Дэшил Хэммет - Некто Кид
Однако я не поддался искушению и решил еще подождать. Даже захватив пушку, я окажусь в меньшинстве против Кида и Маруа. Смысл сыскной работы заключается в поимке бандитов, а не в совершении подвигов.
Маруа ссыпал камни обратно в мешочек и начал засовывать его в карман.
— Не надо, — Кид взял его за руку.
Брови Эдуарда Маруа удивленно поднялись.
— Вас двое, а я один, — объяснил долговязый парень. — Я доверяю тебе и все такое, но все равно хочу сразу получить свою долю.
— Но...
Протесты Француза прервал звонок в дверь.
Кид бросился к хозяйке.
— Отвечай и без фокусов!
Она поднялась с пола и вышла в прихожую.
— Кто там?
— Еще один звук, миссис Альмад, — раздался суровый и гневный голос домовладелицы, — и я вызову полицию. Как вам не стыдно!
Интересно, что бы она сказала, если бы открыла незапертую дверь и увидела квартиру — изрезанную и ободранную мебель и труп, лежащий на полу среди руин, шум падения которого заставил ее во второй раз подняться наверх. Да, интересно. Я решил рискнуть.
— А иди ты к черту! — велел я.
Домовладелица негодующе фыркнула. Я надеялся, что обида заставит ее поспешить к телефону. Мне может понадобиться помощь полиции, которую она собиралась вызвать.
Кид выхватил пушку. Несколько секунд дуло смотрело на меня. Это был, наверное, решающий момент. Если бы долговязый налетчик мог пришить меня тихо, он бы не колебался. Но за моей спиной была стена, и Кид знал, что я не буду тихо стоять и ждать, пока он меня прирежет. Он не хотел ненужного шума теперь, когда они нашли камни.
— Заткни свою пасть, пока я не закрыл ее, — и Кид снова повернулся к Французу, который успел спрятать мешочек в карман.
— Или мы разделим их здесь, или камни понесу я, — заявил долговязый бандит. — Вас двое, и я не собираюсь рисковать своей долей.
— Но, Кид, мы не можем здесь больше оставаться! Даже если хозяйка не позвонит в полицию, все равно надо смываться. Разделим камешки где-нибудь в другом месте. Почему ты не доверяешь мне сейчас, когда мы вместе?
Кид сделал два шага и оказался между дверью и Маруа и Большим Подбородком. Он держал два револьвера.
— Спокойно! — произнес он через нос. — Мои камешки не покинут этот дом в чужом кармане. Если хочешь делить, я не возражаю. Если ты против, понесу их я. Все. Баста!
— Но полиция!
— Это твоя забота. Всему своя очередь. Сейчас очередь камней.
На лбу Француза набухла голубая вена, маленькое тело напряглось. Он пытался набраться храбрости для перестрелки с Кидом. И он, и Кид знали, что когда занавес опустится, все камни окажутся у одного из них. Бандиты давно начали дурить друг друга и вряд ли сейчас изменят привычки. Кто-то завладеет всей добычей. Другой же не получит ничего кроме похорон.
Большой Подбородок не в счет. Он слишком прост, чтобы тягаться с такими акулами. Если бы его котелок хоть капельку варил, напарник Француза пристрелил бы и Кида, и Маруа, а он вместо этого продолжал держать под прицелом меня, одним глазом наблюдая за Кидом и Французом.
Инес стояла рядом с дверью. Она смотрела на бывших партнеров. Я тратил драгоценные минуты, тянувшиеся, как часы, пытаясь поймать ее взгляд. В конце концов мне это удалось.
Я посмотрел на выключатель, находящийся всего в футе от нее, потом на нее, на выключатель, на нее и так несколько раз, пока она не поняла.
Ее рука начала скользить по стене. Я наблюдал за главными игроками.
Глаза Кида были мертвыми кругами, а здоровый глаз Маруа слезился. Француз не решился открывать стрельбу и достал шелковый мешочек.
Коричневый пальчик Инес лег на выключатель. В это же мгновение, даже долей секунды раньше, я двинулся вперед. Мне пришлось положиться на нее. Большой Подбородок сразу начнет стрельбу. Если Инес не выключит свет, я покойник.
Ее ноготь на выключателе побелел.
Я прыгнул на Маруа.
Темноту пронзили вспышки выстрелов. Я схватил Француза, и мы упали на труп Билли. Я ударил Маруа в лицо и поймал его руку. Его свободная рука нашла мою физиономию. Значит, камешки в той руке, которую я держу. Пальцы вцепились мне в рот, и я впился в них зубами. Одно колено поставил на его портрет и сильно надавил; Теперь обе мои руки освободились.
Некрасиво, зато эффективно.
Гостиная превратилась во внутренность черного барабана, на котором какой-то гигант выбивал длинную барабанную дробь. Одновременно гремели четыре пушки, и звуки выстрелов слились в пульсирующий грохот.
