он ведет меня по длинному коридору с несколькими дверями по обе стороны, я понимаю. что это не тот тип тишины, который возникает из-за пустоты, а тот, когда кто-то затаив дыхание, молится, чтобы шаги продолжали идти мимо.
Нервно сглатывая, я обвожу глазами все вокруг, пытаясь уловить какие-либо но от страха, бьющегося в сердце, все расплывается.
Как, черт возьми, я должен сохранять спокойствие и вести себя разумно, чтобы выбраться отсюда, когда миллион тревог срабатывают в моей голове, предупреждая меня, что что выхода нет?
Выход есть всегда, мышонок. Ты просто должна найти его.
Глава 6
Охотник
Ярость.
Его недостаточно ценят. Недостаточно изучено.
Возможности человеческого тела больше не ограничиваются законами физики. Абсолютное разрушение, которое живет в кончиках моих пальцев, может сжечь целые города, превратить их в пепел и угли. Простой удар спички или щелчок запястья, и все, что видят мои глаза, будет поглощено тем же черным огнем, что бушует внутри меня.
Пока что я обращаю разрушение на себя. Мое отражение кипит, пораженное жестокостью, которую можно увидеть только в телескопы. Наша вселенная была выкована в жестокости, и теперь космос живет не в одном, а в двух черных глазах, смотрящих на меня.
Это твоя гребаная вина.
Мой кулак летит в зеркало, почти разбивая его одним ударом. Крошечные осколки разлетаются от удара, падая в раковину и на пол.
Это в точности имитирует то, что чувствует моя душа. Разбита вдребезги.
Я только вернулся домой из больницы, а уже пополняю список травм. Но я слишком потерян, чтобы заботиться об этом.
Зарычав, я отступаю назад и снова бью кулаком в зеркало. Снова и снова. пока не
