Росс Макдональд - Холод смерти

— Можете оставаться при своем мнении, — произнесла Лаура Сазерленд с таким видом, как будто я не имел на это права. — Только не совершайте опрометчивых поступков. Долли — чувствительная молодая женщина, и в ее жизни случилось событие, которое потрясло ее очень глубоко. Я думаю, вы поможете им обоим, если не дадите им встретиться.

— Я с этим полностью согласен, — спокойно добавил Брэдшоу.

— Вся беда в том, что платят мне за то, чтобы я помог им соединиться. Но тем не менее я обдумаю ваш совет и переговорю с Алексом.

Глава 6

На стоянке за корпусом я обнаружил профессора Хагерти. Подогнав машину к моей, она сидела на крыле новенького черного «тандерберда».

— Еще раз привет.

— Привет, — ответил я. — Вы ждете меня?

— Возможно, если вы Левша.

— Я одинаково свободно владею обеими руками.

— Так и думала. Здорово вы поводили меня за нос.

— Разве?

— Я знаю, кто вы. — Она похлопала рукой по сложенной газете, лежавшей на кожаном сиденье. «Миссис Перрин оправдана» — гласил заголовок. — Очень интересно, — продолжила Элен Хагерти. — Заслуга ее вызволения полностью приписывается вам. Единственное, что осталось неясным, как вам это удалось.

— Я просто говорил правду, и суд, вероятно, поверил мне. Дело в том, что в момент совершения упомянутой кражи в Пасифик-Пойнт миссис Перрин находилась под строгим полицейским надзором в Окленде.

— За что? Тоже за кражу?

— Ну, это я не могу вам открыть.

Она скорчила иронически скорбную гримасу, которая замечательно подчеркивала черты ее лица.

— Все самое интересное, как всегда, оказывается секретным. Но я могу заверить вас в лояльности. К тому же мой отец — полицейский. Так что залезайте и расскажите мне все о миссис Перрин.

— К сожалению, не смогу этого сделать.

— Тогда у меня есть другая идея, еще лучше, — сказала она, сияя своей неестественной улыбкой. — Почему бы вам не заехать ко мне в гости что-нибудь выпить?

— К сожалению, я очень занят.

— Сыскная работа?

— Что-то в этом роде.

— Но все-таки садитесь. — Теперь это приглашение было подкреплено кокетливым движением тела. — Не будьте таким занудой. Неужели вам хочется, чтобы я почувствовала себя отвергнутой? Кроме всего прочего, нам есть о чем поговорить.

— Дело миссис Перрин закончено, и теперь оно меня совершенно не интересует.

— Я имела в виду дело Дороти Смит. Разве не оно привело вас в колледж?

— Кто вам сказал?

— Листья нашуршали. Вокруг колледжей всегда растут очень восприимчивые деревья. Их можно сравнить только с посаженными вокруг тюрем.

— Что вы можете знать о тюрьмах?

— Это как сказать. Я не солгала вам, когда сказала, что мой отец — полицейский. — По ее лицу скользнуло выражение легкого беспокойства, но она очередной улыбкой тут же согнала его. — У нас с вами много общего. Почему вы мне отказываете?

— Хорошо. Я поеду за вами, тогда вам не нужно будет отвозить меня.

— Прекрасно.

Ездила она с такой же скоростью, с какой и знакомилась, с нервными рывками, внезапными остановками и полным неуважением к правилам уличного движения. К счастью, территория колледжа к этому времени почти полностью обезлюдела, машин тоже не было. Холмы отбрасывали длинные тени, и на их фоне учебные корпуса походили на заброшенные декорации, раскиданные по съемочной площадке.

Она жила чуть дальше по Футхилл-драйв, на склоне холма, в современном доме из стекла, бетона, металла. Крыши ближайших домов виднелись в четверти мили ниже по склону среди мощных дубовых крон. Из окон гостиной с одной стороны были видны синие горы, сливающиеся с небосводом, с другой — чередой набегающие серые волны океана. На берег опускался туман.

— Ну как вам мое гнездышко?

— Превосходное.

— К сожалению, оно не совсем мое, я его только снимаю, но не теряю надежды стать владелицей чего-то в этом роде. Садитесь. Что будете пить? Я — тоник.

— И я.

Пол был выложен кафелем. Мебели в комнате почти не было. Я подошел к одной из стеклянных стен и остановился, оглядывая раскинувшееся передо мной пространство. Во внутреннем дворике на земле валялся мертвый дикий голубь. Его шея все еще переливалась радужными красками. В том месте, где он врезался в стекло, на пыльной поверхности сохранился отпечаток его тела с распростертыми крыльями.

Я сел в плетеное кресло, принесенное, видимо, с патио. Элен Хагерти подала напитки и устроилась в шезлонге так, что солнце освещало только ее волосы и точеные загорелые ноги.

