Картер Браун - Девушка, которой не было (сборник)
— Поэтому ты объяснил мне, как найти домик, а потом показал себя верным дружком Фесслера, сообщив ему о моем визите?
— Я рассчитывал, что все будет просто, Рик, — ответил агент. — Если твое появление не встревожит Фесслера и он не попытается помешать осмотру домика, значит, у Бобби был алкогольный кошмар, и только. Но если Ник тебя остановит, то в истории Бобби есть рациональное зерно.
— Он действительно постарался остановить меня, — напомнил я. — Бомбой!
Милфорд криво улыбнулся:
— Этого я не ожидал!
— Тогда почему мисс Таинственная Уонг следила за домиком и тотчас же примчалась на помощь? — спросил я. — Ты говорил, что она была подругой Фесслера, помнишь?
— Я решил, что будет правильно, если кто-то там присмотрит за тобой на случай появления Фесслера.
— Поэтому ты и послал именно девушку? — Я с нескрываемым восхищением покачал головой. — Какое благородство, Брюс!
Агент побагровел от гнева.
— Я не мог предвидеть, что Фесслер маньяк и решит взорвать домик вместе с тобой!
— Она привезла меня в квартиру Дикси, — сказал я. — Тоже часть твоего плана?
— Нет, — решительно возразила Бетти Уонг. — Это моя идея.
— Какова же твоя роль в этой гнусной истории?
— Брюс не лгал, называя меня подругой Ника, — ответила Бетти. — Я была ею. Пока несколько месяцев назад не появилась Дикси!
— Так он бросил тебя ради блондинки? — проворчал я. — Серьезная причина, чтобы ночью отправиться присматривать за мной.
— У меня были причины, — проговорила она невозмутимо, — но они тебя не касаются, Рик Холман.
— Мне решать, — заметил я. Бетти медленно покачала головой.
— Нет, не тебе. Высыпай на меня пепельницы.., хочешь, бей, но мои причины оставь мне!
Взглянув в лицо девушки, я понял, что она не шутит. И внезапно подумал: “К черту все!” Да и полные пепельницы кончились. Я снова сосредоточился на Милфорде.
— Я собираюсь к Марти Дженнингсу. Если он будет предупрежден о моем появлении, пеняй на себя, шею сверну!
Я вышел из кабинета Милфорда и направился к столу “женщины-компьютера”. Она подняла глаза.
— Мистер Холман, вы не знаете, никому не нужен хороший личный секретарь? — спросила она с печалью в голосе. — Шеф ни за что не поверит, что я не выдавала его.
— Но вы выдали, Хилда Джонс. — Я весело улыбнулся. — Когда я спросил о Бетти Уонт; вы взглянули на дверь кабинета, помните? Линзы увеличивают ваши глаза до величины тарелок!
— Нет, не увеличивают! — воскликнула она и в доказательство сняла очки.
Хилда Джонс оказалась права. На меня смотрели два огромных фиалковых глаза, и они были точно такого же размера, как и те, что обычно смотрели из-за толстых стекол. Только фиолетовый цвет за стеклами каким-то образом исчезал. Я с изумлением уставился на секретаршу.
— Ну? — с вызовом сказала она, снова водружая на нос тяжелую оправу.
— Без очков, Хилда Джонс, у вас удивительно красивые глаза. Без них вы не “женщина-компьютер”.
— А также почти безработная. Благодаря вам, мистер Холман, — добавила она.
— Предлагаю сделку, — сказал я, мгновенно принимая решение. — Поужинайте завтра со мной, и я гарантирую вам сохранение работы.
Она задумалась.
— Ладно, уговор. Но как вы убедите меня, что сдержите слово?
— Брюс думает, что я сразу же прошел в его кабинет. Вы скажете ему то же самое, и он поверит.
— Хорошо, благодарю вас. — Она лукаво улыбнулась. — Теперь я могу не ужинать.
— Да, — кивнул я. — Но будете? Она записала свой адрес в блокноте, вырвала листок и протянула мне.
— Буду, мистер Холман.
— В восемь? — предложил я.
— Прекрасно, — ответила Хилда. — Мне бы чуточку машинного масла, несколько вольт — и хватит, — промурлыкала она, когда я был уже возле двери. — Мы, компьютеры, много не едим...
* * *Долгая дорога в святая святых — к кабинету Марти Дженнингса — начиналась с секретарши в приемной и пролегала через четыре или пять комнат, и в каждой еще по секретарше. Разумеется, дорога эта с легкостью превращалась в глубоко эшелонированную оборону, если продюсер не желал вас видеть. Я назвался, сообщил, что у меня личное дело к мистеру Дженнингсу, и приготовился ждать. Однако ровно через тридцать секунд я оказался в святилище. Дженнингс предупрежден, подумал я, но кем — трудно сказать.
