Фридрих Незнанский - Вкус денег
На перекрестке Роберт остановился на красный свет. На тротуаре у обменного пункта хохотали две странного вида девчонки, пытаясь сложить мятые зеленые бумажки в аккуратную пачечку. Им было лет по четырнадцать. У одной в ушах торчало штук двадцать сережек, а на куртке во всю спину красовалась надпись: "Женщина без мужчины - что рыба без мотоцикла!" Другая щеголяла ядовито-зеленой шевелюрой, ниспадающей на не менее ядовитый алый лайковый плащ. Глядя на них, Роберт почему-то подумал об Анжеле.
Мимо на полной скорости пронесся черный "БМВ". Из окна высунулся мужчина в маске с короткоствольным автоматом и полоснул очередью над головой у незадачливых хохотушек. От неожиданности те присели, а упавшие доллары подхватил порыв ветра. Машина понеслась по улице, отчаянно вихляя, задний номерной знак был заляпан грязью.
Из разбитой витрины осторожно высунулся перепуганный молодой человек и, проводив взглядом удаляющийся "БМВ", длинно и смачно выругался. А девушки, убедившись, что опасность миновала, не долго думая, бросились ловить свои деньги.
Роберт оторопело наблюдал за происходящим. Никакой милиции, даже любопытные прохожие не остановились поглазеть на разгромленный киоск. Неужели здесь такие перестрелки настолько привычны и обыденны?
Зажегся зеленый, и водитель стоящей сзади машины начал нервно сигналить. Еще раз осмотревшись и убедившись, что пострадавшие отделались легким испугом, Роберт нажал газ.
Роберт Ненашев. 25 марта
- Роберт Дмитриевич, я полагаю? - Адвокат энергично пожал руку Роберта. - Гордеев Юрий Петрович. Зная вашу американскую нелюбовь к отчествам, можно просто Юрий, или просто мистер Гордеев. А это Денис Грязнов, его частное детективное агентство окажет нам оперативную помощь. Располагайтесь, рассказывайте, спрашивайте, в общем, чувствуйте себя как дома.
Роберт уселся в предложенное ему кресло:
- Вам что-нибудь уже удалось узнать?
- Практически ничего, - ответил Гордеев. - Я, собственно, занялся этим делом только два дня назад, а Дениса привлек вообще только вчера, так что похвастать пока нечем.
- Мы бы вас хотели послушать, Роберт Дмитриевич, - сказал Грязнов. - Расскажите нам об отце, что он был за человек, какие у него были привычки, склонности, странности, особые приметы. Какой образ жизни он вел, без чего не мог обойтись, каких женщин любил?…
- И зачем вам такие подробности?
- Затем, что самые простейшие его контакты милиция все-таки, наверное, отработала и никаких следов не нашла, значит, нужно, Роберт Дмитриевич, копать глубже, а для этого нам нужно и знать больше.
- Хорошо, я попробую, - вынужден был согласиться Роберт. - Кстати, можно без отчества, можно на "ты", а друзья зовут меня Скат. Так вот, женщин он любит всяких, но особенно длинноногих брюнеток, обойтись не может без машины, пешком не ходит даже в магазин за углом, образ жизни, ну не знаю, работает много. Странностей я за ним не замечал, склонности… к расчету и сложному планированию - любит многоходовые комбинации, главная привычка - есть яйца на завтрак, в любом виде, но яйца, особые приметы: правая нога у него неправильно срослась после перелома, это даже без рентгена заметно, и еще он постоянно носит перстень и кулон с монограммами "МЕЧ". Эти вещички подарил ему мой дед, в смысле его тесть. МЕЧ - это инициалы деда: Чернявский Михаил Евгеньевич.
- Н-да, негусто, - подытожил Денис.
Роберт только пожал плечами. Он шел к Гордееву со смешанным чувством подозрительности и в то же время надежды. С одной стороны, он никак не мог преодолеть априорное недоверие к адвокату, нанятому матерью, которой он практически не знал и о которой отец и бабушка никогда не сказали ни одного доброго слова. Отец называл ее похотливой и взбалмошной, говорил, что замуж за него она вышла исключительно из корыстных соображений, что никогда его не любила, что сильно не хотела детей и что отвратительно относилась к Роберту, даже регулярно избивала его, пока отец не развелся и не отсудил сына себе. Никаких этих издевательств Роберт не помнил. Мать в его памяти осталась смутным образом очень-очень молодой и вечно грустной женщины, которая много курила и никогда не смеялась. Но отцу он верил - какой смысл ему было обманывать? И тем не менее, когда отец пропал, мать первая позвонила Роберту и предложила помощь. Причем тут уж ее вряд ли можно было заподозрить в какой-то корысти, ибо не надеялась же она, в самом деле, на наследство в случае его смерти?