— Я тут пока по-походному, — сообщила она. — И за мебелью не посылаю, потому что не могу решить — нужна она мне или нет. Может, ну его к черту, прошлое, и начать все сначала? Как вы думаете, Левша-обманщик?

— Правильно, называйте меня как угодно, не возражаю. Но чтобы ответить на ваш вопрос, я должен знать ваше прошлое.

— Ха! Этого не будет никогда. — Она пристально посмотрела на меня и сделала глоток из стакана. — Можете называть меня Элен.

— Хорошо.

— Вы говорите как-то формально. Я человек, пренебрегающий условностями, вы, кажется, тоже. К чему же это все?

— Ну, во-первых, потому что вы живете в стеклянном доме, — сказал я, улыбаясь. — Я так понял, вы здесь недавно.

— Месяц. Даже меньше. Хотя кажется, что уже давно. Вы первый по-настоящему интересный мужчина, которого я встретила здесь со дня приезда.

Я пропустил комплимент мимо ушей.

— А где вы жили раньше?

— То там, то сям. Когда где. Все преподаватели — бродяги. Но мне это перестает нравиться. Уже хочется оседлого образа жизни. Старею.

— Ну, этого не скажешь.

— Вы очень любезны. Но это так. Никогда не стареют мужчины.

Теперь, достигнув цели, она уже не спешила, а продвигалась дальше очень осторожно. Больше всего я хотел, чтобы Элен остановилась, так как она начинала мне нравиться. Я поставил стакан, она наполнила его с аккуратностью и скоростью профессиональной официантки. Я никак не мог отделаться от неприятного ощущения, что нами обоими движут корыстные Цели.

После второго тоника она продемонстрировала свои бедра, задрав колено и подтянув ногу к себе. Насколько я мог заметить, и там кожа была гладкой и загорелой. Изящный изгиб ее тела приковывал взгляд. Солнце последней вспышкой перед заходом залило комнату желтоватым светом.

— Опустить шторы? — спросила она.

— Не беспокойтесь. Оно скоро сядет. Вы собирались рассказать мне о Долли Кинкейд, она же Долли Смит.

— Разве?

— Вы знаете ее. Я так понял, вы — ее академический консультант?

— И потому вы здесь, не так ли? — насмешливо спросила она.

— Я заинтересовался вами еще до того, как узнал о ваших взаимоотношениях с Долли.

— Да ну?

— Действительно. И потому я здесь.

— Здесь вы только потому, что я заманила вас волшебным сочетанием «Долли Смит». Кстати, а что она делает в этом колледже? — Она говорила так, словно ревновала к Долли.

— Я думал, что как раз вы и ответите на это.

— Правда?

— Долли говорит очень противоречивые вещи, возможно, почерпнутые из романтических книг.

— Не думаю. Она романтична, это правда, одна из идеалисток, которые действуют интуитивно. Я это знаю, потому что сама была такой. Но думаю, что у нее есть и какие-то вполне конкретные неприятности, достаточно серьезные.

— Что она наговорила вам?

— Она не наговорила. Это была грубая правда. Но к этому мы вернемся чуть позже. — Она сделала легкое движение, словно одалиска в меркнущем свете дня, и закинула ногу на ногу. — Смелы ли вы, Лу?

— Мужчинам не пристало хвастаться этим.

— Да вы знаток банальных истин, — произнесла она с едва уловимой зловещей интонацией. — Я хотела бы получить серьезный ответ.

— Испытайте меня.

— Попробую. Дело в том... дело в том, что мне нужен мужчина.

— Это предложение марьяжное, деловое или вы имеете в виду нечто третье?

— И я думаю, вы бы как раз подошли. Как вы отнесетесь к тому, если я вам скажу, что меня собираются убить в этот уик-энд?

— Посоветовал бы уехать на эти два дня.

Она наклонилась ко мне:

— Вы увезете меня?

— У меня дела.

— Если вы имеете в виду маленького Алекса Кинкейда, то я заплачу вам больше, чем он. Не говоря уже о дополнительных льготах, — как бы между прочим добавила она.

— Как выясняется, эти самые листья нашуршали вам немало. Или Долли с вами была очень откровенной.

— Достаточно. Я могла бы рассказать вам такое об этой девочке, что у вас волосы встанут дыбом.

— В чем же дело? Всегда мечтал иметь на голове «ежик».

— К чему? Вам пока нечем заплатить за мои сведения. Вы даже не относитесь ко мне всерьез. А я, между прочим, не привыкла к отказам.

— Дело совершенно не в вас. Просто я флегматик. Но как бы там ни было, я вам не нужен. Вы и без меня можете уехать на все четыре стороны — в Мексику, Лос-Анджелес или в пустыню. У вас прекрасная машина.

— Я слишком издергана, чтобы куда-нибудь ехать.