Где-то — возможно, на холмах Голливуда, — находится поле, скрытое от глаз людских. Кусок глины, послужившей сырьем для изготовления Адама, бросают в его почву, затем извлекают на свет Божий, какое-то время обжигают, и получается Марти Дженнингс, или Брюс Милфорд, или сотни подобных им. Все они рождены, чтобы населять крохотный искусственный мирок; их мозги устроены так, что бедняги искренне полагают, будто живут в реальном мире, а все, что за его пределами, — несущественно и незначительно, даже Сан-Франциско! Подавляющее большинство этих созданий обладают умственными способностями, подлинным талантом и обаянием, поэтому неопытный наблюдатель часто обманывается, принимая их за настоящих людей. Обманывается, ибо не понимает, что искусственным мирком правят назначенные извне статисты.
Я впервые увидел Марти Дженнингса, но знал о нем чертовски много, главным образом потому, что мы вышли из одной закваски. Чуть за сорок, среднего роста, немного худощав, но для интеллектуального образа в самый раз. Слегка вытянутое лицо прекрасно гармонировало с шевелюрой шатена и незажженной трубкой в зубах.
Мне не очень понравились его глаза, спрятанные под тяжелыми веками, — в них ощущалась прирожденная жестокость; но цвет очень подходил к его образу: серовато-зеленый. Дженнингс смотрел прямо на собеседника, но, думаю, не часто видел его. Справедливости ради следует отметить: его великолепный офис создавали как святыню, где Марти Дженнингс мог без помех поклоняться светлому образу Марти Дженнингса и любой посетитель казался ничтожеством.
— Мы ни разу не встречались, но я знаю о вас все, Холмам, — сказал Дженнингс тоном делового человека, тоном с намеком на искренность. — Садитесь — Так вот, — продолжал продюсер, — Эдвина Боллард сообщила мне по телефону, что Бобби Джайлс пустил вас по следу своего кошмара. — Он продул свою ненабитую трубку и усмехнулся. — Полагаю, при тех гонорарах, что вам платят, Холман, вы просто обязаны изображать кипучую деятельность.
— Здорово вы вчера повеселились, — вежливо заметил я. — Джайлс всегда так напивается?
— Только на приемах, — благодушным тоном ответил Дженнингс. — Когда не работает, пьет. Но ведь он — актер.
— Как вы сказали, “обязан изображать”? — Я закурил сигарету и швырнул горелую спичку в девственно чистую пепельницу. — Я пытался связаться с китаянкой Бетти Уонг. Эдвина Боллард обмолвилась, что утром Бетти уехала на отдых. У вас нет никаких соображений...
— Извините. — Он пожал плечами. — Я впервые увидел эту девушку вчера, когда ее привел Ник Фесслер.
— Очень жаль, — сказал я, также пожимая плечами.
— Боюсь, ничем не могу быть вам полезен, — с сожалением в голосе проговорил продюсер. — После полуночи старина Бобби отключился, и я попросил ребят помочь мне погрузить беднягу в автомобиль Сэмми Уэстина, а тот отвез его к Эдвине. Но вы ведь уже знаете эту историю?
— Вы и Ник Фесслер помогли Уэстину погрузить актера в машину?
— Верно. — Несколько секунд Дженнингс посасывал мундштук своей трубки.
— Неплохая шутка, — усмехнулся я. — Фесслер пригласил подругу и экс-подругу одновременно.
— Простите, не понял... — Марти Дженнингс наморщил лоб, словно я предложил ему распутать мудреную, не от мира сего головоломку.
— Бывшая подруга — Бетти Уонг, — пояснил я. — А блондинка Дикси — его нынешняя пассия.
— Не морочьте мне голову, Холман, — поморщился продюсер. — Я очень занят. Не было никакой Дикси!
— Возможно, на вашем приеме ее не было, — согласился я, — но мне доподлинно известно: девушка по имени Дикси существует. Или же существовала. Похоже, она внезапно исчезла.
— В самом деле? — Эта новость так поразила Дженнингса, что он вынул изо рта трубку на целых пять секунд. — Какое интригующее совпадение...
— Говоря о совпадениях, готов спорить: вы довольны, что продали домик Фесслеру. Вы ведь уже знаете о ночном происшествии?
Он с готовностью кивнул.
— Как я сказал всего лишь несколько часов назад, каждый, кто держит в пустом деревянном доме двадцатигаллонную бочку бензина, напрашивается на неприятности. Разумеется, о страховке не может быть и речи.
— Но, возможно. Ник рассчитывал, что избавление от чистого, надраенного до блеска пола в гостиной стоит пожара?
— До блеска?.. — Дженнингс с недоумением взглянул на меня.
— После отмывания пятен крови, — объяснил я. — Знаете, пол в гостиной прямо-таки блестел. Зато все остальное было покрыто толстым слоем пыли.
