Джеймс Чейз - Удар новичка

— Вы слушаете, мистер Винтерз? — спросил тихий голос в трубке.

— Да.

Я пытался сохранить непринужденность, но получалось лишь какое-то карканье.

— Послушайте, мистер Винтерз. Есть только один единственный способ поведения с ней, когда она в ярости. Не извиняться и не оправдываться. Вы должны сами кричать на нее, вы должны кричать на нее сильнее, чем она на вас. Вы поняли? Вам нечего терять. Тот, у кого крепкие нервы, тот, кто может ее перекричать, тот и подавит ее. Я ее хорошо знаю. Она раздражительна, но лишена мужества. Вы меня поняли?

Я слушал очень внимательно. Как будто моя жизнь зависела от этого разговора.

— Вы не дурачите меня?

— Нет, конечно. Это ваша единственная надежда. Я не гарантирую вам, что это обязательно поможет, но другого выхода у вас нет. Главное — не оправдываться. Могу я сказать ей, что вы сейчас приедете?

— Да, я буду через четверть часа. Мисс Доллан, я не знаю почему вы ввели меня в курс дела, но я очень благодарен вам за это.

Она положила трубку, я вытер лицо и встал. Я не тешил себя надеждами. Даже если у меня хватит смелости орать на Вестал, последнее слово будет за ней. Я быстро вышел из кабинета к заднему выходу, где я оставил машину. По дороге я остановился у первого бара и выпил три двойных виски. Виски привели меня в чувство. Я добрался до Клифоайда за семь минут, и эти семь минут я не переставал проклинать Хоуза.

Харитс открыл мне дверь и взял мою шляпу. Его лицо ничего не выражало, но я был уверен, что он знает, зачем меня вызвали, и я догадывался, что он с нетерпением будет ждать того момента, когда возвратит мне шляпу. Я решил, что если он будет ухмыляться или еще как-нибудь выразит свой триумф, то двину его по физиономии.

— Мисс Шелли примет вас незамедлительно, — сказал он, сопровождая меня по коридору в огромный холл, выходящий окнами на террасу. — Она на террасе, сэр.

Я глубоко вздохнул и шагнул вперед. Вестал сидела на перилах, одетая в пижаму бутылочного цвета. Со спины ее можно было принять за ребенка, но в ее перекошенном от ярости лице не было ничего детского.

— А, умненький мистер Винтерз! — ехидно проговорила она, болтая ногами. Голос ее скрипел, а глаза блестели. — Так что, мистер Винтерз, вы мне скажете?

Я прошел по террасе с руками в карманах, с вежливо вопросительным выражением на лице и с сильно бьющимся сердцем.

— А что я должен вам сказать!

— Не делайте вид, что вы не знаете! Как вы посмели мне лгать!

— Что случилось? Я что-нибудь не так сделал?

Ее всю трясло от злости. Она еле сдерживалась и держала в напряжении свои руки-клешни, чтобы не выцарапать мне глаза.

— Вы знаете Берни Хоуза? — спросила она дрожащим от ярости голосом.

— Конечно. Это проворный малый. Я как раз собирался поговорить с вами о нем. Я думаю, что он самый подходящий человек для сбора квартирной платы.

— Не то! — пронзительно закричала она. — Вы предлагали ему сделку за тысячу долларов?

— Да. А как же еще себя вести с таким проходимцем, как Хоуз? Он должен заплатить за услугу. Но ведь не это так вывело вас из себя, мисс Шелли?

Она соскользнула с перил и подошла ко мне. Ее голова не доходила даже до моего плеча, что ставило Вестал в невыгодное положение, но она не замечала этого.

— Вы намеревались оставить те деньги себе? — требовательно спросила она.

Тут был выход для меня. Я мог бы сказать, что намеревался отдать эти деньги ей. Она настолько жадна, что взяла бы эти деньги и успокоилась. Но виски ударило мне в голову. Я не простил бы себе, если бы предложил эти деньги ей.

— А что, вы думали, я с ними сделаю? — спросил я улыбаясь. — Отдам кому-нибудь в знак милосердия?

— Значит, вы потребовали взятку за то, что дадите мистеру Хоузу мое согласие на сбор квартплаты, не так ли?

— Взятка — не то слово, мисс Шелли.

— Вы — мошенник! Как вы смеете стоять передо мной, да еще ухмыляться, словно обезьяна? Как вы смеете использовать мое имя для пополнения своих грязных карманов?

Неожиданно я сделал шаг по направлению к Вестал.

— Вы назвали меня мошенником?

— Да! Иначе вас и не назовешь. Вы — отвратительный вымогатель! — Она прокричала это на весь дом. — Как только я увидела ваш костюм, ваши щегольские манеры, я сразу поняла, что вы — мошенник!

— Ну, вы сами-то хороши! Кричите на меня, как одна из потаскух Вургаза.

Невольно она сделала шаг назад. Ее худое бледное лицо вытянулось от изумления.