И все- таки ее тревога за отца вполне могла оказаться изощренным лицемерием, и тогда нанятый ею адвокат будет только морочить голову Роберту и не помогать, а, наоборот, мешать ему в поисках отца. Но, с другой стороны, если за всем этим не кроются никакие ее коварные планы, то адвокат толковый и удачливый может оказаться крайне полезен. Ибо в этой насквозь коррумпированной стране милиция уже напрочь забыла, чем она должна заниматься и кому должна служить.
Первый взгляд на Гордеева недоверия Роберта не развеял, но и не укрепил. Держался адвокат подчеркнуто дружелюбно, казалось, сразу проникся к Роберту симпатией и сочувствием. Но это, в конце концов, его работа, если б он смотрел волком и посылал подальше всех, кто ему чем-то не понравился, он растерял бы всех клиентов. А, судя по довольно скромной обстановке кабинета, их и так было немного.
Зато Денис Грязнов был прост и понятен. А поскольку именно он и его сотрудники будут непосредственно вести поиски, достаточно держаться к нему поближе и по возможности избавиться от адвокатского посредничества. Тогда, во-первых, сложно будет от него что-то утаить, а во-вторых, если работать сыщики будут только для виду, это сразу станет ясно.
- А когда ты в последний раз его видел? - продолжал Денис задавать вопросы.
- Полгода назад он приезжал в Нью-Йорк. Приезжал на две недели, но дома был, наверное, всего дня три. Летал в Даллас, говорил, что хочет купить какие-то американские технологии, чтобы расширить свой бензиновый бизнес.
- И купил?
- Не знаю, наверное.
- А как вы в принципе общались? Письма писали, звонили друг другу?
- Отец звонил, но не часто. Иногда раз в месяц, просто сказать, что перевел деньги, иногда два-три раза в месяц, когда бабушка болела, например.
- И много он посылал вам денег? - поинтересовался Гордеев. - Извини, конечно, за нескромный вопрос.
- Немного, - отрезал Роберт. - Но нам хватало.
- И в последний раз он когда звонил? - уточнил Денис.
- В начале марта, пятого или шестого.
- То есть за четыре-пять дней до того, как пропал. Ничего необычного не говорил? Не предупреждал, что может исчезнуть на недельку-другую, или, может быть, на что-то жаловался, или, наоборот, радостью какой-то делился, нет?
- Не знаю, разговаривала с ним бабушка, совсем недолго, и ничего экстраординарного, насколько я понимаю, в этом разговоре не было и необычного тоже. Предупредил, что перевел деньги, справился о здоровье, и все.
- Ясно. - Денис в задумчивости забарабанил пальцами по столу.
- Что ясно? - не понял Роберт.
- Ничего. - Он, казалось, был разочарован, явно ждал от разговора большего. - Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли найти отца, так? Ты уверен, что не можешь больше ничего нам рассказать?
- Абсолютно уверен, я сам давно уже ничего не знаю, с тех пор как он в Москве. Ни о его делах, ни о личной жизни, вообще ни о чем.
- Постой, - удивился Денис, - ты что же, летел через океан только ради того, чтобы прийти в милицию и сказать: граждане, вы плохо работаете? Как ты собирался разыскивать человека в незнакомом городе, в чужой стране, не имея ни друзей, ни знакомых и к тому же ничего о нем не зная, кроме имени?
- Ну, во-первых, я собирался поговорить с братом.
- Здесь, в Москве?
- Да, здесь, в Москве, его зовут Игорь Ненашев. Он мне брат, правда, только по отцу, в смысле он от первого брака. Но отец с ним часто общался, отношения у них были вполне замечательные, Игорь и в Нью-Йорк к нам приезжал. Так вот, я рассчитывал выяснить у него все подробности, а потом с ним или без него, но начать наконец что-то делать. Потому что у меня сложилось впечатление, будто всем глубоко плевать: был человек - хорошо, нет человека - тоже нормально.
- Ты не прав, - не захотел соглашаться Денис, - кто-то же сообщил тебе об исчезновении, значит, не всем плевать. Кстати, а кто это был, Игорь?
- Нет, я потом с ним созванивался, он не посылал ту телеграмму.
- Телеграмму?
- Да, мне тоже это показалось странным, можно же позвонить…
- Телеграмма была без подписи?
- Без. Текст, насколько я помню, следующий: "Дмитрий исчез. Возможно, случилось непоправимое. Примите меры. Ему нужна ваша помощь".
- Странный текст, - заметил Гордеев. - Если с ним случилось непоправимое, то зачем помощь? Или непоправимое случилось с кем-то или с чем-то другим?
- Не знаю. Мы с бабушкой вначале решили, что это чей-то глупый розыгрыш, перезвонили отцу, и его подруга сказала, что все это правда, что отца никто не видел уже несколько дней. А потом позвонила из Мюнхена моя мать, им прислали точно такую же телеграмму и сообщили наш телефон в Нью-Йорке.
