Клуб непобежденных - Гарднер Лиза
Порой Мег ощущала какую-то влагу в волосах — медленную, равномерную струйку. Сначала она думала, что протекает потолок. Теперь понимала, что это струилась кровь из ее стертых, разодранных запястий.
Мег все еще продолжала раскачиваться взад и вперед, но теперь уже медленнее и с меньшей силой. Иногда стенной анкер шевелился, но все же крепко сидел в стене. Мег была хрупкая, восхитительно тоненькая и стройная. То есть она не обладала достаточной массой, чтобы выполнить эту работу. А сейчас Мег чувствовала себя безмерно усталой. По временам на нее нападало странное, гипнотическое состояние, когда нельзя было сказать, бодрствует она или бредит. Губы ее высохли и потрескались. Запекшийся язык был тяжелым и словно приклеился во рту.
Мочевой пузырь больше не подчинялся ей и потихоньку подтекал. Мег не была в уборной с раннего утра и не могла больше выдержать. Ощущение стыда было сильнее дискомфорта. Взрослая женщина с мокрыми штанами — такое никуда не годилось.
А сейчас, в довершение несчастья...
Мег испытывала что-то вроде тоски по своему тюремщику. В глубине души она искренне желала, чтобы он вернулся. Пожалуй, ее смутное, истощенное сознание надеялось, что он снимет ее с крюка, облегчит боль в плечах. Мег мнилось, что, быть может, он действительно отведет ее в ванную, как обещал, позволит вновь почувствовать себя человеком.
И если после этого прикоснется к ней, потребует какой-то компенсации...
По крайней мере она больше не будет в темноте. Не будет пропадать здесь одна, с мокрыми джинсами и кровоточащими запястьями. Одна в сыром, пропахшем плесенью подвале, слишком похожем на могилу.
Здоровым уголком своего сознания Мег понимала, что это нехорошие мысли. Эти мысли позволяли преступнику остаться победителем. Она должна держаться стойко, быть сильной. Она должна презирать боль. Сосредоточиться на своем гневе, как говорила Джиллиан.
«Мы не жертвы. В ту самую минуту, как мы начинаем верить, что мы жертвы, мы тем самым позволяем насильнику выиграть. Да, когда дело доходит до грубой животной силы, леди, то, пожалуй, мы не можем защитить наши тела. Но мы всегда можем управлять своим разумом».
О, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть все это кончится. Прежде, чем ее руки сдадут окончательно. Прежде, чем она сделает что-нибудь, о чем будет жалеть. Прежде, чем...
Прежде, чем придет Дэвид Прайс.
* * *Дэвид не мог как следует видеть из своего фургона, что происходит снаружи. Это транспортное средство не имело боковых окон, а между ним и судебными исполнителями находилась сетчатая перегородка, которая смазывала вид через ветровое стекло.
Но Прайса это вполне устраивало: ему было незачем знать, где он находится и куда его везут. Это не имело никакого отношения к тому, что ему сейчас предстояло.
Дэвид наклонился вперед, притворяясь, что хочет размять спину. Затем беспокойно заерзал из стороны в сторону. Пальцы заскользили вдоль левого рукава рубашки, пока не наткнулись на тоненький деревянный предмет, вшитый в манжету.
Эта штуковина была едва заметна. Толщиной всего в четверть дюйма, густо лакированная деревянная отмычка была заткнута внутрь верхнего шва манжеты, где грубая ткань и без того образовывала толстый рубец. Виджио, даже если бы не годился ни на что больше, во всяком случае, хорошо выполнял инструкции. Затем движением, которое отрабатывал на протяжении последних четырех месяцев, Дэвид наклонился вперед и куснул нижнюю кромку правой штанины. Внутри брючной манжеты язык нащупал поджидающее его сокровище — то, что выглядело как раскрошенные кусочки белого мела. Кусочки алказельцера — слишком маленькие, чтобы их было легко заметить, и, как и деревянная отмычка, не обнаруживаемые металлодетектором.
Иногда самые простые вещи дают наилучший результат.
Дэвид втянул в рот кусочки таблетки из брючного обшлага и начал жевать.
Сорок секунд спустя из глубины горла у него вырвался булькающий звук.
Судебный исполнитель бросил взгляд в зеркало заднего вида.
— Какого черта? — воскликнул он.