— Как вы меня назвали? — прошипела она.

— Я сказал, чтобы вы перестали кричать, как какая-то проститутка, — сказал я, повышая голос.

— Вы заплатите мне за это! Я сделаю так, что вас вышвырнут из банка, будут травить в городе. Я позабочусь о том, чтобы вас нигде не принимали на работу.

— Не будьте так драматичны, — проговорил я презрительно. — Вы думаете, что напугали меня? Вы забыли, что имеете дело не с хлюпиком Литбитом. Вы думаете, что меня тронет ваше неистовство?

Мне показалось, что на ее лице промелькнуло удивление.

— Посмотрим! — премерзким тоном крикнула Вестал. — Уйдите с дороги! Я сейчас же поговорю с вашим начальством! Посмотрим, что вы тогда скажете!

Она пролетела мимо меня в комнату. Так... если она поговорит со Стенвудом, я погиб. Что делать? Теперь я уже по-настоящему был в ярости. Я последовал за Вестал и положил свою руку на ее в тот момент, когда она взяла телефонную трубку.

— Минуточку.

Мисс Шелли развернулась, взмахнула левой рукой и ударила меня по носу. Ее когти оцарапали мне кожу. Я не помню, что случилось потом. Но неожиданно я обнаружил, что трясу ее за плечи. Ее огненная голова раскачивалась взад и вперед. У меня, очевидно, был такой вид, что можно было подумать, будто я собираюсь ее убить. Вестал попыталась закричать, но у нее перехватило дыхание. Рот ее был открыт, глаза вылезли из орбит. Казалось, что она сейчас от страха лишится рассудка. Я так сильно бросил ее в кресло, что она едва не вылетела из него обратно. Мои руки по-прежнему сжимали ее костлявые плечи.

Я близко наклонился к ее лицу и просто сказал:

— Слушайте, вы!.. Неделями вы давили на Литбита со своей норковой шубкой, с повышением квартплаты, с продажей дома. Вы преследовали его, пока он не превратился в нервную рухлядь, а своего не добились. Я устраиваю ваши дела с шубой, с квартплатой и с домом. Вы слышите? В один день! В то время, как с Литбитом вы воевали неделями. Так что же теперь случилось? Вы выиграли на шубе 30 тысяч долларов. Вы получите 5 тысяч в год на повышении квартплаты. Вы избавитесь от дома вместе с его жильцами. И все это устроил вам я! — Я снова сильно встряхнул ее. — Я это сделал! Так для какого же черта я так старался? Чтобы заслужить ваше расположение? Чтобы затащить вас в постель? О, боже! Для чего я вошел в эту игру! Что за преступление в том, что я хотел заработать? Я хотел заработать так же, как и вы хотите этого! Что же плохого я сделал для вас? Я вас обокрал? Присвоил себе ваши деньги? — И я опять тряхнул ее. — Ничего подобного! Я выжимал эти деньги у проходимцев. Чего же вы хотите от меня? Я украл что-нибудь у вас лично? Вы потеряли из-за меня хоть один пенни?

Я отпустил ее. Руки мои дрожали, на лбу выступил обильный пот.

— Теперь идите и звоните Стенвуду. Скажите ему все! Пожалуйста. О’кей! Я потеряю работу, а вы? Вы думаете, что сможете проворачивать свои делишки без моей помощи? Попробуйте, а я посмотрю. Посмотрю, как вы быстренько попадете в тюрьму по обвинению в мошенничестве. Вы думаете, это озаботит меня?

Я повернулся и вышел на террасу. У меня было такое чувство, словно я прошел трудный бой. Я устроился на стуле и принялся любоваться пейзажем. Прошло минут пять, потом я заметил, что она стоит возле меня.

— Вы сделали мне больно, — сказала она жалобно. — Вы наставили мне синяков.

— А вы что сделали? — Я приложил носовой платок к своему расцарапанному носу. Из ранки сочилась кровь. — Будьте еще рады, что я не свернул вам шею.

Она села возле меня.

— Не мешало бы выпить, — сказала она. — Неужели вы так заняты собой, что не выполните мою просьбу?

Я вернулся в гостиную и позвонил. Ничто не может сравниться с тем чувством, которое я тогда испытывал. Я победил! Я это знал, знала это и Вестал. Я уже стоял в дверях нового мира, и теперь ничто не могло меня остановить.

Вошел Харитс. Выражение его лица говорило о том, что он пришел получить приказание вышвырнуть меня из дома. Он застыл на месте, увидев на звонке мой палец.

— Принесите бутылочку самого лучшего шампанского, — сказал я.

Он посмотрел на меня, потом на террасу, на которой Вестал расстегнув куртку пижамы, разглядывала свои синя ки, бормоча что-то себе под нос.

— Хорошо, сэр, — сказал Харитс. Лицо его ничего не выражало.

— И учти — самого лучшего шампанского, — подчеркнул я. — И если оно не будет таким, то я разобью бутылку о твою голову. Понял?