Деннис Лихэйн - Мистик-ривер

Обойдя спинку стула Дейва и встав с другой стороны, Уайти сказал:

— Объясните нам, пожалуйста, как в машину попала кровь.

— Какая кровь?

— Кровь, которую мы обнаружили на переднем сиденье. Начнем с этого.

— Как насчет обещанного «Спрайта», Шон? — сказал Дейв.

— Со временем, — сказал Шон.

Дейв улыбнулся:

— Понял. Ты ретивый полицейский. А увальня из нижних чинов послать нельзя, пока ты занят?

Шон, уже привставший со стула, опять опустился на него.

— Слушай, Дейв, ты тут не командуй. Видимо, тебе придется немного подождать.

— Ну да, тут командуют другие. Не мы с тобой, правда, Шон?

При этих словах глаза Дейва зажглись бешеным огоньком, какой-то самодовольной, наглой и издевательской усмешкой, и у Шона даже зародилась мысль, что, может быть, Уайти и прав. Интересно, сохранил бы отец Шона свое мнение о Дейве Бойле, увидь он его сейчас?

Шон сказал:

— На переднем сиденье твоей машины, Дейв, найдены следы крови. Ответь сержанту.

Дейв опять вскинул глаза на Уайти:

— У нас во дворе изгородь с проволочной сеткой. Знаете, такие колючки, сверху загибаются вовнутрь? Вчера я работал во дворе. Мой хозяин стар, и я помогаю ему по дому, а он за это делает мне скидку на арендную плату. Вот я и подрезал кустарник в глубине двора — длинные такие прутья, как бамбуковые…

Уайти вздохнул, но Шон словно не услышал этого.

— …и поскользнулся. У меня в руке был электросекатор, и я не хотел его ронять, поэтому когда я поскользнулся, то упал на изгородь и поранился о проволоку. — Он похлопал себя по груди. — Вот тут поранился. Не сильно, но кровищи натекло будь здоров. А минут через десять, наверное, мне надо было забирать сына с бейсбольной тренировки, и когда я влез в машину, рана, должно быть, еще кровоточила. Только так я могу это объяснить.

— Так, значит, это ваша кровь на переднем сиденье? — спросил Уайти.

— Как я и сказал, по-другому я объяснить это не могу.

— Какая у вас группа крови?

— «В», отрицательная.

Широко улыбнувшись, Уайти опять обошел вокруг его стула и примостился на краешке стола.

— Здорово. Кровь именно этой группы мы и обнаружили на переднем сиденье.

Дейв воздел вверх руки:

— Ну, тогда ура!

Уайти скопировал его жест.

— Ура, да не совсем. Может быть, вы потрудитесь заодно объяснить и кровь в багажнике? Эта кровь уже не группы «В», резус отрицательный.

— Про кровь в багажнике мне абсолютно ничего не известно.

Уайти фыркнул:

— Ни малейшего представления о том, откуда могло взяться чуть ли не полпинты крови в багажнике вашей машины?

— Нет, этого я не знаю, — сказал Дейв.

Наклонившись к Дейву, Уайти похлопал его по плечу:

— Должен заметить, мистер Бойл, что лучше бы вам не становиться на этот путь. Если вы начнете утверждать в суде, что не знаете, как попала эта неизвестно кому принадлежащая кровь к вам в багажник, то как это будет выглядеть?

— Думаю, прекрасно.

— Почему вы так считаете?

Дейв опять откинулся на спинку, и рука Уайти соскользнула с его плеча.

— Вы составили рапорт, сержант?

— Какой рапорт? — спросил Уайти.

Шон понял, в чем дело, и подумал: вот черт, он нас поймал!

— Рапорт об угоне автомобиля, — сказал Дейв.

— Ну и что?

— А то, — сказал Дейв, — что прошлой ночью машины в моем распоряжении не было. Мне неизвестно, для чего она понадобилась автомобильным угонщикам и как они ее использовали, но, может быть, это постараетесь выяснить вы, потому что, по-видимому, нужна она им была для каких-то темных дел.

На долгие полминуты Уайти замер, и Шон кожей чувствовал: до того доходит, что он перемудрил. Хотел быть хитрее всех, а в результате сам сел в калошу. Теперь что бы они ни нашли в машине, суд это отметет, потому что адвокат Дейва скажет, что там наследили воры.

— Но кровь эта не свежая, мистер Бойл. Запекшаяся раньше, чем несколько часов назад.

— Да? — произнес Дейв. — И вы можете это доказать, сержант? Доказать последовательно? Вы уверены, что кровь не могла просто быстро высохнуть? По-моему, прошедшая ночь не была особенно сырой.

— Доказать мы можем, — сказал Уайти, но Шон уловил в его голосе сомнение, которое, в чем он был совершенно уверен, уловил и Дейв.