У Дэвида Прайса, скрючившегося в задней части фургона, изо рта шла пена.
* * *Сержант Гриффин в упор смотрел на Рона Виджио.
— Где она?
— Не знаю, о ком вы говорите.
— Не разыгрывай передо мной дурака. Где она?
— Моя бабушка уже много лет как умерла, но спасибо, что спросили.
— Ты у нас в руках, Виджио. Мы знаем все о том, как ты похитил образцы из банка спермы, потом впрыснул их в баллончики с гигиеническим средством. Тебе уже светит обвинение в двух убийствах, не говоря о четырех оскорблениях сексуального характера первой степени. Считай, что ты уже за решеткой, миляга Ронни. Раскалывайся немедленно и, быть может, получишь надежду еще увидеть когда-нибудь свет Божий.
Сидящий на заднем сиденье полицейской машины Виджио демонстративно зевнул.
— Ты что, стараешься выгородить Дэвида Прайса? Да ведь он-то уже продал тебя с потрохами. Через три часа, после окончания свидания с дочерью, он назовет нам твое имя.
Виджио рассмеялся.
— Мы взяли тебя из-за него, Виджио. Если бы он не сказал нам, что ты встречался с Эдди Комо, мы бы не догадались проверить персонал банка спермы.
Виджио нахмурился.
— Да, это так. У тебя все прекрасно складывалось. У тебя был превосходный замысел, свой блестящий маленький план. Только вот Дэвид Прайс... Он был твоим слабым звеном. Вот кто втянул тебя в это дело. Ты-то думал, что он тебе помогает, а на самом деле он всю дорогу играл тобой. Ты вовсе не блестящий криминальный ум, каким себя воображаешь. Ты всего-навсего пешка в руках Дэвида Прайса.
Виджио поджал губы. Несмотря на все его старания, было видно, что он начинает заводиться.
Гриффин пожал плечами, выпрямился, скрестил руки на груди и бросил на Виджио презрительный взгляд, означавший, что с этим дураком говорить бесполезно.
— Пешек приносят в жертву, Виджио. Парни вроде Прайса поступали так во все времена. Почему, ты думаешь, мы здесь? Прайс захотел купить себе свободу, поэтому он тебя и продал. Теперь он встречается со своей маленькой дочкой, а ты ради него сядешь в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Вряд ли это справедливо. Где Мег, Виджио? Отвечай сейчас, пока у тебя еще есть шанс.
— Пошел к черту!
— Возьми в толк, Виджио. Дэвид тебе не поможет. Ты попался, тебя накололи, обвели вокруг пальца. Все, на что ты рассчитывал, уже не состоится, все кончено. Чем ты еще ему обязан?
Взгляд Виджио непроизвольно метнулся к своей машине, заблокированной на обочине. Гриффин перехватил этот взгляд. Он посмотрел в ту сторону, и тут до него дошло.
— Там, в машине, еще одна бомба, не так ли, Виджио? Только теперь вместо наемного убийцы жертвой должен был стать Дэвид Прайс. Ты собирался ее подключить, а потом посмотреть, как твой любимый пособник взлетит на воздух. Черт, будь я проклят! Значит, и впрямь нет никакой верности между ворами. Постой! — Голос Гриффина изменился. Он резко и взволнованно подался вперед, наклоняясь к негодяю. — Ведь это значит, что Дэвид Прайс должен был сесть в эту машину. Говори, что ты знаешь, ублюдок! Что за дьявольщину спланировал Дэвид Прайс?
* * *Джиллиан мерила шагами гостиную в доме Песатуро; Либби и Топпи молча наблюдали за ней. Правая рука ее безжалостно теребила медальон Триш. Левая была сжата в кулак за спиной.
— Это неправильно, — обратилась она к Либби и Топпи, хотя к этому моменту они, видимо, уже устали от ее тирад. — Мы сейчас нужны Тому и Лори. Мы нужны Мег. Мы должны что-нибудь делать!
— Джиллиан, — терпеливо и твердо промолвила Топпи, — мы не профессионалы. Иногда самое правильное — это ждать.
— Но ведь Дэвид Прайс вот-вот получит именно то, чего добивался! Не может быть, чтобы не существовало какого-то иного способа! Господи, почему я не могу придумать какой-то иной способ?
Либби вздохнула. Топпи выразительно уставилась на Джиллиан.
