Стив Мартини - Лучший телохранитель – ложь
Через три дня ногти на пальцах Томаса почернели. Его густая черная шевелюра осыпалась клочьями, и сиделке каждые несколько часов приходилось сметать волосы несчастного с его подушки в специальную коробку, которую в дальнейшем следовало поглубже закопать где-нибудь в укромном месте. Вокруг рта и глаз проступили глубокие язвы. Когда доктор поднял простыню, он увидел, что такие же кровавые язвы покрыли все тело больного.
Никитин не мог даже прикоснуться к юноше, опасаясь внести в раны инфекцию, хотя он и понимал, что надежды нет никакой. Конец был уже близок. На четвертый день началась жестокая лихорадка; это инфекция давала о себе знать похоронным звоном. Томас испытывал страдания при каждом вдохе, поскольку его дыхательные пути были воспалены, а легкие заполнены жидкостью. Сразу же после полуночи на пятый день у Томаса неожиданно начались конвульсии. Его спина выгибалась, подобно арке, как будто в теле была спрятана сжатая стальная пружина. Почти минуту его тело бросало по всей кровати, потом оно вдруг обмякло.
Яков заметил, что застывшее тело Томаса больше не пытается дышать. Ему не нужно было подтверждение от врача после проверки пульса или прослушивания стетоскопом изъеденной язвами груди Томаса в том, что молодой человек умер. Яков встал и прикрыл голову Томаса одеялом.
Вряд ли Томас успел осознать, что же он совершил. Но Никитину было ясно, что его быстрая реакция и ловкие пальцы предотвратили ядерную катастрофу, которая могла бы разразиться прямо здесь, в джунглях, убив их всех.
— Извините, но мистер Хайндс сейчас говорит по телефону с клиентом. Если вы подождете минуту…
— Офицер, если она снова попытается встать у нас на пути, арестуйте ее.
Гарри действительно говорил по телефону, но он узнал голос снаружи, за дверью в офис. Через секунду дверь распахнулась.
— Я свяжусь с вами позже, — проговорил Гарри.
Гарри еще не успел повесить трубку, а Темплтон уже стоял по другую сторону его стола. За его спиной высился дюжий мускулистый помощник шерифа в форме, а также один из детективов, занимающихся расследованием дела Кати. Рука детектива повисла в воздухе со свернутыми в рулон бумагами. Казалось, он держит в руках пистолет, который по приказу коротышки готов направить в грудь Гарри.
— Мы могли бы продолжить разговор попозже, я вам позвоню. Да, да… позвоню сегодня во второй половине дня. — Гарри повесил трубку.
Детектив швырнул документы на стол перед ним.
— К вашим услугам.
— Что это?
— Поищите ордер, — сказал Темплтон. — Принесите сюда одну из тех коробок. — Он обращался к кому-то невидимому, кто стоял за дверью.
Застывшая в проходе секретарша Гарри была буквально сметена в сторону могучей дланью одного из служителей закона, за которым шествовал еще один полицейский. Он катил перед собой что-то типа магазинной тележки, в которую были уложены плоские картонные коробки. Парочка принялась разгружать тележку и складывать коробки на полу. При этом они старательно укрепляли дно коробок с помощью упаковочной ленты.
— Почему бы вам не сказать мне, что здесь? — Гарри все еще стоял за столом, комкая в руке бумаги.
— Почитайте ордер, — объявил Темплтон. — Сержант, любую бумагу, где упоминается слово «Солаз», пакуйте в коробку и несите сюда для ознакомления. Если у вас возникнут вопросы, спрашивайте! Вы! — Он указал на другого служителя Фемиды. — Возьмите несколько из этих коробок и идите за мной! — И Темплтон прошествовал из офиса наружу.
Гарри, пытаясь одновременно читать документы, пошел за ним, присоединившись к колонне, что следовала в холл. Снаружи, в приемной, было еще трое помощников шерифа. Они сноровисто собирали в коробки папки с документами.
— Подождите, подождите… Что они делают? — спросил Гарри. — Они не имеют права доставать документы из ящиков.
— Если вы хотите, чтобы мы забирали документы вместе со шкафами и ящиками, а потом грузили их в грузовики, что ж, по мне, пусть будет так, — ответил Темплтон на ходу. — Я прошу вас удалить из офиса ваш персонал до тех пор, пока мы не соберем все. Потом они могут вернуться, — добавил коротышка.
— Почему бы вам не остановиться на секунду, чтобы мы могли об этом поговорить? — спросил Гарри.
— Время разговоров вышло.
Через открытую дверь Темплтон скользнул в кабинет Пола и, пошарив по стене, включил там свет.