Ногти Маруа начали рвать мой рот, и мне пришлось разжать зубы. Я вывернул большой палец, которым он держал мешочек, и Француз закричал. Камешки оказались у меня в руке.
Попытался встать, но Маруа схватил меня за ногу. Попробовал ударить ногой, но промахнулся. Француз дважды вздрогнул и затих. Наверное, в него попала шальная пуля. Перекатившись по полу, я подполз к нему и начал шарить по телу, пока не наткнулся на то, что было нужно. Вытащил из кармана свой револьвер и пополз на коленях к двери в другую комнату, держа в одной руке револьвер, а в другой — мешочек с камнями. Когда я очутился в соседней комнате, стрельба в гостиной прекратилась.
Прислонившись к стене, я спрятал драгоценности и пожалел, что не остался с французом. В комнате было темно. В ней горел свет, когда Инес выключила свет в гостиной. Раньше во всех комнатах горел свет. Я не знал, почему он погас, и мне это не понравилось. Из гостиной не доносилось ни звука. В открытом окне тихо шелестел дождь. До меня донесся еще один звук — приглушенное клацание зубов,
Конечно, Инес, перепуганная до смерти, Мне стало смешно. В темноте она выскользнула из гостиной и выключила везде свет.
Я тихонечко дышал через широко раскрытый рот и ждал. Искать женщину без шума было невозможно. Маруа и Кид разбросали везде обломки мебели и куски обшивки. Жаль, что я не знаю, вооружена ли она. Не хотелось бы, чтобы Инес открыла по мне пальбу.
Я не двигался с места и ждал. Ее зубы продолжали стучать.
В гостиной раздался шорох, и последовал грохот выстрела.
— Инес, — прошипел я по направлению клацания зубов.
Тишина. Из гостиной донеслись одновременно два выстрела, и начались стоны.
— Камни у меня, — прошептал я под прикрытием стонов.
— Джерри! Идите ко мне, — сразу ответила Инес.
Стоны в соседней комнате начали слабеть. Я медленно пополз на коленях на звуки женского голоса, стараясь не задевать валявшиеся на полу предметы. В темноте ничего не было видно. Где-то по дороге я влез рукой во влажный комок шерсти — труп маленькой Франы. Инес дотронулась до моего плеча.
— Дайте мне их, — были ее первые слова.
Я усмехнулся, потрепал ее по руке и прошептал на ухо:
— Пошли в спальню. Скоро придет Кид. — Я не сомневался, что он уложил Большого Подбородка. — В спальне с ним справиться будет легче.
Я пополз на коленях в спальню вслед за хозяйкой. Пока мы ползли, попытался проанализировать ситуацию. Кид еще не знал, что случилось со мной и Маруа. Он мог предположить, что Француз пришил меня, и я лежу рядом с Билли. Скорее всего, он уже понял, что грохнул Большого Подбородка. В гостиной стояла кромешная тьма, но к этому времени до него должно было дойти, что он единственный живой человек в гостиной.
Кид блокировал выход из квартиры. Итак, он, наверняка, считает, что Маруа и Инес тоже живы и что драгоценности у них. Что он сделает? Теперь, конечно, вся их дружба рассыплется, как карточный домик. Она уже испарилась, когда погас свет. Кид хотел камни и хотел их все.
Я не колдун, но без особого труда предположил следующий ход долговязого налетчика. По-моему, он должен скоро отправиться за нами. Он знал, он должен был догадываться, что скоро придет полиция, но, на мой взгляд, этот тип достаточно безумен, поэтому не будет обращать внимание на такие мелочи. Он, конечно, вычислит, чтобы успокоить пьяных соседей. Он мог справиться с двумя фараонами или, по крайней мере, так считал. А сейчас Кид займется камешками.
Мы с Инес вползли в спальню, самую дальнюю комнату квартиры, в которой находилась только одна дверь. Я слышал, как она пытается закрыть ее, и вставил в проем ногу.
— Оставьте ее открытой, — прошептал я.
Я не хотел запираться от Кида, я хотел заманить его. Подполз на животе к двери и положил на порог часы. Затем отполз на шесть-восемь футов, находясь по диагонали от светящегося циферблата. Из другой комнаты они не были видны, так как циферблат был обращен ко мне. Если Кид не прыгнет, а войдет, то хотя бы на долю секунды окажется между мной и часами.
Я лежал на животе, уперев револьвер в пол, и ждал мига, когда светлое пятно часов погаснет. Ждать пришлось долго, и в голову полезли сомнения — может, он не придет, может, нужно отправляться за ним, может, он убежал, и я потерял его навсегда после всей этой возни.
А рядом тряслась Инес.
— Не трогайте меня, — проворчал я, когда женщина попыталась прильнуть ко мне, так как от ее дрожи тряслась моя рука.