Соскочив со стола и повернувшись спиной к Дейву, он побарабанил пальцами по губе, пройдясь вдоль стола к тому его краю, где находился Шон. Глаза его были опущены.

— Ну, как теперь перспектива «Спрайта»? Улучшилась? — спросил Дейв.

— Мы привезли того мальчишку, о котором говорил Суза, того, кто видел эту машину. Томми, как его?..

— Молданадо, — сказал Шон.

— Ага. — Уайти кивнул. Голос его прозвучал как-то жалобно, лицо было напряженно-рассеянным — так выглядит человек, из-под которого неожиданно выдернули стул и он, шлепнувшись задом, сидит на полу, не понимая, как это с ним произошло. — Мы… да, мы выстроим всех в линеечку, поставим Бойла вместе с другими и посмотрим, выберет ли Молданадо именно его.

— Разумно, — сказал Шон.

Уайти прижался к стене, пропуская проходящую мимо них по коридору секретаршу. Та была надушена духами, которыми душилась Лорен, и Шон подумал, что, может быть, ему стоит позвонить ей на мобильник, посмотреть, как она будет себя вести и не заговорит ли после того, как он сделает первый шаг.

Уайти сказал:

— Он слишком уж хладнокровно себя ведет. Впервые на допросе и чтоб даже пот не прошиб?

— Скверное дело, сержант, правда? — сказал Шон.

— Да уж, куда сквернее.

— Нет, я про то, что, если б даже мы не прокололись с этой машиной, все равно это не кровь Кейти Маркус. Нет ничего, что связывало бы Бойла с ее убийством.

Уайти оглянулся на дверь, ведущую в комнату для допросов:

— Я его обломаю.

— Скорее он обломает нам рога, — сказал Шон.

— Да я еще даже толком не разогрелся.

И все же на лице его Шон увидел тень сомнения, признаки начавшегося крушения его первоначальной версии. При всем своем упрямстве и въедливости Уайти был слишком умен, чтобы цепляться за версию, которая исчерпала себя.

— Послушай, — сказал Шон, — дай ему время попотеть чуток.

— Да не потеет он!

— Может начать, если мы оставим его немного поразмышлять в одиночестве.

Уайти опять оглянулся на дверь, окинул ее таким взглядом, словно готов был ее испепелить.

— Можно попробовать.

— Думаю, что нам поможет пушка. Это ниточка, за которую стоит потянуть.

Уайти пожевал губами и потом кивнул:

— Неплохо бы разузнать побольше про эту пушку. Возьмешь это на себя?

— В том винном заведении владелец прежний?

— Не знаю, — сказал Уайти. — Досье у нас в папке восемьдесят второго года, и тогда владельцем был Лоуэлл Чокнит.

Шон улыбнулся смешной фамилии.

— Звучит, правда?

— Почему бы тебе не проехаться туда, а? А я погляжу в стекло на этого негодяя, проверю, не знает ли он песен про девушек, убитых в парке.

Лоуэллу Чокниту было под восемьдесят, но выглядел он так, словно легко мог обставить Шона на стометровке. На нем была оранжевая футболка из спортивного магазина поверх синих тренировочных штанов с белым кантом и чудесные новехонькие кроссовки «Рибок», а двигался он так ловко, словно ему ничего не стоило, подпрыгнув, достать любую бутылку с самой верхней полки, если его попросят.

— На этом самом месте, — сказал он Шону, указывая рукой на ряд пол-литровых бутылок на полке за стойкой. — Насквозь прошила бутылку и застряла вот тут, в стене.

— Испугаться можно, да? — сказал Шон.

— Испугаться можно и бутылки молока, — пожал плечами старик. — А вообще не страшнее иного прочего. Вот когда десять лет назад сюда ко мне поздно вечером заявился громила с глазами бешеной собаки и потным лицом — пот тек с него ручьями, он все время смаргивал его, — когда он сунул прямо мне в рожу дробовик, вот тогда, сынок, я струхнул. А те парни, что мне в стену пулю засадили, профессиональные налетчики, а с профессионалами я всегда найду общий язык. Им нужны были только деньги, а злобы на весь мир в них не было.

— Итак, те двое…

— Вошли с черного хода, — сказал Лоуэлл Чокнит, метнувшись к противоположному концу стойки, где за черной занавеской находилась подсобка. — Там есть дверь к пакгаузу. А у меня тогда паренек один работал пару-другую часов в день. Он наркотиками приторговывал и сам покуривал травку на вольном воздухе. И частенько дверь эту оставлял открытой, когда возвращался. Не то он был с ними в сговоре, не то они следили за ним и знали, что он растеряха. В тот вечер они и пролезли через незапертую дверь и перво-наперво открыли стрельбу, чтоб я сам за пистолетом не вздумал потянуться, а после взяли то, за чем пришли.