— Вы можете начинать с этого стола, — кивнул он одному из полицейских. — Нет, нет. Теперь я думаю, что скорее поручил бы все это инспектору Хаусеру. Джил, забирай каждую папку. Вычисти здесь все. Вам, ребята, придется поработать со шкафами и полками здесь и снаружи, у секретарей. Не упускайте ни одной полки. Здесь везде должны быть документы. Кладите все в коробки, — приговаривал Темплтон. — Забирайте все.
Гарри все еще был поглощен чтением нескольких страничек приложения к ордеру на обыск. Он был подписан другим судьей, не Квинном.
— Одну минуту. — Гарри заметил, как один из полицейских начал выгружать с полок папки с бумагами. — В этих папках нет ничего, имеющего отношение к делу Солаз. А в ордере говорится только о деле Солаз.
— В таком случае вы получите документы назад, — заявил Темплтон. — Существует установленная процедура, утвержденная судьей, по которой содержание документов будет рассмотрено независимой командой.
— Ну и что же, черт возьми, вы понимаете под независимой командой? — поинтересовался Гарри.
— А вы не знаете?
— Прежде мой офис еще никогда не подвергался налету.
— Положите вот эти сюда. Да, вот те, высокие. — Темплтон проигнорировал вопрос Гарри. Он взялся руководить одним из рослых помощников шерифа, пытаясь загнать его на самые дальние полки, расположенные под самым потолком, так, будто речь шла об уборке и очистке потолков от паутины. — В независимую группу входит другой прокурор из моего ведомства и другой детектив из полиции, не Хаусер. Ни один из них не имеет отношения к делу Солаз. Они осмотрят все, что мы нашли, и решат, подпадают ли те или иные бумаги под действие ордера. Если это не так, вы получите документы назад. — Темплтон быстро взглянул на Гарри через плечо и подмигнул ему.
— Но в этих папках содержится важная переписка между адвокатом и клиентами, — заявил Гарри, — и эти клиенты не имеют никакого отношения к делу Солаз.
— Другой прокурор определит, является ли эта информация важной или нет. Если это так, то вы получите обратно и эти документы.
— После того, как их скопируют в вашем офисе?! — вскричал Гарри.
— Мы представляем закон, — патетически воскликнул Темплтон, — и меня шокирует ваше заявление!
— Думаю, что вы будете шокированы еще больше, когда я представлю ваше маленькое щуплое тельце на растерзание половины городских судей, которые получат соответствующие прошения о пересмотре дел или отводе судей в связи с тем, что вы подгребли под себя плоды нашей работы по этим делам. И пока это будет продолжаться, возможно, вы захотите также, чтобы мы позвонили главному прокурору и рассказали ему, чтобы он ожидал апелляций по любому из этих дел, по всем приговорам, что могут быть вынесены в течение ближайших четырех-пяти лет. Если ему повезет, то речь пойдет о требовании пересмотра всех этих дел. Вы сэкономите ему кучу времени.
— Думаю, что мы сможем перейти и через этот мост, когда приблизимся к нему. Офицер, возьмите… да, возьмите вот эти документы оттуда. — Темплтон упорно продолжал игнорировать Гарри.
— Так, значит, вы намерены все это провернуть? — снова спросил Гарри.
— Если вы не согласны, то в любой момент можете обратиться в суд, — парировал Темплтон.
— Можете не сомневаться, я так и поступлю.
— Но я хотел бы предупредить вас, что судью очень устраивает наше решение.
— Ни капли в этом не сомневаюсь. К тому же он часто работает на людей окружного прокурора, — сказал Гарри. — До этого ему приходилось только мечтать о подобных вещах.
— Я не знал об этом, — ухмыльнулся Темплтон. — В любом случае наша команда просмотрит все это и примет решение, что считать уликами, а что нет.
— Уликами чего? — В голосе Гарри послышались нотки сомнения.
— Да, правильно, я забыл, ведь вы еще не знаете. Извините. — В первый раз с тех пор, как он зашел в офис, Темплтон посмотрел на Гарри. — Вы можете обсудить по телефону или при личной встрече с вашим партнером, намерен ли он нанять себе адвоката на стороне или готов к тому, что его интересы будете представлять вы. Я не хотел бы давать вам никаких советов по этому поводу. Но если он желает, чтобы его интересы представляли вы, мы могли бы сэкономить время и предъявить вам прямо здесь и сейчас другие документы.
Гарри почти боялся спросить прямо:
— Какие именно документы?
— Давайте посмотрим. Речь идет об аресте по обвинению в двух убийствах первой степени, а также о пособничестве и соучастии, проникновении и взломе, краже в крупных размерах и заговоре с целью совершить все вышеперечисленное. Дайте подумать. Я не хотел бы что-либо упустить. Мы пока взвешиваем, предъявлять ли ему обвинения в противодействии правосудию. Я имею в виду то, как он совещался со своей подзащитной и руководил ее действиями: что сообщать, а что не сообщать.
